Люси Монро - Страстная женщина

– Как я могу тебе верить? – спросила она, в ее голосе послышалась боль. – Нас связывает потрясающий секс, но это единственное, что ты позволяешь нам иметь. Мы не проводим время вместе…

– Мы вместе каждый день.

– С детьми, не наедине! – обвинила его Одри.

– Сейчас мы одни.

– Ради секса.

– Сейчас мы не занимаемся сексом, – возразил Винченцо и медленно добавил: – Я просто не знаю, как говорить о том, что происходит между нами. О чувствах…

– В это сложно поверить, – не успокаивалась Одри. – Ты взрослый умный мужчина! Ты свободно говоришь на двух языках.

– Но не на языке эмоций.

– Если ты чувствуешь что-нибудь, то можешь об этом говорить. – Горло Одри сжало от подступивших слез. Она отвернулась.

Ей нужно было принять душ. Сделать что-нибудь, но оказаться подальше от Винченцо.

– Подожди! – окликнул ее Винченцо.

Одри медленно повернулась к нему.

– Где я мог этому научиться? У кого? – в отчаянии спросил Винченцо.

– Что ты хочешь этим сказать? Любви не учатся, ее чувствуют! Ты не можешь научить человека любить тебя.

Винченцо зашагал по спальне, ероша волосы. Одри смотрела на него с грустью и тоской. Она любила этого мужчину. Сможет ли он полюбить ее?

Неожиданно он остановился:

– Откуда ты знаешь, что любишь меня? Откуда знаешь, что это не просто секс? Не просто знание того, что я могу облегчить жизнь Тоби?

Одри подумала над его словами.

– Потому что время, когда мы вместе, наполняет меня счастьем, – наконец медленно произнесла она. – Потому что я хочу, чтобы ты был в моей жизни. Твои эсэмэски заставляют меня улыбаться. Я улыбаюсь при одной мысли о тебе!

– Мне нравится посылать тебе эсэмэски, – признался Винченцо. Глаза его сверкали. – Продолжай!

Одри кивнула:

– Я знаю, я люблю тебя, потому что сама мысль о том, чтобы прожить оставшуюся жизнь без тебя, причиняет мне невообразимую боль.

Напряжение оставило тело Винченцо, как вышедший из шара воздух. На его губах заиграла слабая улыбка.

– T’amu.

Сердце Одри пропустило удар.

– Что это значит? – спросила она, догадываясь о значении этих слов, но ей нужно было подтверждение.

– Я люблю тебя.

Сердце у Одри забилось где-то в горле. Ее наполнила такая радость, что ей казалось – она вот-вот оторвется от пола и взлетит.

«Значит, все-таки это случилось!» – возликовала она, не в силах поверить своему счастью.

Ей захотелось броситься к нему на шею, но она остановила себя и пресекающимся от избытка чувств голосом спросила:

– А почему на сицилийском?

– Потому что, несмотря на то что я родился в Штатах, мое сердце принадлежит Сицилии. Если уж я заговорил о чувствах, то язык моего сердца – сицилийский.

– О, – проговорила Одри. В глазах ее засверкали слезы от избытка переполнявших ее чувств. – А что означает più amato?

– Возлюбленная. Ты моя возлюбленная, Одри, знаешь ли ты об этом? Отныне и на все времена. – Он взял ее в свои объятия и поцеловал, а затем прошептал ей куда-то в волосы: – Ti vugghiu bini. Я очень тебя люблю.

– Я тоже очень люблю тебя, Энцо! – Она откинулась назад и взяла его лицо в свои ладони, как часто делал Винченцо. – Я люблю тебя каждой частицей своей души. В тебе вся моя жизнь.

– Я тоже хочу признаться. Благодаря тебе жизнь для меня приобрела совершенно новый смысл, – сказал Винченцо и снова прижался губами к ее губам.

Они занялись любовью, и весь мир перестал для них существовать, остались только чувства, которые они питали друг к другу.

Рождественское утро было ясным и холодным, вокруг особняка лежал снег. Франка не могла решить, чего ей хотелось больше: открыть подарки или выйти на улицу и вылепить снеговика с Тоби. Тоби, сам еще ребенок, несмотря на свой возраст, убедил ее: открывать подарки интереснее.

Винченцо также согласился с Тоби.

Стали распаковывать подарки. Правда, Одри подозревала: Анджело больше понравится шуршащая оберточная бумага, чем то, что было в ней.

Когда Тоби открыл свой подарок, он несколько секунд сидел как громом пораженный, а затем издал пронзительный крик, который напугал Одри.

– Что такое? – спросила она, не в силах представить себе, что могло вызвать такую бурю восторга у ее брата.

– Это моя мечта, Одри! – Тоби обнял Винченцо. – Спасибо, Энцо, спасибо. – Казалось, ему не хватает слов, чтобы выразить свою радость. – На, прочти! – сказал он, обращаясь к сестре и размахивая перед ее носом листком бумаги.

Одри взяла бумагу и стала читать. С каждым словом ее переполняла радость и благоговение.

Оказалось, Винченцо основал фонд поддержки молодых и предприимчивых людей, которые не имели возможности поступить в престижные университеты. Первым в списке молодых людей, которые получали эту поддержку, был лучший друг Тоби Дэнни. Вторым был сам Тоби.

– Спасибо, – прошептала Одри, поднимая глаза на Винченцо.

Он кивнул:

– Хочу, чтобы ты также знала: если захочешь получить степень магистра, можешь на меня рассчитывать.

– Спасибо. Может, однажды я и решусь на это, – с улыбкой произнесла Одри.

«Все зависит только от тебя», – сказал ее взгляд.

Винченцо глубоко вздохнул и, словно решившись, опустился перед ней на одно колено, протягивая маленькую бархатную коробочку.

– Открой, – пресекающимся голосом сказал он.

Сердце Одри екнуло. Дрожащими пальцами она открыла коробочку и тихо ахнула, увидев кольцо с темными бриллиантами.

– Выходи за меня замуж, Одри.

Она опустила на него глаза и улыбнулась:

– Да, Энцо, да!

Он вскочил и прижал ее к себе. Тоби зааплодировал, но Одри видела перед собой только голубые глаза Винченцо, в которых светилась любовь.

Эпилог

Свадьба состоялась в канун Нового года. Церковь была украшена еще с Рождества, а в букете Одри алые и белые розы сочетались с омелой и ветками ели.

Винченцо сделал им еще один большой подарок: он предложил Тоби подписать бумаги, дававшие ему право носить фамилию Томази.

– Но я не смогу называть вас отцом, – сказал Тоби, переполненный эмоциями.

– А этого и не требуется. Ты станешь Томази, и это главное. Ты – часть нашей с Одри семьи.

Тоби расплылся в улыбке и поставил свою подпись. Винченцо также подготовил бумаги, которые позволяли ему и Одри стать официальными родителями Франки и Анджело.

– Как тебе удалось получить разрешение так быстро? – онемев от удивления, спросила Одри.

– Я начал готовить бумаги в тот день, когда состоялось наше первое с тобой собеседование. – Он помолчал. – После встречи с тобой я велел Глории отменить все другие собеседования.

Одри смотрела на Винченцо во все глаза.