Иди ко мне… - Лена Гурова
— Лиза, не надо прятать такую красоту, ни обрезать, ни укладывать. Смотри, как хорошо получается, естественно.
Хитрюга! А то я не поняла, что ему уже напели, что до родов стричься нельзя, никакой химии на теле и волосах, и не вязать, даже пинетки. Всё после рождения ребёнка. И я точно знаю, кто этот певун. Мой отец. Они с Мишкой с большой надеждой ждали мальчика, а родилась Женька, очень похожая на своего отца и на его мать, твою ж м…
Так получилось, что перерыва в работе у меня почти не было. Я работала до самых родов, а после — в режиме онлайн, в сложных случаях появляясь воочию. Конечно, благодаря моей мамочке. Именно поэтому не сразу поняла, какие тучи нависли над моей головой. Катерина с Ником только вернулись, английская жизнь не пошла им, особенно, на пользу. Но мастерство Кольки и его мамы заявило о себе громко, и они открыли дизайнерскую студию «Нико», буквально с первых же заказов получившую широкую известность. А Катерина? Она же не могла оставаться в стороне. В деле своего мужа ей не было соответствующего её амбициям поста, она и иголку ни разу не держала в руках. Тогда что? Ну, конечно, моё место. В кармане у неё лежали полдиплома и самолюбие до небес. Бедный Николай Николаевич! Он предложил мне руководство зауральскими офисами, но переезжать туда не было никакого желания. И потом, явное понижение в табели о рангах обидело меня. Я уволилась в пару минут, даже не доделав очередной проект. Для знающего специалиста это бы не составило никакого труда. Но мои девчонки, принципиально, не стали помогать Екатерине Николаевой. Мы за столько лет составили такую слаженную команду, разрушить которую мог только дурак. Уж, простите, мой бывший шеф!
— Лиза, я очень рад! — Первое, что сказал мне мой муж. — Подожди, не возмущайся. Я не о том, чтобы ты засела дома и готовила борщи. Елизавета Исаева давно готова к своему делу. И у меня образование по этому же профилю. Нет, я не напрашиваюсь к тебе в компаньоны, просто для открытия важно, сколько специалистов будет задействовано. И я уверен, что твои девчонки переберутся к тебе в тот же день. Тем более что офис можно организовать прямо в клубе. И начать с поездок моих пацанов. Меня уговорили возглавить федерацию в нашей области, Лизок. Так что наша жизнь сама собой совершила обновление. Ура!
Вот так раз. Всё так просто! А я и не допускала мысли о таком повороте дел. Ну что ж, приступим.
Мишка стал много ездить, соревнования и спортивные сборища отнимали у него почти всё время. И я много работала, создавая фундамент своего дела. И уговорила девчонок не покидать Николаева, без них у него всё могло рухнуть в один момент. Когда он это понял, пытался вернуть меня, но тщетно. И как заметила его жена: «Не ты, Коля, вырастил такого отличного специалиста, она сделала себя сама. И распоряжается собой и своими знаниями сама. За что боролись, на то и напоролись». Я не вернулась. Помогла ему подтянуть хвосты и пожелала новых проектов, по-английски и на английском.
В один из вечеров позвонила Гуля. После гибели Чингиза, в которую тоже не верила, она переехала в Барнаул и жила в доме монгола с Мишенькой, занимаясь той частью наследства, которую Ахметов оставил их сыну. Она же, всё-таки, тоже боксёрша, да и мальчишка подавал хорошие надежды. Но и приглядывала за всем остальным. Вот только с личной жизнью ничего не получалось. Мать моего Мишки наивно полагала, что она так и любит её сына, а я — стерва, их разбила.
— Я приехала, Лизок! Мне есть, что вам сказать. Собираем девичник. Жду вечером у Исаевых дома. За тобой вкусный тортик.
Она оставляла сына с Сарматом, с которым он подружился, и которому Гульнара доверяла. Про их житьё-бытьё я толком ничего не знала, кроме скупых данных личных достижений Михаила Исаева-младшего. Доходили разные слухи, но я не принимала их близко к сердцу. Мне очень импонировало их общение, ведь я доверяла этому парню, особо приближённому к делам Чингизхана, безраздельно. Девчонки, оставшиеся в офисе Николаева, одно время работали под руководством Дарины, махачкалинской «подружки» моей, вызванной на подмогу Катерине. И рассказывали, как спелись эти две начальницы, и какую ересь несли и обо мне, и о Гульнаре. Не даёт им покоя наша налаженная жизнь. А что касается Исаева, с годами становившегося всё более светским, но при этом всё более брутальным и привлекательным для женского пола, то он переспал с половиной России и четвертью Азии. Как он ещё жив, бедный мой трах-тибидох…
Гуля пригласила и Соню с мамой Алей, и маму Павла, и мою мамочку. Мы теперь не очень часто видимся, и я обрадовалась неожиданной встрече. Разговор будет серьёзный, судя по всему. А пока мы тарахтели под недобрым взглядом моей свекрови, Элеоноры Георгиевны Исаевой, начисто потерявшей звание просто мамы Миши. Женщина, чужая, эгоистичная, сама себе на уме, не стала для меня родной. Да просто адекватным человеком её невозможно было назвать. Хоть бы не дожиться до открытых военных действий, с неё станется.
— Итак, девочки мои! Я торжественно закрываю неприглядную главу нашей жизни. Это касается всех! — Меня аж передёрнуло от торжественности момента. — А началось всё тридцать лет назад. Моя мама, истинная представительница рода Исаевых, симпатичная, темноглазая, с фигурой богини, радовалась жизни по полной. В её сердце поселилась любовь, всё раскрасилось яркими красками, будущее рисовало сценки безоблачного счастья. Пока… Пока на горизонте не появился гнусный карлик, мой будущий биопапа. Семнадцатилетняя девчонка, наивная, доверчивая, во всём видящая добро и мир, столкнулась с самыми низкими человеческими пороками. Только поняла это поздно. Банальная просьба показать дорогу из уст этого скота обернулась для неё трагедией. Я долго думала, имею ли право рассказывать об этом подробно, с картинками, как говорится. И решила, что, если уж изрекла «а», надо говорить и «я». Ни одного слова неправды в моём повествовании не будет. Но
