Лиза Джексон - Срочно требуется невеста

– Надень-ка сегодня, что-нибудь этакое, необычное, – попросил он.

– Есть какая-то особая причина?

Остановившись у двери, он оглянулся:

– Хочу пустить им пыль в глаза.

И исчез за дверью. Тихо щелкнул замок.

Сердце у Валери подкатило к горлу. Что означала его последняя фраза? Случайно вырвавшееся откровенное объяснение смысла его столь щедрого подарка? Или он снова дразнил ее?

– Какая мне, собственно, разница, – махнула рукой Валерии, и принялась развешивать платья. У этой Медж, храни ее Господь, тонкий вкус. И хотя сейчас Валери намного острее, чем раньше, чувствовала себя обманщицей, тем не менее, чтобы ублажить Хейла, она надела синее, смело декольтированное платье с расшитым серебряным узором лифом и задрапированной мягкими складками узкой юбкой. Платье сверкало и искрилось. А когда Валери двигалась, оно, чуть слышно шурша, играло изящными складками...

Валери не могла сдержать волнение. Конечно, она хорошо понимала: новое платье или даже целый ворох таких платьев ничего не изменит в ее жизни. Если хорошенько подумать, то она, вполне возможно, совершает ошибку, наряжаясь в угоду Хейлу. Это еще одна нить в паутине лжи. Но разве устоишь, когда такой соблазн? Решено, сегодня, один-единственный вечер она сыграет роль его невесты так, как она себе это представляла!

Валери расчесала волосы, аккуратно уложила их в прическу, а затем, с гораздо большей тщательностью, чем прежде, занялась макияжем.

Через несколько минут послышался тихий стук. Дверь распахнулась. Хейл просунул голову в каюту, и глаза его, когда он увидел Валери, широко раскрылись и потемнели.

– У Медж великолепный вкус, – пробормотал он.

– Надо поблагодарить ее, когда вернемся.

– Непременно. – Его кадык судорожно подскочил. Двумя пальцами Хейл поправил воротник рубашки, будто тот был слишком тугой и сдавливал ему шею. – Пожалуй, мне следовало отдать тебе чемодан в первый же вечер. Ты бы согласилась принять эти платья?

– Нет...

– Значит, я поступил правильно.

– А сейчас, получается, ты был уверен, что я их приму?

Он отрицательно покачал головой.

– О нет, мисс Прайс, пока мне никак не удается предугадать вашу реакцию на мои поступки или слова.

– Но ты думал, что сможешь убедить меня.

– Я надеялся.

Она передернула плечами.

– Учти, если я и согласилась нарядиться, то только на один вечер.

– Там видно будет.

Слегка раздраженная, она взяла сумочку.

– Мы уже опаздываем на обед.

– Минуту!

Он вышел к себе в каюту и вернулся с длинным красивым футляром для украшений.

Сердце Валерии, так и зашлось от волнения. А сейчас что ее ждет?

– Еще один последний штрих, и превращение будет полным.

– Превращение?

– Конечно. Из представительницы среднего класса в...

– Только не говори – в актрису перед дебютом.

– Я хотел сказать...

– И не в принцессу. Не выношу всей этой чепухи.

– Нет, из представительницы среднего класса в невесту, по уши влюбленную в одного из самых завидных женихов на всем Западном побережье.

– Еще хуже! – сама того не желая, рассмеялась Валери.

– А теперь расслабься и наслаждайся. – Хейл открыл футляр и достал из него ожерелье и браслет из прозрачных камней.

– Нет, Хейл, я не могу...

– Это хрусталь, не бриллианты, – поспешил он ее успокоить.

– Какое счастье! Оказывается, и тебе иногда приходится экономить, – пошутила она.

Хейл многозначительно поднял бровь, но говорить ничего не стал, а просто надел ожерелье на девушку. Валери поспешила примерить браслет – и не нашла слов, до чего все красиво! Неожиданно пальцы Хейла, ласково прикоснулись к ее шее (какие же они были горячие по сравнению с хрустальными шариками украшений, что, как ледышки, слегка покалывали кожу), девушка обмерла и почувствовала, как у нее по спине побежали мурашки. А тут еще в зеркале, куда она смотрелась, поправляя мерцавшее мягким светом ожерелье, на нее в упор смотрели полные откровенного желания глаза стоявшего сзади Хейла!

Окончательно смутившись, Валери потупилась и принялась мять в руках сумочку. Ну почему, кто ей ответит, наедине с Хейлом она все время чувствует себя глупышкой школьницей? Она ведь взрослая женщина, черт возьми, может быть, не слишком опытная, но не такая уж и наивная!

– Валери, – услышала она шепот совсем близко. Хейл обнял ее за плечи, и она ощутила его теплое дыхание. – Я хочу, чтобы ты знала...

Его прервал стук в дверь.

– Валери! – раздался голос Стюарта. – Ты здесь? Ганс уже спрашивает, можно ли подавать на стол.

Испуганно вздрогнув, Валери поспешно отошла от Хейла – подальше от его пылких взглядов, теплых пальцев и всего этого эротического наваждения.

Открыла дверь. На пороге стоял Стюарт с бокалом в руке. Он медленно окинул взглядом Валери, и протяжно присвистнул.

– Глазам не верю, – чуть ли не благоговейно прошептал он и только после этого перевел взгляд на Хейла.

– Мы уже идем, – прорычал тот.

– Веди себя прилично, дорогой, – попросила Валери Хейла, показывая всем своим видом, что недовольна, его поведением. И взяла обоих под руки.

Хейл, обиженно надувшись, зло щурил глаза, но Валери сделала вид, будто ничего не замечает. Так втроем они и вошли в столовую.

При виде Валери Реджина открыла удивленно рот, но тут же спохватилась и шагнула к ряду винных бутылок.

– Вам налить что-нибудь?

– Спасибо, мне не надо, – ответила Валери.

Хейл молча подошел к бару, плеснул себе изрядное количество виски – и даже сам удивился, заметив, как побелели от напряжения его державшие высокий стакан пальцы. Он почувствовал на себе заинтересованный взгляд Реджины, но его это сейчас мало волновало. В бессильной злобе он сжимал другую руку в кулак, не вынимая ее из кармана брюк, готовый в любую секунду стереть самодовольную улыбку с лица Стюарта Стоуэлла!

Хейла мучили сразу два острейших чувства: злобная ревность и непреодолимое желание обладать Валери. В висках болезненно стучало. Ты полный кретин, говорил он себе, вспомни, ты же сам всегда издевался над подобными чувствами, считая их признаком недалекого ума.

Неожиданно, к своему удивлению, он услышал, как Реджина обращается к Валери:

– Какое на вас сегодня красивое платье!

– Спасибо. – Валери взглянула в его сторону. – Это подарок Хейла.

– Просто... обворожительное, – призналась Реджина, разглядывая дорогую ткань и изящные складки. Усмешка, частая гостья в ее глазах, на этот раз отсутствовала.