Вайолет Уинспир - Бухта влюбленных

В ресторане, где стены были украшены изящными панно и вышивкой и где бесшумно скользили вежливые официанты-китайцы, Ферн с Россом заняли столик у окна. Залив мерцал множеством огней, напоминая какую-то сказочную страну, а освещавшие зал китайские фонарики пляшущими светлячками отражались в глазах Росса.

Сегодня он уже не казался таким неприступным, но Ферн, боясь новой боли, так и не могла заставить себя расслабиться, чтобы в полной мере получить удовольствие от вкусного ужина – утки по-пекински, порезанной на кусочки, каждый из которых был завернут в тоненький блинчик, и гарнира из спаржи и молодой кукурузы. Ферн боялась расслабиться, боялась искупаться сейчас в лучезарном тепле его улыбки, а потом снова столкнуться с этой холодностью и отчужденностью. У нее больше не оставалось сил, и сегодня это было видно по ее бледному лицу. В глазах ее словно отражалась сердечная боль, и она с трудом находила в себе силы улыбнуться в ответ на его очередное шутливое замечание.

Когда им принесли кофе, рядом с каждой маленькой чашечкой они обнаружили свернутые в трубочку бумажки с китайскими пророчествами. Ферн прочла свое, и губы ее тронула грустная улыбка. «В доме должна быть молодая жена, а не тень и не эхо». Как справедливо это подмечено по отношению к ней, подумала Ферн. Для своего мужа она действительно скорее тень, чем реальность. Голос, эхом вторящий ему, когда он берется убеждать кого-нибудь, что оба они нашли радость в супружеской жизни.

Росс взял у нее из рук крошечный клочок рисовой бумаги, и, хотя он посмеялся над тем, что там было написано, Ферн заметила, что в его смехе больше грусти, чем веселья. Отвернувшись к окну с чашечкой кофе в руках, она чувствовала на себе взгляд Росса. Платье, напоминающее античную тунику, и серебристые волосы, собранные сзади в пучок, подчеркивающий идеально правильные черты ее лица, – все это делало ее такой недоступной…

Примерно такие слова уже готовы были сорваться с губ Росса, когда он вдруг заметил, что на пальце у Ферн нет сапфирового кольца – только обручальное, и сказал ей об этом.

– Да, – ответила Ферн, небрежно глянув на руку, – я не захотела надеть его. Оно осталось дома.

– Не захотела надеть?!

– Да. И ты абсолютно прав – украшения нужно дарить только в знак любви, – сухо сказала Ферн. – Я больше не надену ни одного кольца, купленного только для того, чтобы внушить людям мысль, будто мы живем в любви и согласии.

Росс изумленно смотрел на нее.

– Ты действительно так считаешь, Ферн? Ты считаешь, что я подарил тебе это кольцо, чтобы произвести впечатление на других людей?

– А разве нет?

– Бог ты мой, конечно нет!

Ферн пожала плечами. Сегодня она вряд ли могла осознать, что обидела его потому, что он обидел ее. Однако после удивления Ларейн по поводу ее кольца Ферн казалось, что она теперь понимает, почему Росс купил его. Такую дорогую и красивую вещь можно получить только в знак любви – примерно такие слова она прочла в темных глазах Ларейн на недавней вечеринке.

– Ну что ж, Ферн, поступай как знаешь: хочешь – носи кольцо, хочешь – не носи. – Голос Росса стал холодным, а лицо каменным.

Они поднялись из-за стола, и Росс повернулся на минуту к Чангу, старшему официанту, чтобы поблагодарить его за изысканный ужин. Ради любопытства Ферн взяла со стола клочок рисовой бумаги, на котором было написано пророчество для Росса: «Чтобы потушить огонь, сначала зажги его». Эти слова больно задели Ферн – словно кто-то повернул воткнутый в ее сердце нож. Ведь Росс решил никогда больше не зажигать огня любви. Однажды он уже сделал это и теперь не хотел снова ощутить у себя на губах вкус пепла.

Напряжение, возникшее между ними, росло, грозя дойти до своей кульминации, но в понедельник утром ситуация неожиданно разрешилась с приходом письма от Клэр Брунхилл. У ее брата случился сердечный приступ, и Клэр знала, что Росс не простил бы ей, если бы она не поставила его в известность.

– Старина Брунхилл и впрямь выглядел не лучшим образом в те выходные, что мы провели у них. Ему сейчас около семидесяти, и у него всегда было слабое сердце, – проговорил Росс, держа в руке письмо. – Знаешь, милая, я, пожалуй, съезжу навестить его на денек-другой. Тебя мучить по поездам по такой жаре мне не хочется, а на самолет билеты вряд ли закажешь так срочно. Если боишься ночевать одна, пригласи к себе Диану.

Ферн не могла отделаться от болезненного подозрения, что Росс просто не хочет брать ее с собой в Сан-Франциско, однако она сумела скрыть свои мысли и собрала ему сумку, пока он звонил на вокзал и узнавал, когда ближайший поезд до Сан-Франциско. Потом Росс позвонил Клэр Брунхилл и сообщил, что едет навестить профессора.

Ферн как раз вышла из спальни с сумкой, когда он говорил по телефону:

– Нет, Ферн я с собой не возьму – такая изнурительная жара, да и сама она со вчерашнего дня не в духе… Нет, Клэр, ты все-таки неизлечимый романтик! – Он рассмеялся. – Ну конечно, она не обидится, что осталась одна! Да она и не останется одна – моя племянница живет рядом и с удовольствием приедет и побудет с Ферн. Ну хорошо, Клэр, скоро увидимся. Скажи профессору, чтобы доставал шахматную доску… Пока!

С отъездом Росса в бунгало воцарилась отвратительная тишина. Запах его сигар по-прежнему витал в комнатах, а Ферн все никак не могла избавиться от неприятного ощущения кома в горле, оставшегося после того, как Росс перед отъездом поцеловал ее в щеку. Всего лишь мимолетное прикосновение губ, еще один настоятельный совет позвонить Диане, с тем чтобы та приехала и побыла с ней, – и вот Ферн уже стоит на пороге и смотрит вслед удаляющемуся желтому такси.

Нет, это просто невыносимо! Ферн схватила телефонную трубку и набрала номер Кингдомов. Но Дианы дома не оказалось. Делила сообщила, что она уехала на несколько дней к родителям «мистера Джефа» в Санта-Клару и не вернется раньше среды. Ферн растерянно разглядывала стену перед собою. Ну конечно, теперь она вспомнила! Диана говорила ей, что едет на выходные к Лейнам, а это означает, что они уговорят ее остаться еще на несколько дней.

Глава 7

– Вам срочно нужна мисс Диана, милая? – спросил густой приветливый голос Делилы на том конце провода.

– Нет, Делила, не срочно. Как там мисс Кингдом? – Ферн по-прежнему не могла заставить себя называть Эдвину тетей Виной, хотя та и ворчала на нее за это. Робость и постоянное осознание того, что она не настоящая жена Росса, мешали ей произнести эти слова.

– Мисс Вина все время ворчит и ругает последними словами свою диету, – ответила Делила. – Каждый день просит старую Лилу приготовить ей запеченные бататы и свиные ребрышки с подливкой, и я уже не нахожу сил спорить с нею, когда она впадает в ворчливое настроение. Ведь эти Кингдомы все как один похожи друг на друга: уж как начнут ворчать – не остановишь. – Делила басовито рассмеялась в трубку. – Вы-то, миссис Ферн, наверное, и сами теперь знаете это – насмотрелись, поди, на мистера Росса?