Эмма Дарси - Совсем другая жизнь
Так вот о чем говорила ему Триш! Глядя на невинное лицо Дианы, невозможно было в это поверить, но Тейлор не хотел оставаться слепым. Он вспомнил, как она стала проявлять к нему повышенный интерес сразу после смерти Триш. Выходит, Диана смотрит на Энджи как на возможную помеху своим планам, на которые ему уже намекала Тельма… и последний приезд Дианы их подтвердил. Так что же происходит за его спиной, черт побери?
Хэмиш утащил тогда Энджи на прогулку к реке… они внезапно очень подружились между собой… ему никто ни слова не сказал… Диана спешно улетела, чтобы ей не пришлось встретиться лицом к лицу с ним и Энджи. Хитрость… ему это не нравилось. Ни капли. Отношения с Энджи значили для него слишком много, чтобы позволить Диане в них вмешиваться.
— Спасибо за предупреждение, Джо.
— Надеюсь, оно не сказано впустую.
— Не сказано. Главное — предостеречь вовремя. Передай Сью, что я ей очень благодарен.
Тем временем обе женщины вернулись. При виде Энджи, такой теплой, прекрасной и желанной, у Тейлора в груди поднялась буря эмоций; и все же сильнее прочих было воспоминание о том, какой беззащитной она выглядела тем вечером, когда он спас ее от Слейтера. Тейлор не хотел, чтобы кто-нибудь снова причинил ей боль. Никогда. И, черт побери, он защитит ее от кого бы то ни было!
Глава пятнадцатая
Энджи никак не могла справиться с чувством легкого беспокойства, размышляя, какой прием ожидает ее на скачках, ведь она новенькая в здешних местах, тем более городская учительница, которая ни с кем не знакома. Однако уже всем известно, что ее связывают с Тейлором Мэгуайром отношения несколько иного рода, чем у хозяина с подчиненной. Она не сомневалась в поддержке обитателей Джираланга, за исключением, пожалуй, Тельмы, но вот Диана Вестлейк может оказаться если и не крокодилом, то змеей, прячущейся в траве.
Впрочем, за несколько часов их пребывания у Вестлейков ее страхи успели рассеяться как дым. Диана представляла собой воплощенное гостеприимство, ее отец оказался очень веселым и приятным человеком, который явно был в самых добрых, дружеских отношениях с Тейлором. Он встретил их широкой радостной улыбкой и крепкими рукопожатиями. Сильный и звучный голос как нельзя лучше подходил его массивной фигуре.
— Я прослышал, что вы, ребята, привезли парочку хороших скакунов, — прогрохотал он.
— Они зададут вашим жару, — блестя глазами, отозвался Тейлор.
Адам Вестлейк расхохотался и одобрительно оглядел Энджи, потом подмигнул в ее сторону и сказал:
— Тейлор — темная лошадка, однако он хорошо знает, как взять первый приз. — Это был комплимент, простой и откровенный, безо всяких намеков. В глазах Адама светилось только восхищение.
— Энджи Корделл, — представил ее Тейлор.
— Рад с вами познакомиться, Энджи, — отозвался Адам, тепло пожимая ей руку. — Диана говорила, что вы из города. У нас будет еще несколько городских гостей на скачках. Надеюсь, из-за них у вас ностальгии не возникнет.
— Ни в коем случае, — сказала Энджи, достаточно громко, чтобы слышно было и остальным. — Мне здесь очень хорошо.
— Да, такое место, как у нас здесь, еще поискать, — гордо кивнул Адам и вопросительно взглянул на дочь. — Хотя не думаю, что твой отчаянный финансист согласится со мной.
— Как знать, папа, — выразительно ответила Диана, и в ее глазах сверкнул неприкрытый вызов, когда она покосилась на Энджи. И в один миг вся ее гостеприимность преобразилась в хитрую враждебность, словно у нее за пазухой был какой-то большой камень, который она готовилась бросить точно в цель.
Адам полушутливо закатил глаза:
— Представляешь, она обзавелась приятелем из города. Это Диана-то, которая родилась в седле. Ты что-нибудь подобное видел, Тейлор?
Что это — зуб за зуб? Они решили показать Тейлору, как глупо он поступает, пытаясь смешать масло с водой? — недоумевала Энджи.
— Адам, это может быть человек, рожденный для степной жизни и мучающийся под городской личиной, — сухо ответил Тейлор, обнимая Энджи за плечи и улыбаясь ей. — Я ведь и сам недавно так считал, пока в моей жизни не появилась Энджи. Я до сих пор не перестаю ей удивляться.
У Энджи замерло сердце. Его голубые глаза смотрели тепло и с любовью, не допуская ни малейшего сомнения в искренности слов. Диана и ее приятель для него не значили ровно ничего! Ему они безразличны! И в тот же миг беспокойство ее исчезло без следа, смытое волной нахлынувшего на нее счастья. Какая разница, что думают о них другие, пока Тейлор хочет быть с ней вместе!
Так продолжалось весь оставшийся день. Тейлор не отпускал Энджи от себя ни на шаг, всем давая понять, что это его женщина, а не какая-то случайная городская подружка. Она чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Больше не было границ между ней и остальными. Каждое новое знакомство превращалось в веселый и непринужденный обмен новостями, и собеседники обнаруживали, что эта горожанка прекрасно понимает все, о чем они говорят. Она — одна из них.
Недостатка в известном степном гостеприимстве не было; все были друг другу рады, и атмосфера открытого дружелюбия скоро захватила Энджи, у которой даже голова закружилась от предвкушения праздника.
Пятнадцать скотоводческих ферм раскинули свои походные лагеря на берегу реки. Здесь стояли брезентовые палатки, тенты, под которыми расставили столы и разместили еду и напитки.
Это было похоже на Рождество посреди года. Огромные морозильные камеры были забиты индейками, говядиной и свининой. Под тентами в избытке хранились запасы шампанского, рома, виски и пива. Это было время, когда забывались неприятности и все надеялись на лучшее; время, когда вместе собирались люди, которых объединяли общие интересы и которые рады были видеть друг друга.
Энджи всем существом отдавалась всеобщему веселью.
На предстоящие десятидневные развлечения съехалось множество гостей, в том числе и из Джираланга. Они привезли с собой лошадей и теперь следили за их выездкой и подготовкой к скачкам, обустраивали палаточный лагерь, подготавливая все для Большой недели. Три ряда палаток расходились от главной, которая была обращена входом к месту проведения предстоящих развлечений.
А предстояли не только скачки. Много развлечений готовилось для детей. В школьной палатке приезжие учителя занимались с детьми играми, но главным удовольствием было, конечно, общение со сверстниками, с которыми ребята виделись лишь на подобных праздниках, в остальное время общаясь в основном только по радио. Энджи тоже принимала в этом участие, вместе с другими учительницами и мамами с отдаленных ферм, которые сами учили своих детей.
