Лаура Паркер - Опасная компания

Некоторое время спустя Джорджиана уже стояла в салоне, протянув руки к ревущему огню. Мраморная каминная доска, антиквариат времен королевы Анны, который она определила даже своим неопытным взглядом, картины, восточный ковер… Максим Дехуп был не просто богат — он был представителем империи!

— Нравится?

Он подошел и встал сзади, и его присутствие согревало ее сильнее, чем огонь. Если бы она сделала всего один шаг назад, то могла бы прислониться к нему. Джорджиана с трудом справилась с этим желанием — оно было почти непреодолимым. О чем он ее спросил?..

— Да. Очень впечатляет.

— Тебе здесь противно?

Джорджиана стремительно обернулась к нему:

— Я этого не говорила!

Его взгляд устремился на ее губы.

— Можешь говорить все, что угодно, Джорджи. Мне нравится смотреть на твои губы.

Он не прикоснулся к ней, а положил руку на каминную доску у нее за спиной и придвинулся ближе, так что она ощутила на лице его дыхание.

— Тебе известно, что во время разговора ты надуваешь губки? Особенно когда говоришь «пожалуйста» или «не надо». А всякий раз, когда ты произносишь мое имя, в твоем голосе слышна хрипотца, которая сводит меня с ума. Произнеси мое имя, Джорджи. Сделай так, чтобы я не смог не поцеловать тебя!

— Эти подойдут, сэр?

Появление дворецкого стало для Джорджианы спасательным кругом. Ее ресницы затрепетали и опустились, скрыв страсть, которую Максим смог бы прочесть в ее взгляде.

Максим ответил без тени смущения.

— Принесите их сюда, Барнс, — сказал он, заставив себя отодвинуться от Джорджианы и повернуться к слуге. — Подойдут, — объявил он, покрутив пробки в руках. — Том подал мою машину?

— Да, сэр. — Барнс бросил быстрый взгляд на гостью и успел заметить на ее лице выражение благодарности: Возможно, она вовсе не добивалась внимания Максима. Он улыбнулся: — Доброй вам ночи, миссис Манчестер. Надеюсь, что я вам помог.

— Очень, — ответила Джорджиана.

При этом она подумала, что сам дворецкий вряд ли узнает, в чем еще заключалась его помощь.

«Ламборгини» с тихим рычанием вырвался на шоссе. Однако Джорджиана была не в состоянии насладиться запахом дорогой кожи сидений или сиянием панели из полированного красного дерева.

Максим Дехуп — миллионер!

Она впервые по-настоящему осознала, что стоит за этими словами. Это не просто лишние деньги, которые можно тратить на предметы роскоши вроде импортной спортивной машины или шикарных норковых шуб, в его распоряжении были такие богатства, как полотна старинных голландских мастеров, услуги дворецкого и шофера. У него не было с ней ничего общего, кроме плотского влечения. А при данных обстоятельствах она даже не имела права свободно выражать свои чувства.

Его рука властно обхватила ее пальцы.

— Мне даже отсюда слышны твои мысли, — тихо сказал он.

— Вот как? — вызывающе бросила она, нисколько не сомневаясь, что он никак не сможет прочесть их.

— Ты пытаешься решить, следует ли тебе оставлять меня после того, как мы устраним неисправности с электричеством.

Джорджиана намеренно не стала поворачиваться к нему лицом.

— И что же, по-вашему, я решила?

— Окончательного варианта еще нет, — сразу же ответил он.

Воцарившееся в машине молчание не прерывалось до тех пор, пока машина не остановилась у дома Роудсов. Глядя на темный фасад, Джорджиана напряглась.

— Вы включали лампу наверху?

— Мы наверх не поднимались, — ответил он, ставя машину на ручной тормоз. — Ты же не будешь… Джорджиана?

Она закрыла лицо руками и начала медленно раскачиваться из стороны в сторону.

— Посмотри на меня! — потребовал он и с силой отдернул ее руки. — Черт побери, Джорджиана! Я чего-то не знаю?

Она открыла глаза. Она не имеет права подвергать его жизнь опасности. Ни в коем случае! Она войдет в дом одна, сразу же позвонит Алану, и… и…

— Это Эдвард, да?

Она изумленно уставилась на Максима: — Что?

— Ты несчастлива в браке. Ты от него убежала, да? Он тебя разыскивает — и теперь ты боишься, что он тебя нашел?

Она чуть было не рассмеялась Максиму в лицо. Мелодраматический поворот его фантазий показался ей невероятно забавным.

Сквозь выступившие от смеха слезы она увидела, как его лицо превращается в маску ярости, и ей показалось, что он готов дать ей пощечину. Именно так поступают с женщиной, у которой истерика.

Его безжалостный поцелуй подействовал на нее столь же ошеломляюще. Это не было нежностью любовника, он требовал от нее совершенно иного. Джорджиана обвила его шею руками и ответила ему с такой же жадной страстью.

Максим первым прервал поцелуй, но не разжал рук. Даже в темном салоне машины было видно, что на ее глазах блестят слезы.

— Ты не хочешь мне довериться, — проговорил он после короткого молчания.

Она услышала обиду, прозвучавшую в его голосе, но ответить ничего не смогла. Она не могла ему довериться. Несмотря на плотское влечение, она слишком плохо его знала. Однако ей уже было известно, что в обращении с окружающими он бывает безжалостным Она была свидетельницей его бесцеремонной расправы с фотографом. Он не потрудился хоть как-то загладить неловкость. Не стал он смягчать и свои слова, когда она недавно пыталась отделаться отговорками. Если он решит, что ее история может стать хорошей публикацией, он вполне способен ею воспользоваться.

Максим терпеливо наблюдал за тем, как на ее лице одно выражение сменяется другим, и с разочарованием понял, к какому решению она пришла: она ничего ему не расскажет. Пока.

— Пойдем. Мы оба устали, — мягко сказал он, открывая ей дверцу.

На крыльце Джорджиана молча вложила в его протянутую руку ключ. Когда он повернул ключ и дверь открылась, она даже не вздрогнула. Она сделала все, что возможно, стараясь его отпугнуть.

В его руке появился фонарик, и его луч высветил им дорогу в темной прихожей.

— Где вход в подвал? — спросил он.

— В прихожей, за лестницей, — ответила она. — Но вам не обязательно туда идти. Я могу вызвать ремонтников. На кухне возле телефона в блокноте записан их номер.

Максим повернулся к ней. В темноте его лицо было похоже на маску — такую делают в канун Дня всех святых.

— Не слишком ли поздно это делать?

Конечно, он сердится. И кто бы не рассердился, когда с ним ведут себя таким образом?

— Извините, — прошептала она.

— Дьявольщина!

Он пошел вперед, не дожидаясь ее. Она забыла, что дверь в подвал подперта спинкой стула.

— Дополнительная защита, — неубедительно пробормотала она в ответ на его удивленный взгляд.

— Возможно, тебе следует поискать другую работу, где меньше стрессов, — бросил он, отодвигая стул.