Кристин Лестер - Девушка в полосатом шарфе

– Я рада, что ты это поняла. Кстати, а что ты делаешь в Нью-Йорке?

– Работаю. То есть уже не работаю. То есть срочно лечу к маме.

– Ага. Ага. Ну что ж… Как дела у драгоценной сестры?

– Думаю, что нормально. Мы не созванивались почти два месяца.

– Ага. Ага.

– А вы что тут делаете?

– А! – Пани Ижек разочарованно махнула рукой. – Пытаюсь отловить и вернуть домой одну паршивую овцу в нашем стаде. Видишь ли… Мои внуки очень любят меня.

– Еще бы! – вырвалось у Киры. – Я бы тоже любила.

– Ну, может, тебе еще представится такая возможность.

– Ах, да! Вы же меня просватали!

Старушка учтиво наклонила голову:

– Не забывай об этом, пожалуйста.

– А как хоть зовут моего жениха?

– Яник. Ян. Он, кстати…

Улыбка сползла с лица Киры и она быстро проговорила:

– Да. Очаровательно. Так что вы там хотели рассказать о паршивой овце?

– А! Он мне надоел. Честное слово! Мамаша никогда не умела… Знаете что? Вот не зря у нас в роду не родилось ни одной мамаши! Вот сразу видно, что все девчонки – пришлые! Совершенно не умеют воспитывать сыновей! – Пани Ижек вдруг улыбнулась: – Хотя ты мне определенно нравишься.

– Да, – снова мрачно повторила Кира.

– Ну что с тобой?

– Не знаю.

– Знаешь. Почему ты вдруг скисла?

– Я не скисла.

– Только не говори, что я тебя чем-то обидела!

– Нет, что вы! – Кира вымученно улыбнулась. – Вы, наверное, – суровая свекровь.

– Ого! – Пани Ижек подняла вверх сухой жилистый кулачок. – Еще какая!..

– Они вас боятся?

– Ужас. Я ж говорю – внуки слушаются только меня. Но все равно – один лучше другого! А теперь, ласточка моя, перестань заговаривать мои вставные зубы и быстренько объясни, что тебя заставляет среди ночи лететь к маме за тридевять земель?

От такого резкого поворота Кира поперхнулась кофе, который пани Ижек окрестила помоями.

– Действительно, невкусный какой-то!

– Я ж говорю – ополоски! Ну? Я слушаю тебя.

– Сначала вы уж доскажите про овцу.

– Паршивую?

– Да. Которая завелась в вашем стаде.

– А! – Она опять махнула рукой. – Дэвид просто сумасшедший ребенок! Хотя… Какой он ребенок! Ему уже тридцать…

– Дэвид?

– А что?

Кира опустила голову и подняла одну бровь, заговорщицки глядя на пани Ижек:

– Дэвид? Из Праги?

– Ну это он сначала был из Праги. А потом… Фьють! – Она взмахнула широким рукавом блузки. – Удрал в Нью-Йорк.

– Зачем?

– Ха! На этот вопрос… А ты что, знаешь моего Дэвида?

Кира сглотнула сухой ком в горле.

– Ну… может быть, это и совпадение… – А сердце уже колотилось как бешеное. И бар, и пани Ижек куда-то поплыли.

– Этот засранец отбил у бедного Яника любимую девушку и удрал с ней в Америку три года назад. У родного брата! Представляете? Они до сих пор не разговаривают…

– А брата зовут – Яник? – пересохшими губами спросила Кира.

– Ага. Тот, за которого я тебя заочно просватала.

– Бывшая телезвезда.

– Ага. Он тоже на днях вернулся из Нью-Йорка. У вас с ним, кстати, абсолютно одинаковые полосатые… Кира! Кира… Что с тобой?!!

– Мамочка… – прошептала она и закрыла глаза.

– Кира! Господи, да что ж такое-то!.. Эй, бармен! Помогите кто-нибудь! Девушке плохо!.. Кира, Кирочка, да что же это делается-то!.. Вызовите доктора!

