Дора Морган - Лунное пламя

Она выдвинула два верхних ящика буфета, где ее тетка хранила скатерти и салфетки. Тетушка Долли любила при любой маломальской возможности стелить на стол хорошие скатерти. Какие же это были счастливые времена. Грейс улыбнулась.

Она осторожно вытащила тяжелые ящики.

— Ты только посмотри на эти скатерти, Дженни. — Она ласково погладила нежную ткань. — Их вышила твоя прапрабабушка Ребекка.

— Я расскажу ей, что мы тут нашли.

Грейс удивилась.

— То есть ты хочешь поговорить с портретом бабушки Ребекки? Портрет тебя не услышит, мое солнышко. А бабушка Ребекка давным-давно на небесах.

— Я знаю. Но все равно хочу с ней поговорить.

— Передай ей от меня привет.

Улыбаясь, Грейс засунула верхний ящик на место и принялась вытаскивать средний. Он поддавался с трудом, и Грейс пришлось глубоко залезать внутрь, чтобы извлечь содержимое. А закрывала она ящик с еще большим усилием.

Дженни на своих костыльках приковыляла назад.

— Я сказала бабушке Ребекке, что мы нашли ее скатерти и салфетки, и она мне улыбнулась.

— Правда?

Грейс рассматривала нижний ящик. Неужели его тоже не сдвинешь?

— А еще бабушка Ребекка сказала, что мы должны, главное, заглянуть в самый нижний ящик. Пожалуйста, мамочка! Открой! Она так сказала!

— Дженни Ребекка Элмер, ты прекрасно знаешь, что картины не умеют разговаривать. И мы с тобой прекрасно знаем, что там. Очередная стопка скатертей и салфеток.

— А можно, я все равно посмотрю?

— Да, пожалуйста. Сколько угодно.

Грейс присела возле дочки на корточки и попыталась выдвинуть нижний ящик. Похоже, он еще туже, чем средний. Она с трудом выдвинула его на сантиметр, но больше, несмотря на все ее усилия, он не поддавался. Тяжело дыша, она опустилась на пол.

— Никакого смысла. Мне его не открыть.

Дженни с любопытством заглянула внутрь через щелку.

— Да, мамочка, там еще больше скатерок.

— Конечно, мое солнышко. Но мы все равно должны достать их оттуда. Скоро придет Фред. Он-то уж справится.

Насвистывая, руки в карманах, Фред неторопливо шагал по дорожке к дому. Стояла невыносимая жара, но он едва ли ее замечал. Его мысли были заняты самой красивой женщиной на свете, которая ждала его дома. Той самой женщиной, о которой он думал непрестанно.

Его организм уже опять отреагировал. Он вообще в последнее время был почти постоянно возбужден. Грейс тоже по нему томилась, если он правильно понимал ее улыбки и взгляды. Как же тяжело лежать ночью в кровати одному…

Он сумел помочь Грейс и Дженни. Эта мысль наполняла его удовлетворением и гордостью — чувствами, которые Фред не испытывал целую вечность. Неожиданно ему пришло в голову, что в последние дни он больше не думал о прошлом с такой горечью. Он себя плохо понимал. Он никогда не перестанет любить Дженнифер и Клер и помнить о них. Но, может быть, сейчас пришло время заново начинать жить? Он прислушался к себе и ощутил, что это правильное решение.

Фред был вымотан работой. И тем не менее почему-то чувствовал прилив энергии. В обед он сходил в банк и перевел свои деньги со счета в Сиэтле. Когда деньги придут, придет и конец проблемам Грейс.

Если она будет настаивать на возврате долга, он откроет счет на имя Дженни. Может быть, позднее она поступит в университет. Почему бы нет?

Все еще улыбаясь, он поднялся по ступенькам к входной двери. Много лет он не чувствовал себя так легко. Он радовался ожидавшему его ужину и вечеру с Дженни и Грейс.

Не успел он войти в дом, как девчушка поспешила к нему так быстро, как позволяли костыли.

— Фред, угадай что!

Он остановился на пороге.

— Ну и что же?

— Мы с мамой хотели вытащить из буфета все. А ящик застрял. Теперь у нас проблема. Завтра его забирают.

— Моя умница, помедленнее. Что за проблема?

— Пойдем. Я тебе покажу.

Фред пошел за ней и увидел накрытый стол.

— Похоже, что сейчас будет ужин. Где твоя мама?

— На кухне. Ты посмотри сюда, Фред. Мы никак не можем открыть нижний ящик! А ты сможешь, потому что ты можешь все!

Восторженный взгляд, каким его одарила малышка, привел Фреда в смущение.

— Ну я могу далеко не все. Хотя с ящиком, вероятно, я сумею вам помочь.

— Дженни, что ты тут делаешь? — нахмурив брови, спросила Грейс, войдя в комнату.

— Привет, Грейс, — поздоровался Фред. — Ты такая нарядная.

— Ты считаешь это старье нарядным?

Она показала на свою голубенькую футболку. И покраснела, отчего сделалась еще милее.

На миг ее глаза вспыхнули чувством. Они обещали Фреду исполнение его желаний. Его кровь закипела. Он знал, что в его глазах горит та же страсть. Оба быстро отвели взгляды.

— Дженни, разве я тебе не говорила, что нельзя сразу нападать на Фреда? Ему нужно хотя бы умыться.

— Да, мамочка.

Фред подмигнул Грейс.

— Дженни, никаких проблем. Я очень быстро приму душ. За ужином ты расскажешь мне все. А потом мы займемся ящиком. Идет?

Грейс принесла фонарик.

— Он больше не открывается. Надо посветить, а так ты ничего не разглядишь.

— Я подержу его! — вызвалась Дженни.

Фред присел на корточки перед ящиком и попытался его открыть. Бесполезно.

— Может быть, дерево повело. Не переживайте, я что-нибудь придумаю.

Потребовалось некоторое время, пока он, равномерно покачивая ящик, сумел выдвинуть его еще на несколько сантиметров.

— Думаю, хватит вещи достать.

Грейс принесла еще один фонарик, чтобы было посветлее, а Дженни уже явно потеряла всякий интерес к ящику.

— Да ну, мамочка! Лучше я сыграю вам мою новую песню! Хочешь послушать, Фред?

— Конечно, моя умница. Если твоя мама не против.

Он прекрасно мог представить себе, сколько раз за день Грейс слышала эту мелодию.

— Только за. Сыграй нам.

От сияющей улыбки Грейс ее глаза тоже заблестели, и Фред невольно глубоко вздохнул. Она лишает его рассудка.

Грейс освобождала ящик, а он сидел возле Дженни, которая демонстрировала ему свои музыкальные успехи. В присутствии этих двух людей Фреду становилось все лучше. Наверное, можно даже привыкнуть к жизни вместе с ними.

Боже мой. Он готов влюбиться в Грейс. И в Дженни.

— Ой, там что-то есть! — Голос Грейс вырвал его из раздумий. Она стояла на коленях, изогнувшись и по плечо засунув руку в ящик. — Как будто еще какой-то маленький ящичек!

— Может, это потайное отделение, где прячут ценности? — предположил Фред.

— Нет, он сам по себе. Сейчас, сейчас я его достану!

— Мама, что там? — оживилась Дженни.

— Не знаю. — Грейс извлекла из ящика какой-то завернутый в ткань и перевязанный тесьмой прямоугольный предмет. — Это не бумаги, точно. Что-то тяжелое.