Ким Лоренс - Истинные мотивы
— Наверное, мне следовало бы переспать с Тео, — сказала она, внезапно рассердившись на Дрю. — Потому что ты слишком брезгливо относишься к девственницам. Ты не имел ничего против того, чтобы стать еще одним моим мужчиной. Ты просто не хотел быть первым в моей жизни! Удивительно, что на один чудесный миг ты забыл о своих правилах.
К сожалению, последняя фраза Евы не соответствовала действительности. Ему было намного интереснее флиртовать с женщинами, ищущими чего-то необычного, чем с теми, чья позиция по отношению к любви и сексу была известна заранее.
— Это не так, и ты прекрасно это знаешь, — без излишних эмоций ответил он. — Ты хочешь того, чего я не в состоянии тебе дать. Мне очень жаль, но это именно так.
— Неужели, Дрю? — Гнев моментально оставил ее. Судорога перекосила ее лицо, когда Дрю посмотрел на нее.
— Давай отставим все эти сентиментальности, — резко сказал он. — Я виноват, и признаю это. Но ведь ты не можешь вот так просто отдавать свое сердце! — вдруг закричал он. — Тебе будет слишком больно!
Он смотрел на нее глазами, полными ярости. Ее позиция окончательно сбила его с толку.
— Это мой выбор, — ответила она с грустной улыбкой.
Дрю вздохнул, так и не поверив ей, и выругался. Затем он повернулся к ней спиной и принялся надевать все остальное.
Глаза Евы сощурились. Разочарование и унижение трепали ее и без того истерзанные нервы. Она молча наблюдала, как он натянул рубашку и перекинул через плечо пиджак. Его идеальная фигура казалась сейчас такой несчастной.
«Может быть, мне нужно выставить ему ультиматум? Что-нибудь дерзкое и вызывающее, например „Если ты выйдешь через эту дверь, то никогда больше не увидишь меня“?»
Но через несколько секунд она пришла к выводу, что это бессмысленно, поскольку он и так не хотел больше встречаться с ней.
С минуту Дрю в нерешительности стоял перед дверью. На его лице отражалась внутренняя борьба.
— Позаботься о себе, — наконец произнес он и ушел.
«Потому что больше некому это сделать!» — подумала она, когда слова Дрю вдребезги разбили ее слабые надежды. Ева бросилась на кровать и разрыдалась.
На следующее утро, сидя на кухне с чашечкой кофе, Ева увидела в окне лицо Кэти Бек. Громко ойкнув, она вылила обжигающий кофе на свои голые колени. Ева вскочила на ноги и снова заохала, но теперь уже от боли.
— Извините, я не хотела напугать вас. — В кухню вошла высокая блондинка и принялась с нескрываемым любопытством осматривать комнату. — Я зашла, чтобы сказать вам… Вы одна в доме? — вдруг спросила она.
— Да.
— О! — Сестра Дрю помрачнела, но она была не из тех, кто подолгу предается грусти. — Вам надо приложить к ожогу что-нибудь холодное, — сказала она, критически глядя на безуспешные попытки Евы облегчить боль. — И чем скорее, тем лучше. У вас есть там что-нибудь замороженное? — Она невозмутимо порылась в холодильнике и вытащила оттуда пакет замороженного горошка. — Положите это на ожог, — предложила она, кладя пакет Еве на колени.
Ева автоматически выполнила приказание. Она подумала, что большинство людей делают то, что предлагает Кэти Бек. В действительности она была совсем не такой, какой казалась. За апатичной внешностью скрывалась крайне решительная и проницательная натура.
— В сущности, никакого ожога и нет.
— Да, правда, только немножко покраснело. Но все же лучше перестраховаться. Ну как, вам уже легче?
— Да. — Ева успокоилась.
— Прекрасно! Так вот, о чем я говорила? А, да… о наших мальчиках… Сегодня они хотят пойти с Аланом на рыбалку, если, конечно, вы не против. Что касается меня, то я не вижу ничего привлекательного в рыбалке при почти нулевой температуре, да еще вдобавок под дождем. Но вам нужно пойти. — Она выразительно пожала плечами. — Такая компания вам подходит. И потом, вы можете уйти когда захотите, — сказала она, медленно растягивая губы в ленивой улыбке.
— Я совсем не против. Хотите кофе? Я как раз…
— Я уже выпила чашечку перед тем, как прийти сюда. Но, если честно, не отказалась бы от еще одной. Боюсь, я не совсем пришла в себя после вчерашней вечеринки. — Она слегка дотронулась до несуществующих мешков под глазами, сделав несчастное лицо. — Как вы, несомненно, видите.
Ева не нашла подтверждения ее словам и сказала это ей. Она тоже бы с удовольствием почерпнула энергию из источника, который питал эту женщину. Прошлой ночью Еве так и не удалось заснуть, и сегодня утром ей пришлось приложить массу усилий, чтобы встать.
— Вы просто душка! Я говорю не только о вашей тактичности по отношению к моим кругам под глазами. Дэниел рассказал мне — на самом деле не он, а его отец — о том, что вы с Ником попытались сделать для него. Странно, не так ли? Родись он девочкой, мы бы с колыбели готовили его к тому, что не у всех мужчин добрые намерения. Но поскольку Дэн — мальчик, то он на собственном опыте должен понять, что есть нехорошие девушки.
— Надеюсь, вы не сердитесь?
— Сержусь? Боже мой, конечно, нет.
— Ваш брат… — На этом слове губы Евы задрожали, и она прикусила их, чтобы скрыть свой нелепый трепет. — Кажется, он думал, что вы будете недовольны.
Если Кэти и заметила слабую дрожь в ее голосе, то она не стала упоминать этого в разговоре, к огромному облегчению Евы.
— Только самой собой — за то, что плохо воспитывала Дэна и оставила его с Дрю.
— Дрю сделал все, что мог.
Кэти Бек задумчиво улыбнулась, услышав, как Ева защищает ее брата.
— Я не сомневалась, что он сделает все от него зависящее, — сказала она успокаивающим голосом. — Дрю нельзя обвинить в равнодушии, но в действительности было несправедливо бросать его с подростком. Я много раз говорила ему, что если он хочет поиграть в отца, то нужно начинать с кого-нибудь помладше, например с грудного ребенка. Я могу с полной уверенностью утверждать, что он клуша, — продолжила она, не обращая внимания на покрасневшее лицо Евы. — Как вы думаете, почему он решил провести свой драгоценный отпуск, сидя с племянником? Я скажу вам, почему. А потому, что он уже так накатался на лыжах, что они у него лезут из ушей! Парню нужно почувствовать реальность.
По тому, как сестра Дрю смотрела на нее, Ева поняла, что она должна показать ему эту реальность. «А что же, — подумала она с кривой усмешкой, — могло быть реальнее, чем мое лицо на следующее утро после вечеринки?»
— Он не любит меня, — сказала Ева.
— Он бы никогда в этом не признался, — успокоила ее Кэти. — Дрю сказал, что вы вели себя достаточно резко, и мне это нравится. Я думаю, вы бы подошли моему брату.
«Это я-то резко? Интересно, в состоянии ли Кэти оценить иронию своих слов? — думала она. — Если я когда-нибудь снова научусь смеяться, то воспоминания об этом разговоре прольют бальзам на мои раны».
