Ирма Уокер - Я верю в завтра

Небольшой бар, который она выбрала для встречи с мужем, располагался рядом с парком. Он был почти пуст, когда Бритт пришла туда. Усевшись за самый дальний столик в углу, она с облегчением отметила, что в баре, кроме нее, всего один посетитель, моложавый мужчина с резкими чертами лица, внимательно посмотревший на Бритт, когда она вошла. Скучающая официантка подошла принять заказ. Бритт намеревалась сказать, что ждет друга, но потом передумала и попросила принести стакан белого вина. Поставив перед ней стакан, официантка вернулась к стойке и продолжила беседу с напарницей, оставив Бритт наедине со своими мыслями.

Даже еще не видя Крейга, Бритт сразу почувствовала, что он пришел. Стоило ему появиться в дверях, и все ее чувства странным образом обострились. Она ощутила явственный запах пива, царивший в баре, и прикосновение струйки холодного воздуха из мощного кондиционера к своим коленям.

Подняв, наконец, глаза на Крейга, Бритт почувствовала, как у нее сжалось сердце при виде привычно упавшей ему на лоб пряди волос и слегка скривленных в усмешке губ. Обычно на них играла ироничная улыбка, теперь же рот мужа был сурово сжат.

Крейг обвел взглядом бар, и его глаза встретились с глазами Бритт. Лицо его исказилось, как от внезапного приступа боли. Не в силах видеть это, Бритт торопливо опустила глаза и с преувеличенным вниманием уставилась на свой полупустой стакан.

Казалось, прошла вечность, прежде чем она услышала звук отодвигаемого стула и увидела, как Крейг сел напротив нее. Она снова подняла глаза. Теперь лицо мужа ничего не выражало — ни гнева, ни даже удивления.

— Привет, Крейг! — сказала Бритт, чувствуя, что сразу же взяла неверный тон в разговоре — выражается как-то не так — слишком легкомысленно, что ли, — но не зная толком, как себя вести и что именно говорить.

— Зачем ты приехала? — спросил он.

— Потому что поняла, что нам надо поговорить, выяснить все до конца, — произнесла она давно отрепетированные слова.

В этот момент подошла официантка. Она приняла заказ, принесла кружку пива и опять вернулась за стойку, а Бритт и Крейг все так же молча сидели и смотрели друг на друга.

Эти минуты были, пожалуй, самыми мучительными в жизни Бритт. «Но, в конце концов, чего еще я ждала?» — мысленно спросила себя Бритт. Что Крейг радостно кинется к ней? Конечно, она заранее знала, что он не придет в восторг от этой встречи, но он мог, хотя бы из чувства простого приличия, сказать, что рад видеть ее живой. Неужели ему все равно?..

— Пошли отсюда скорее, — отрывисто бросил Крейг.

Бритт взглянула на мужа, пораженная резкостью его тона. Неожиданно она поняла, что боится остаться с ним наедине. Пока она на людях, Крейг будет вынужден вести себя в рамках приличий. А как только они окажутся одни…

— Не бойся, — желчно усмехнулся он, как будто прочитав ее мысли. — Я не буду тебя бить, хотя меня и подмывает это сделать. Но нам действительно надо поговорить, а место для серьезного разговора здесь явно неподходящее.

Не дожидаясь ответа, Крейг бросил деньги на стол и направился к двери. Бритт последовала за ним. Проходя мимо официантки, она отвернулась, но все равно чувствовала спиной ее удивленный взгляд.

Машина Крейга стояла у входа в бар. Он сразу же сел за руль, не удосужившись даже открыть перед женой дверь, и Бритт снова почувствовала, как у нее тревожно сжимается сердце.

По-прежнему не говоря ни слова, Крейг выехал на оживленную улицу.

— Куда мы едем? — спросила Бритт, которую уже начало тяготить это постоянное молчание.

— Туда, где мы сможем спокойно поговорить.

Тон, которым он ей ответил, не располагал к продолжению разговора, и Бритт тоже умолкла. «Через несколько минут все будет кончено, — уговаривала она себя, — и я навсегда покину этот ненавистный мне Дуглас-Гроув».

Наконец машина остановилась на ровной площадке на вершине у отвесной скалы на краю города, откуда открывался прекрасный вид на окрестности. По этой причине там частенько назначали свидания парочки. Однако сейчас было еще светло, и, кроме них двоих, на скале никого не было.

На мгновение Бритт снова охватил страх, но она тут же одернула себя. Это глупо! Крейг — цивилизованный человек. Возможно, ему и хочется ударить ее, но он никогда этого не сделает. Нет, он воспользуется другим оружием, гораздо более болезненным, чтобы выплеснуть свой гнев и презрение. Бритт внутренне напряглась, ожидая, что он скажет.

— Зачем ты это сделала? — спросил Крейг, и в его голосе не было гнева или презрения, лишь некоторое удивление. — Неужели ты так меня ненавидишь?

— Я… я вовсе не ненавижу тебя. И сделала я это не нарочно. Мне стало плохо, и я вышла из самолета…

— Почему же ты мне не позвонила?

Бритт поняла, что он ей не верит, и почувствовала, как гнев захлестывает ее.

— Но я звонила! К телефону подошла Юнис и сказала, что тебя нет дома, что ты обедаешь в городе со Стефани и вернешься поздно.

Она запнулась, заметив странное выражение на его лице. Что это — недоверие? Или чувство вины? Как бы то ни было, теперь это уже не имеет значения.

— Она мне не сказала, что ты звонила, — произнес Крейг.

Бритт с досадой отмахнулась.

— Теперь это уже неважно. Я чувствовала себя так плохо, что решила принять еще две таблетки — ну, те, что прописал мне доктор Ладлоу. Наверное, мне они противопоказаны, потому что как только я их приняла, все поплыло у меня перед глазами. Единственное, что я помню, — как села в аэропорту на какой-то автобус. На следующее утро я проснулась в гостинице в центре Сан-Франциско. Поскольку голова все еще немного кружилась, я решила прогуляться и заодно позвонить Линде — предупредить ее, что я прилечу в Гонолулу более поздним рейсом. Когда я зашла в ресторан выпить кофе, одна женщина дала мне газету. Из нее я и узнала о катастрофе…

Бритт остановилась, чтобы перевести дыхание, и с облегчением заметила, что Крейг смотрит не на нее, а в окно. Теперь предстояла самая неприятная, самая тяжелая часть разговора. Как объяснить то, что творилось тогда в ее душе, всю эту бурю чувств и сомнений человеку, который всегда неукоснительно выполнял свой долг и единственной ошибкой которого было то, что он выбрал себе неподходящую жену?

— Вначале я ничего не могла сообразить, — продолжала Бритт тихо. — Я просто бродила по улицам, пытаясь собраться с мыслями, и тут мне пришло в голову, что это самый лучший выход для нас обоих. Ты наверняка уже знал о катастрофе. Зачем же мне воскресать из мертвых? Родных у меня нет, а наш брак все равно пришел к краху. Мне было известно, что ты собираешься просить развода…