Мелани Милберн - По ту сторону полуночи
— Не беспокойся, — ответила она, вздернув подбородок. — Не увидишь.
Глава 11
Прошло несколько недель, прежде чем газетная шумиха утихла. Почти каждый человек, имевший отношение к детству Эдуардо, появлялся неизвестно откуда, чтобы дать эксклюзивное интервью. Но худшим было то, что, несмотря на смерть отчима Эдуардо, его новая жена и дети выступили в защиту покойного папочки, представив его чуть ли не святым.
Белле от всего этого было противно. Ей становилось дурно каждый раз, когда она видела новую статью. Белла чувствовала свою вину, хотя она всего лишь стремилась показать своей матери, каким трудным было детство Эдуардо.
Клодия помалкивала. Белла надеялась, что она позвонит Эдуардо и извинится, но ее мать, похоже, получала удовольствие оттого, что его трагическое прошлое обсуждалось на каждом углу.
Белла хотела позвонить ему сама и объяснить, что это ее мать дала интервью газетчикам, но она знала, что Эдуардо не поверит ни одному ее слову.
С ней связался адвокат, и теперь Белла получила полный контроль над своим наследством. Но это была победа с привкусом горечи. У нее было больше денег, чем она могла потратить.
Но она чувствовала себя одинокой.
Хуже всего было по ночам. Друзья зазывали ее на вечеринку или на ужин, но Белла предпочитала остаться дома, свернуться на диване и бездумно смотреть телевизор. Иногда у нее не было сил даже включить его, и тогда она сидела, уставившись в пустоту и размышляя о том, как очень богатый человек может быть жалким и несчастным.
Джулиан абсолютно спокойно воспринял весть о разрыве, что более или менее подтвердило правильность ее решения. Его больше беспокоило, собирается ли она пожертвовать крупную сумму волонтерам. Если бы он любил ее на самом деле, разве не стал бы за нее бороться?
И это заставило Беллу вернуться в мыслях к Эдуардо. Он тоже за нее не боролся. Он даже не сомневался в истинности заявлений репортеров. Он исключил ее из своей жизни, как будто она ничего не значила для него.
Белла вздохнула и швырнула подушку на пол. Нет смысла думать об Эдуардо. Через неделю она будет на другом краю света. Белла собиралась предпринять поездку в Таиланд, чтобы навестить детский дом, чьей покровительницей она стала. Пока ей удавалось скрывать это от прессы. Она не могла дождаться момента, когда уедет и оставит весь этот ужас позади.
Эдуардо занимался планами большой застройки в соседнем округе, когда миссис Бейкер принесла в кабинет кофе. У него опять начиналась мигрень. Это был третий приступ за неделю. Ощущение было такое, как будто в глаза медленно вкручивают булавки.
— Спасибо, — сказал он, мельком взглянув на экономку.
Миссис Бейкер не уходила, сложив руки на пышной груди и поджав губы.
— Что-то случилось? — поинтересовался Эдуардо.
— Вы видели сегодняшние газеты?
— Я не читал газеты уже пару недель, — ответил он, не отрываясь от бумаг. — Там все равно нет ничего интересного для меня.
Миссис Бейкер вытащила из кармана фартука свернутую газету и протянула ему.
— Думаю, вам нужно прочитать, — строго проговорила она. — Это касается Беллы.
Эдуардо посмотрел на газету.
— Уберите, — распорядился он и снова занялся бумагами. — Мне неинтересно, чем она занимается. Теперь это не имеет ко мне никакого отношения.
Миссис Бейкер развернула газету и принялась читать вслух:
— «Состоятельная наследница, Арабелла Хавертон, вполне может оказаться тем самым анонимным покровителем детского дома в Таиланде, о личности которого гадает весь Лондон. Предположительно мисс Хавертон потратила сотни тысяч фунтов на продукты питания, одежду и игрушки. Она отказалась подтвердить или опровергнуть слухи о полете в Бангкок». — Пожилая женщина опустила газету и взглянула на Эдуарде. — Что вы об этом думаете?
Он откинулся на спинку кресла, вертя ручку.
— Молодец!
Миссис Бейкер нахмурилась:
— И это все?
Эдуардо швырнул ручку на стол.
— А что вы хотите от меня услышать? Мне неинтересно, на что она тратит свои деньги. Повторяю, ко мне это больше не имеет отношения.
Экономка насупилась.
— Что, если с ней там что-то случится? — спросила она. — Что, если она подхватит тропическую болезнь?
Эдуардо окинул ее скучающим взглядом перед тем, как вновь заняться бумагами:
— Знаете, там тоже есть врачи.
Миссис Бейкер поперхнулась.
— А что, если она решит остаться в Таиланде? — не успокаивалась она. — Что, если Белла никогда не вернется?
Эдуардо страдальчески вздохнул и заявил:
— Почему меня это должно беспокоить? Я с радостью помашу ей вслед. — «Лжец», — подумал он. — Вы скучаете по ней? Невыносимо скучаете?
— А вы не радуетесь, совсем не радуетесь. — Миссис Бейкер не привыкла скрывать то, что думает. — На вас жалко смотреть. Вы сам не свой с тех пор, как она уехала. Даже Фергус плохо ест.
Эдуардо взял ручку и принялся щелкать кнопкой, чтобы хоть чем-нибудь занять себя.
Вероятно, на следующий день пресса выставит его дураком с разбитым сердцем из-за разрыва с Беллой. Это станет последней каплей. Только этого ему не хватало — имиджа несчастного влюбленного.
— Это потому, что Фергус очень стар, — пробурчал мужчина.
— Верно. Однажды и вы состаритесь, — не унималась миссис Бейкер. И с чем останетесь? С красивым домом и кучей денег? Но рядом с вами не будет человека, который положит полотенце на лоб при мигрени, кто будет улыбаться и говорить, что любит вас больше жизни. И дураку ясно, что Белла не стала бы выворачиваться наизнанку перед прессой. Нет, то интервью дала ее мать. — Экономка бросила газету на стол. — Вы можете прочитать эксклюзивное интервью Клодии Альварез на двадцатой странице.
Эдуардо нахмурился, глядя на газету. Он предполагал, что, возможно, Белла не виновата в утечке информации.
Но это ничего не меняло.
Он не желал проходить через боль любви к кому-либо, особенно к такой женщине, как Белла. Она была ветрена и импульсивна. Сколько пройдет времени, прежде чем она влюбится в кого-то другого, и Эдуардо Силвери опять окажется брошенным?
Ему хорошо и одному.
Он снова к этому привыкнет.
Конечно, без Беллы ему стало одиноко. Дом оказался слишком большим: пустые комнаты дразнили и издевались над ним, когда он проходил мимо. Но самым худшим местом стала спальня. Эдуардо просто не мог находиться там, где все еще витал аромат ее духов. В длинных широких коридорах каждый его шаг отдавался эхом одиночества. В доме даже стало холоднее без Беллы, несмотря на то что отопление работало на полную мощность. И даже на морде Фергуса появилось грустное выражение, как бы напоминая, что все цвета и вся радость ушли из жизни Эдуардо. Он сам их изгнал. Он прогнал Беллу, хотя больше всего на свете хотел, чтобы она была рядом.
