Эми Эндрюс - Любовь не выбирает

— Али, — зашептал он, коснулся ее щеки и погладил большим пальцем атласную кожу. — Пожалуйста, Али.

Макс чувствовал, что она хочет того же и так же сильно, как и он. Он придвинулся к ней. В голову ударил ее запах. Этот запах дразнил и разжигал страсть. Не в силах сопротивляться своему желанию, он потерся носом о ее шею, глубоко вдыхая пьянящий аромат. Он облизывал ей шею, водил языком по мочке уха.

— Я хочу целовать тебя, Али, — бормотал он. — Я хочу целовать тебя всю ночь напролет. Везде.

Али сидела, все еще вцепившись в руль и закрыв глаза, чтобы не поддаться ему, этому змею-искусителю. Она не уступит. Не может уступить. А иначе скатится в пропасть.

— Позволь мне любить тебя, Али.

Глава 12

Зачем он произносит такие слова? Это нечестно! Но… Да, она знает, что он не имеет в виду любовь. А он так близко и такой неотразимый, черт возьми… Он — Макс. Этим все сказано.

Максу на мгновение показалось, что он ее потерял. Но тут Али убрала руки с руля, повернула к нему голову, ее губы прижались к его губам, она со стоном придвинулась к нему и вцепилась ему в рубашку.

— В мою квартиру. Сейчас же, — прохрипел Макс.

У Али все смешалось в голове. Где взять силы, что бы возразить? Она не сможет ему отказать. И себе тоже. Ей его не хватало. Не хватало близости с ним. Не глядя, Али открыла дверцу машины и на ватных ногах вышла.

Макс вышел следом за ней, взял за руку и быстро повел в дом. Едва ступив в лифт и не дожидаясь, пока закроются двери, он прижал ее к стене, приподнял и усадил на металлический поручень. Она обвила ногами ему талию. Лифт ехал на верхний этаж, а он осыпал поцелуями ей шею, запустил руки под футболку, стиснув ладонями груди.

Лифт остановился как раз в тот момент, когда он взял в рот набухший сосок. Али откинула голову назад и вскрикнула. Макс одернул ей футболку, снял с поручня и потащил за собой к двери квартиры.

Только они вошли в спальню, как он приказал:

— Снимай с себя все.

И, наградив ее жестким, требовательным поцелуем, сам начал раздеваться.

Али едва стояла на ногах и дрожащими руками стала стягивать с себя одежду.

Макс, сбросив с себя все, занялся ею, и в мгновение ока она предстала обнаженной перед его жадными глазами, руками и губами.

Он толкнул ее на кровать, любуясь тем, как колышется ее грудь.

— Господи, как же я по тебе скучал, — прошептал он.

Больше не было ни слов, ни мыслей. Только стоны, вздохи, вскрики. Восторги посыпались на них волшебным дождем. И их тела, сплетенные в единое целое, двигались в страстном, сумасшедшем ритме.

Они возносились все выше и выше, оторвались от земли, оказались в космосе и полетели среди звезд.

Али не желала отпускать Макса — она хотела летать с ним вечно. Когда же он отодвинулся от нее, то взмолилась:

— Нет, подожди.

Она хотела навсегда запечатлеть этот момент в мозгу. Помнить тяжесть его тела, тепло его дыхания у себя на шее и сладостные ощущения от его плоти внутри своего лона.

Макс тоже хотел запомнить минуты счастья, когда любовь, казалось, сочилась из всех пор его тела, вырывалась наружу вместе с дыханием. Он подавил желание все рассказать ей. Но она пока не готова, чтобы услышать эту новость. Не обращая внимания на ее протесты, он скатился с нее.

— Тише, — прошептал он, обнимая ее и гладя по волосам и по спине.

Али вздохнула. Испытанное наслаждение и нежные пальцы Макса, скользящие по спине, убаюкивали. Она закрыла глаза. И вдруг сквозь забытье прорвался мучивший ее вопрос:

— Почему ты оказался в «Ривер Бриз»? Тебе надо было что-то мне сообщить.

Рука Макса замерла.

— Да, — пробормотал он.

Сонное состояние Али постепенно рассеивалось. О чем он хотел с ней поговорить? Может, о чем-то личном? Сердце учащенно забилось.

— И что же? — выдохнула она, продолжая купаться в легких, как перо, прикосновениях пальцев Макса.

Макс помолчал, прежде чем ответил:

— Я сегодня получил уведомление от Пальмерстона и Макгаррика.

Али нахмурилась. Почему-то эти фамилии были ей знакомы.

— Кто они?

Макс, не отнимая пальцев от ее спины, сказал:

— Адвокаты Калленов. Они подали апелляцию.

До Али слова Макса дошли не сразу, а когда дошли, то зазвучали в мозгу и в ушах подобно тромбону. Она приподнялась, опершись на его грудь:

— Ты серьезно?

Макс кивнул:

— Апелляцию нельзя исключить, когда выигрываешь дело. — Он откинул непослушные завитки.

«Как он может так спокойно об этом говорить?» — пронеслось у Али в голове.

Но ведь он мужчина, а последний раз, когда ей была необходима поддержка мужчины, этот мужчина ушел из ее жизни и даже не оглянулся. Господи, какая же она дура, если ждет от Макса чего-то другого! Пора бы уж ей уяснить, что рассчитывать можно только на себя. Это нечестно! Суд выжал из нее все соки, ее оправдали, а теперь назревает следующий суд. Она этого не вынесет.

Али спустила ноги с кровати и закрыла лицо руками.

— Неужели этот кошмар никогда не кончится? — в отчаянии воскликнула она.

Макс повернулся к ней.

Поникшие плечи, сгорбленная спина… Как больно на это смотреть.

— Али, новых слушаний не будет. Апелляция не будет удовлетворена.

— Откуда ты знаешь?

Он погладил ее по спине:

— У Калленов нет оснований для пересмотра дела.

— Пока что это их не остановило, — с горечью ответила Али.

Одежда беспорядочно валялась на полу около кровати. Она встала и, не поворачиваясь, надела трусики, затем натянула через голову футболку.

Макс в ужасе следил, как она одевается. Тело требовало вновь уложить ее в постель. Но у нее опять рушится жизнь, так что секс сейчас неуместен. Да и не поможет.

— Али, апелляционный процесс — это совсем другое. У них нет оснований, — повторил он.

— Откуда ты знаешь? — спросила она.

— Это моя работа, Али. Так же, как ты точно знала, как помочь тому парню, Джошу, так и я знаю свое дело. Ты — компетентный врач. Я — компетентный адвокат. Поверь мне.

Он прав относительно себя, но вот она никогда больше не будет компетентным врачом. Слезы навернулись на глаза, и Али смахнула их. Макс не виноват. Но зачем он настаивал на том, чтобы она не оставляла медицину? Она поверила ему. И для чего? Чтобы почва снова ушла у нее из-под ног?

Сегодня вечером, оказывая помощь Джошу, она почувствовала прилив жизненных сил, наконец-то вновь поняла, что быть врачом у нее в крови. Почувствовать все это только для того, чтобы снова потерять?

Макс не мог без боли смотреть на ее лицо.

— Суда не будет, — сказал он.