(не) Его Малыш(ка) (СИ) - Фокс Нана

— Агния, милая, еще чуть-чуть, и я взорвусь, — цежу сквозь зубы, путаясь пальцами в ее полосах, сжимая их в кулак и оттягивая голову, чтобы заглянуть в эти зеленые омуты.

— Хорошо. — Она проходится язычком по губам и, крепче сжав ладони, вырывает из моей груди рык наслаждения.

Быстро ополаскиваюсь сам и обмываю Кроху. Выхожу из душевой, обмотав вокруг бедер полотенце. Достаю с полки еще одно и свой банный халат. Спешно, но очень нежно кутаю Агнию в него и, промокнув влажные волосы, сооружаю на голове тюрбан. На улице лето, но сквозняки способны и в жаркий июльский день подкосить здоровье, а нам это ни к чему.

— Я привыкну, — разомлев, шутит она.

— Я тоже, — с улыбкой, но на полном серьезе заявляю я и, сунув ее ножки в тапочки, отправляю девушку на кухню.

По-армейски молниеносно привожу себя в порядок, натягиваю домашние штаны и присоединяюсь к Крохе, растерянно стоящей около открытого холодильника. Вместе инспектируем его содержимое. Единогласно решаем, что заказывать ничего не будем, а в четыре руки приготовим пасту и салат.

Недовольное кошачье урчание аккомпанирует нам все время готовки, и наглая морда каждый раз норовит оккупировать коленки Агнии, стоит той только присесть.

С непомерным рвением Кощей выказывает мне свою ревность, за что получает удаление с игрового поля. Хватаю обнаглевшую зверюгу за шкварник, открываю входную дверь и с кайфом выпроваживаю его на улицу — правда, по настоянию Крохи, всего на несколько часов, хотя я бы оставил его там до сильных заморозков.

— Может, все же запустим?

Перемешивая овощи в салатнике, Агния смотрит на меня таким умоляющим взглядом, что я уже готов сдаться и выполнить любую ее просьбу.

— Нет!

Все же настаиваю на своем, качая головой, притягивая малышку к себе и целуя в висок. Прохожусь кончиком носа по нежной коже.

— Сегодня ты только моя… — Вдыхаю запах ее, еще немного влажных после душа, волос. — Вот уеду завтра на работу — будете миловаться.

Стараюсь держать серьезную мину, но ее сокрушенное «угу» и ладошки под моей футболкой пагубно влияют на самоконтроль.

— Все готово, — стряхиваю накатившийся морок желания, — давай уже поедим.

Глава 31 *Степан*

*Степан*

В четыре руки мы сервируем журнальный столик в гостиной. С комфортом размещаемся на большом диване и, включив «плазму», под песни и кривляние звезд шоу-бизнеса в очередном телешоу приступаем к еде. Посмеиваясь и обсуждая события, происходящие на экране, с аппетитом уплетаем сытный ужин. Потом пьем душистый чай и отправляемся спать, когда Кроха начинает клевать носом, а за окном уже давно серебряный диск луны главенствует на черном бархате ночного неба.

За весь вечер я так и не решился заговорить с ней о загадочном исчезновении данных из ее телефона и уж тем более о том самом Станиславе Степановиче Рейн, которого, как, оказывается, вообще не существует. Для начала я хочу максимально сам во всем этом разобраться, не привлекая Агнию и не тревожа ее. Внутренняя чуйка меня никогда не подводила, положусь на нее и в этом деле.

— Э-э-э-э! — хватаю Кроху за руку, когда в коридоре второго этажа она делает шаг в сторону своей комнаты. — Ну уж нет, — качаю головой и подталкиваю ее к приоткрытой двери в спальню, где кровать все еще хранит пикантные воспоминания.

— А пижамка? — игриво так звучит девичий голосок, и я, сдвинув в сторону огромную дверь гардеробной, беру с полки первую попавшуюся футболку, возвращаюсь к Агнии и сам переодеваю её.

Откидываю прочь махровый халат и тут же натягиваю на желанное тело совершенно не привлекательную хлопчатобумажную вещь серой неприглядной расцветки. Словно камуфляж надел. Но, черт меня дери, на ней моя растянутая футболка смотрится круче кружевной сорочки от известного бренда женского нижнего белья.

— Быстро в кровать! — командую, стиснув зубы, и сбегаю в ванную.

