Конфетка для сурового босса. Судьбу не обмануть - Виктория Вишневская
– Ладно, идём, – поторапливаю их, хотя сама тушуюсь заходить в дом. Но у Евки одежды нет. И ткани остались в квартире. А нам в понедельник в сад, наконец-то. Не буду никого уже дёргать из родни, а то неловко становится с каждым днём.
Самой настоящей бандой мы шагаем к подъезду. Возле входа я здороваюсь с бабушками, которые при виде меня укоризненно качают головами.
– Ой, Мила, Мила, такого мужика потеряла…
Чего-чего? Никого я не теряла.
– Ребёнка забрала, ушла к другому, – говорит другая бабуля.
Офигеть! Что этот баран наплёл им?!
Чуть не задыхаюсь от такой наглости. Я забрала у него ребёнка?!
– Да он охренел! – не сдерживаюсь. – Да он вас…
– Тише-тише, – Вася хватает меня за локоть и тянет за собой. – Успокойся. Мы приехали вещи твои забирать. А не ссориться. Они же не виноваты, что такие доверчивые.
Да, сестра права.
Чем быстрее я соберу наши пожитки, тем раньше окажусь дома, с моей конфеткой.
Чуть поумерив пыл, спешно поднимаюсь на третий этаж. Открываю дверь своими ключами, захожу в квартиру, улавливая запах еды.
Странно.
Паша и яичницы ни разу за всю жизнь не приготовил. А тут борщом пахнет. Мама приехала слюни сыночку подтирать?
Словно слыша мой вопрос, из-за угла вылетает роскошная брюнетка. Губы пухлые, ресницы наращённые, вся сделанная от лица до груди. И… в моём халате.
– Бусь, тут к тебе в гости. Сестра, кажется.
Мечет взгляд за меня. И уже не так радушно, видимо, завидев биту, произносит:
– С друзьями…
– Да? – раздаётся голос Паши из глубины квартиры. – Кто там?
И он из-за стенки выглядывает. Уголки губ спускаются вниз. Глаза меняются, как и выражение лица. Я вижу его ненависть, неприязнь и брезгливость.
– А, ты.
Стою ни живая, ни мёртвая. Муж привёл в наш дом любовницу, дал ей мой халат и при виде меня он говорит всего лишь: «А, ты»? После того, как обвинил меня в измене. Сказал, что ребёнок не его. Угрожал мне, обзывая. Ещё и соседям наговорил всякой ерунды…
И как давно он с ней? Познакомился раньше или только вчера, по пьяни? Нет-нет, Паша не пьёт. Но должно же быть разумное объяснение всему происходящему.
– Зачем приехала? Мириться?
– За вещами.
– Сашуль, иди на кухню, подожди меня там.
Девушка, вильнув задом, бодро убегает.
Дурдом…
– Ты привёл в наш дом?..
– Ты за вещами приехала или мне мозг ложечкой есть, блудница такая? – с претензией выплёвывает.
– Со словами поаккуратнее, – Валера обходит меня, постукивает битой по своему плечу. Атмосфера в комнате становится тяжелее, и я сглатываю от мысли, что эти двое могут подраться. Только сидеть в полиции мне не хватало…. – С девушкой говоришь.
Закатывает глаза.
– Собирай. Только опять разбирать придётся, вернёшься ещё ко мне, – усмехается.
Я? Вернусь к такому драному коту?
Почему я раньше не видела гниль, льющуюся из него со всех краёв?
Никогда и ни за что!
Сжимаю ладони в кулаки, впиваясь ногтями в кожу. Привожу мысли в порядок, пробегаю мимо мужа, в детскую. С собой я взяла пакеты, в которые всё и сложу. Неважно как – дома разберусь. Беру почти всё – Евкины вещи, её любимые игрушки, увлажнитель воздуха. Последнее – куплено на мои деньги.
Мы с Васей и Валерой, как воры, обносим всю квартиру. Со стороны это выглядит так. Но если подумать… Наше гнёздышко украшала только я. Сюда всё покупала на свои деньги, пока Паша… на ипотеку и шлюх тратился.
Однако я складываю лишь самое необходимое и дорогое сердцу, решив распрощаться с некоторым хламом. И я имею в виду не только мужа. Декор, баночки в ванной – всё оставляю здесь. Но Вася, не согласившись с моим мнением, сметает в пакет уходовую косметику.
– Телек общий, – с претензией говорит Паша, когда я оказываюсь в гостиной. А он контролирует. Каждую ниточку. Но не спорит, когда беру купленное мною. Хоть не отпирается, когда упаковываю тостер. Он им пользоваться всё равно не умеет. А я его продам. Деньги нужны будут. – Мы вскладчину покупали.
Мама ему денег дала!
– Подавись, – со злостью выплёвываю. Ещё раз сканирую гостиную. Ничего ли важного не забыла?
Взгляд натыкается на брюнетку, выглядывающую из кухни. Халат мой всё ещё на ней.
Морщусь и брезгливо передёргиваю плечами.
Пусть себе оставит.
С ворохом пакетов и коробок спускаюсь вниз. В маленький опель мой багаж помещается с трудом. Чувствую себя как в консервной банке. Но лучше в ней, чем в той квартире, на окно которой смотрю из машины. Провожаю взглядом. И, как наивная дурочка, скрещиваю пальчики на руках.
Как же хочется, чтобы всё решилось без проблем. Я больше не желаю возвращаться сюда, не буду иметь никаких дел с бывшим мужем. Пусть вся грязь пройдёт мимо меня. Мы с моей конфеткой просто будем жить вдвоём. И никто нам больше не нужен.
– Эй, – даёт мне щелбан Василиса, отчего я пугаюсь и сразу же хватаюсь за лоб. – Не кисни. Другого мужика тебе найдём.
Улыбаюсь. И сама шлёпаю себя по лбу.
Почему я думаю в этот момент о Динаре Тагировиче? Почему именно он всплывает в моей голове?
Мотаю головой, хватаю себя за щёки.
И пытаюсь выкинуть его из головы. Впереди два выходных. Нужно развеяться, отдохнуть, провести время с дочкой. Правда, завтра, кажется, я весь день буду дома, раскладывая вещи по полочкам и загружая объявления о продаже тостера и ещё некоторых мелочей.
Деньги есть – свою заначку я забрала, но их много не бывает.
Как и планировала, с утра субботы занимаюсь домашними делами. Объявлениями о продаже и поиском квартиры. Жить у родителей, конечно, выгодно, но жутко
