Ким Лоренс - За неделю до любви

Миранда разглядела его душу. Он использовал Лайама, чтобы избежать эмоциональной ловушки. — Ух ты, Джанни только что признал, что совершил ошибку, в присутствии свидетелей!

Джанни никак не отреагировал на ироничное замечание младшей сестренки и направился к заднику сцены. Мало кто найдет в себе силы не ответить Фицджеральду. Он спрашивал дорогу, и ему помогали, ощущая сдержанную силу и опасность, исходящие от него.

Джанни нашел ее почти сразу. Девушка, которую он искал, сидела вытянув ноги, которые массировал высокий худой парень в очках.

Джанни уже знал, что это не Миранда, но девушка была так похожа на нее, что он почувствовал удар в грудь. «Не Миранда, не она», — напомнил он себе. Но схожесть с Мирандой была поразительна, и это причиняло ему боль.

Джанни принудил себя остановиться и подумать. Пара, насколько он успел понять, даже не заметила его приближения.

— Я говорил, Тэмми, что для тебя это окажется чересчур.

— Со мной все в порядке, не суетись, Оливер.

Джанни напрягся при этом имени. Разве мужчину не с таким именем любила Миранда? Он всмотрелся в ничем не примечательное лицо парня, пытаясь понять, что она нашла в нем. Ему это не удалось.

Вот, значит, какова сестринская солидарность! Глядя на профиль сестры Миранды, Джанни почувствовал, как его захлестывает волна гнева. Это были те же самые черты, которые, бывало, снились ему по ночам. «Нет, не ее черты, — поправил он себя, — всего лишь похожие».

Для него различия были слишком очевидны.

Глава 13

Оливер, не получив ответа на вопрос, обращаясь к высокому темноволосому мужчине, стоящему рядом с ними, повторил:

— Чем мы можем помочь?

От мужчины веяло сдержанной силой, почти яростью, и в обычных обстоятельствах миролюбивый Оливер ни за что не заговорил бы с ним. Но ему не понравилось, как этот незнакомец с лицом Адониса смотрит на его жену.

— Вы Оливер? — Джанни сжал кулаки.

Его накрыла острая волна антипатии к этому человеку. Он владел сердцем Миранды. Что же она в нем нашла?

— Да, я Оливер, — подтвердил парень, слегка озадаченный неприкрытой враждебностью, которую прочел в темном взгляде Джанни. — Я вас знаю?

— Это любовник Мирри, — произнесла сестра Миранды, вставая.

Оливер тут же поспешил ей на помощь, протягивая руку.

Только сейчас Джанни заметил, что она беременна.

Неудивительно, что у Миранды развились комплексы. Он подавил готовый сорваться с языка крик. Ему необходима информация. А эта парочка не представляет никакого интереса. Но обижать Миранду он больше не позволит.

— Где она? — спросил он, глядя на пару сузившимися глазами.

— Почему мы должны отвечать? Вы что, снова хотите разбить сердце моей сестры?

Оливер в ужасе уставился на жену:

— Тэмми!

Она вздернула подбородок:

— Ни за что, приятель.

— С ней все в порядке? — не успокаивался Джанни.

— Благодарю вас, у нее все замечательно. Она справилась. Ей нужно…

— Нет, она не в порядке, — раздался негромкий мужской голос.

— Оливер!

Ее муж пожал плечами:

— Но это правда, Тэмми. Она несчастлива. Это видно всем.

Его жена раздраженно вздохнула и повернулась к Джанни, сверля его раздраженным взглядом.

— И все из-за вас! — воскликнула она.

— Да, вы очень заботливая сестра. Вы вышли замуж за мужчину, которого любила Миранда. — Джанни ждал, что она ужаснется. Когда этого не произошло, он прищурился. — Вы знали?

Парень в очках покачал головой:

— Вы неправильно поняли. Мы работали с Мирри, мы… она не…

— Ох, Олли, такой милый и невинный. — Жена поцеловала его в щеку. — Конечно, я все знала. Мирри не самая лучшая актриса в мире. Полагаю, я должна чувствовать себя ужасно, но, увы. Я не собираюсь просить прощения за то, что влюбилась. Конечно, я могла бы исчезнуть и оставить Оливера Мирри. Так поступила бы она, если бы сложилась зеркальная ситуация. Но разве в этом был бы смысл? В таком случае мы обе были бы несчастны.

Слегка склонив голову набок — что снова напомнило ему Миранду, — ее сестра продолжала задумчиво смотреть на Джанни, словно что-то решала про себя.

Молчание затянулось.

— Вы собираетесь причинить боль моей сестре? — наконец спросила Тэм.

— Нет.

— Не меня вам следует убеждать. Так как я вижу вас первый раз в жизни, я вам поверю. Впрочем, я всегда всем верю, по крайней мере поначалу. Половину своей сознательной жизни я провела, доверяя одному слизняку и постоянно предоставляя ему второй шанс. Мирри подставляла свое плечо, когда мне было особенно плохо. — Тэм взглянула на мужа. Тот кивнул. — Миранда сейчас помогает по хозяйству в другом месте. — Она вытащила из сумки конверт, оторвала кусочек и начала писать, бросая взгляды на Джанни, явно мучившегося от нетерпения. — Вот адрес. Я забыла номер дома, но он рядом с деревенским магазином. Если кто-нибудь не спасет мою сестру, я боюсь, она скоро скончается в забвении. Вся деревня переживает за нее. Это полная катастрофа.

— Почему там плохо?

— Почему плохо? Да потому, что там нет мужчин моложе шестидесяти! — Сестра Миранды толкнула его в грудь и с угрозой добавила: — Но учтите, если вы заставите меня сожалеть об этом поступке, обещаю, вам мало не покажется!

Миранда сузила глаза и откинулась назад, сжимая молоток в руках и глядя на то, что получилось. Дом, в котором она жила и работала, располагался в центре деревни. В ее обязанности входили кормление трех кошек и уборка.

Свободного времени оставалось много, поэтому не было ничего удивительного в том, что Миранда быстро стала частью жизни этой деревни и людей, сердечно принявших ее.

— Немного влево, я думаю. — Она поправила раму картины и довольно вздохнула. — Чудесно! — объявила женщина пустой комнате.

Миранда быстро стала в деревне своей, а уж когда обнаружились ее кулинарные способности, жители начали ее уважать.

В дверь постучали. Миранда поспешила открыть ее и зажмурилась, шепча:

— О нет, нет…

Наконец она открыла глаза. Нет, это не галлюцинация. На пороге действительно стоял Джанни. Он был так красив в деловом костюме, что на него было больно смотреть.

В голове Миранды не осталось мыслей, тогда как сердце затрепетало, как у пойманной птицы.

Миранда отступила на шаг и пятилась до тех пор, пока не уперлась в стену. Она медленно скользнула по неровной поверхности вниз, так как ее задрожавшие ноги подогнулись.

Джанни смотрел на нее и не мог пошевелиться, хотя понимал, что должен ей помочь. Смесь нежности, вожделения и еще какого-то чувства охватила его, когда он вгляделся в лицо Миранды спустя два месяца после их последнего свидания. Тогда Джанни повел себя как последний болван. Следы разлуки были заметны на ее лице. Еще недавно белая кожа стала почти прозрачной, а в потрясающих зеленых глазах застыла печаль. Он почувствовал стыд и вину, а еще желание схватить Миранду и больше не выпускать ее из объятий.