Вот только там мне спрятаться не удается. Кроха беззастенчиво заходит следом и, отыскав на полке новую зубную щетку, принимается чистить зубы. Ловлю ее взгляд в зеркале, подхожу вплотную и становлюсь за ее спиной. Наш зрительный контакт не разрываем. Наши действия в унисон, так, словно мы это делаем вот уже миллионный раз подряд. И так же синхронно споласкивает щетки, умываемся, сталкиваясь лбами над раковиной и, смеясь, тянемся за одним и тем же полотенцем, перетягивая его каждый на себя. Тщательно вытираем мокрые лица, неустанно касаясь друг друга, и есть в этом, что-то бередящее сердце, западающее в душу.

Вместе идем в спальню и ныряем под большое одеяло, мирно укладываясь спать. Спать, и больше ничего. Оба сытые и умиротворенные. И я почти уже проваливаюсь в объятия безмятежного сна, когда с легкой паникой Кроха подскакивает на кровати.

— Кошика так и не запустили! — Скидывая с себя покрывала, она спускает ноги на пол с готовности нестись на помощь угнетенной животинке.

— Кроха, на улице лето, он не замерзнет. Ему полезно, и нам мешать не будет.

— А вдруг дождь пойдет? — не унимается она, и мне ничего не остается, как встать и выполнить ее желание.

Да-да, взгляд этот уже из меня веревки вьет!

— Все. Кот дома, жив, здоров и безумно злой, так что я не ручаюсь за порядок в помещении. В гневе он чертовски безобразен.

— Угу…

Забираюсь в кровать, притягиваю Агнию к себе и наконец-то проваливаюсь в блаженный сон.

Просыпаюсь от ощущения пустоты рядом. Не задернутые занавески беззаботно позволяют слепящему глаза солнцу проникать в помещение. Тишина в спальне давит на уши, и только примятая подушка рядом с моей красноречиво говорит о том, что все происходящее прошлым вечером мне не приснилось. Улыбка растягивает уголки губ и жарким сгустком необъяснимого счастья концентрируется в груди.

Бросаю беглый взгляд на часы и от удивления присвистываю. Так допоздна я не спал уже давно, точнее, с того момента, как надел кирзу и пошел служить на благо Родины. Девять утра, а я еще в кровати, довольно потягиваюсь и прислушиваюсь к звукам, доносящимся в приоткрытое окно. Щебет проснувшихся птиц, шорох листвы на деревьях и радостный стук моего сердца — отличный аккомпанемент для начала нового дня, хотя сонный голос Крохи был бы шикарным дополнением ко всей этой утренней симфонии.

Пойду исправлять недочет.

Бодро поднимаюсь с постели. Быстро принимаю душ, натягиваю домашние брюки и сбегаю по лестнице на первый этаж. В кухне никого, только запах свежесваренного кофе и томящегося на плите в большой сковороде омлета с овощами. Рот наполняется слюной, и желудок предательски урчит, как трактор. Но голодный обморок мне не грозит, так что продолжаем розыскные действия.

Гостиная также пуста, лишь настежь распахнутые стеклянные двери, ведущие на террасу и задний двор, впускают в дом звуки наступающего дня. Легкий ветер треплет занавески, скрывая от меня еле проглядывающий силуэт Агнии. Спешу преодолеть разделяющее нас расстояние и застываю на пороге, ошарашенный увиденным.

— И когда успели? — сиплю пересохшим горлом, окидывая удивленным взглядом все метаморфозы, произошедшие на территории за время моего отсутствия.

— Ой! — восклицает Агния, сидящая в шезлонге на террасе.

Кот, нагло развалившийся на ее ногах, поднимает морду и злобно фыркает на меня. Игнорирую его выпады, делаю шаг, так и не сводя взгляда со двора, и равняюсь с этой парочкой.

— Тебе не нравится? — Её голос звучит тихо-тихо, с легким заиканием и волнением.

Прислушиваюсь к эмоциям, гуляющим во мне, и пытаюсь дать им чёткое описание. С одной стороны, я чертовски не люблю посягательства на свое личное пространство, с другой — все, что я сейчас вижу перед собой, настолько гармонично и созвучно с тем, чего бы мне хотелось, что и добавить нечего.

— Прости, — так и не дождавшись моего ответа, шепчет Кроха поникшим голосом, — я…

— Эй, ты чего? — Я наконец-то отрываюсь от созерцания окружающей красоты и присаживаюсь перед ней на корточки. — Очень понравилось, — провожу пальцем по нежной щечке, стирая грустную слезинку, — я просто онемел от увиденного.