Сначала приплыла откуда-то издалека девушка в белом. Потом Кира увидела лицо пани Ижек, искаженное испугом, и что-то резко ударило в нос.

– О, реагирует… Не бойтесь, это просто легкий обморок. Погода нынче шалит… Посидите немного в зале до следующего рейса. Лучше в таком состоянии не летать.

– Да уж! – возмущенно ответила пани Ижек, кивнув на погасшее табло. – У меня, как у старой ведьмы, остается хотя бы вариант улететь на метле! Кирочка, тебе лучше?

– Ян и Дэвид – родные братья?

– Успокойся, тебе нельзя волноваться. Вот нашатырь.

– Умоляю: Ян и Дэвид – родные братья?

– Ты знаешь моего Яника?

– Ответьте мне! – Кира за грудки подтащила старушку к себе.

– Ого! Силенка-то у тебя, оказывается, есть! Да, они – родные братья. Но падать в обморок, я считаю, совсем не обяза… Постой, а тебя с ними что-то связывает?

Кира закрыла лицо руками. Ян все видел! Ян видел, как она стояла с Дэвидом, поэтому и уехал домой. И никакой Мотя его не отзывал. Вот это ужас! Вот это беда! Как же так!

Бедный, дорогой, хороший Ян! Как больно ему было, как страшно – снова пережить ту же трагедию. Но – они родные братья!!! Она встречалась с двумя родными братьями!!! Кира почувствовала, что перед глазами снова темнеет.

– Эй, не вздумай! А то придется тебя заложить в клинику, и никуда ты не полетишь. На вот лучше, нюхай, это помогает.

– Пани Ижек! Ну как же так?!

Та с восторгом смотрела на Киру:

– Только не говори мне, что ты встречалась с обоими обормотами!

– Ну… – Кира виновато прятала глаза.

– А что еще тебя может с ними связывать? Ну? Я угадала?

Кира кивнула, роняя голову все ниже.

– И что-то подсказывает мне, что этот негодяй снова оставил бедного Яника с носом!

– Он не негодяй!

– Ого! Как у тебя сверкают глазки! Ты считаешь, что Дэвид – лучше Яна?

– Я ничего не считаю. Просто я его… плохо знаю.

Старушка с негодованием смотрела на нее:

– Да что ж вы все в нем находите-то? Ну красив, ну обаятелен, ну… Девчонки, конечно, всегда ходили за ним табуном. С того момента, как он встал с горшка!

– Я их понимаю, – тихо проговорила Кира.

Они немного помолчали.

– Забудь его, девочка. Он безнадежно болен своей Софией.

– Ее зовут София?

– Да, – небрежно протянула пани Ижек. – Эта сатана закружила голову обоим, а выбрала, разумеется, Дэвида. Кто бы сомневался!

– Может, она любит его. Зачем вы так говорите? – упрямо шептала Кира, глядя под стол.

– Ну бог с ними. Яника жалко. Он не находил себе места очень долго. Только недавно начал оттаивать… Может – благодаря тебе?

– Нет. Мы только в Америке начали… отношения. Хотя… какие там отношения!

– Ах, девочка моя! Если б ты знала, как он прекрасен… Лучшего мужчину и желать нечего! Он умеет все. А главное – он умеет любить.

– Я знаю.

– Я как увидела твои полоски в автобусе, сразу вспомнила его и решила, что вы – самая настоящая пара. Не знаю, почему я так решила… Может быть, я – сумасшедшая. Но я до сих пор в этом уверена!

У Киры защипало в глазах. Пани Ижек понимающе перевела тему:

– А где, кстати, твои полосатые колготки?

– Их больше нет.

– А мне нравилось.

– Не только вам. – Кира вспомнила Дэвида.

– Ничего, вернем на место!

– Зато у меня теперь – его шарф.

– Чей? Яна?

– Да… – Кира печально вздохнула. Они еще посидели в молчании пару минут, и в этот момент она подумала, что, в общем-то, есть повод зайти к Яну. Нужно отдать шарф. Если она не умрет от страха под его дверью!