Хлоя Бивен - Запретная сладость греха

— Гм… Насчет деревни… — нерешительно начала Кристина.

Эжен даже не взглянул на нее.

— Ты хочешь перебраться туда из замка? Что, боишься за свою репутацию? — ледяным тоном осведомился он.

— Ничего подобного! — резко возразила Кристина. — Я об этом вовсе не думала и не намерена перебираться в деревню.

— В таком случае нам нечего обсуждать, — спокойно сказал Эжен.

— Но Милена…

— А какие, собственно говоря, у нее права на меня? — категорическим тоном заявил Эжен. — Время от времени Милене просто необходим такой холодный душ.

— Но зачем нужно было говорить ей о… о Париже? — с убитым видом спросила Кристина.

В ответ на это Эжен безжалостно расхохотался.

— А почему бы и нет? Ей все равно, все разболтал бы этот болван Жорж, как только она заявилась бы снова ко мне.

— Она там бывает? — стараясь говорить безразличным тоном, спросила Кристина. — То есть она?..

— Не только бывает, но и остается на ночь, мадемуазель. Милена, в конце концов, — взрослая женщина и сама отвечает за себя.

Кристина чувствовала себя так, словно ей заткнули рот кляпом. Она погрузилась в молчание. Эжен не мог бы яснее дать понять, что Милена — его любовница. Ничего удивительного, что та так разошлась: она почувствовала угрозу своему положению.

— Итак, что ты решила? — поинтересовался Эжен, когда ему стало понятно, что Кристина не намерена продолжать разговор. — Если ты согласна оставаться в замке, пока не приедет Диана, то я не вижу никаких проблем.

— Конечно, согласна, — пробурчала себе под нос Кристина. — Я дала обещание твоей матери. Потом она же скоро вернется.

— Вернется она только тогда, когда Мартина Делэн сочтет, что она уже достаточно здорова, а попросту — заскучает в обществе Дианы. Боюсь, что мать допустила большую ошибку, рассказав Мартине о тебе. Теперь ее пребывание там может затянуться до бесконечности: Мартина наверняка пришла в полный восторг, а пока она не вытянет из Дианы все, что захочет узнать о тебе, та ее не отпустит.

— Не понимаю, почему она должна приходить в восторг, — проворчала Кристина.

— Не понимаешь? — сухо переспросил Эжен. — Ты недооцениваешь себя, моя милая. Все тут в восторге от тебя.

Кристина промолчала. Сейчас они оба устали друг от друга, но в глубине души у каждого продолжал разгораться огонь страсти. Это сказывалось даже на манере Эжена говорить с ней. Скорее бы возвращалась Диана! Но тогда, без сомнения, Эжен уедет. Нет, это просто невозможно. Кристина нервно вздохнула. Она думает об Эжене каждую минуту, нет — каждую секунду!

— Что случилось? Ты в порядке? — заволновался Эжен, забыв свой насмешливый тон.

Кристина лишь утвердительно кивнула, слегка усмехнувшись.

— Да. Только… только все так сложно.

Эжен остановил джип у входа в замок. Взгляд его черных глаз был проницателен.

— Чувства — вообще сложная штука, — мягко сказал он с едва заметной улыбкой. — С ними приходится сживаться постепенно. А времени нет.

Кристина прекрасно поняла, что он имеет в виду. Только о чьих чувствах он говорит — своих собственных или Кристины? Эжен всматривался в ее лицо с несколько виноватым видом.

— Когда я услышал о тебе впервые, я подумал, что встречу девушку, испорченную богатством и ранним опытом светской жизни. Но ошибся. Ты очень мало знаешь о жизни и почти ничего — о людях.

— Ты что, считаешь меня ребенком? — упрекнула она Эжена.

Тот громко рассмеялся.

— О нет! Ты отнюдь не ребенок. Вообще ты довольно странная особа. Признаюсь, я осторожничаю с тобой. Я до сих пор не уверен, что предпочесть — оберегать ли тебя даже ценой собственной жизни или же… заняться с тобой любовью.

Девушка ахнула, глядя на него расширенными от удивления глазами. Нежный румянец проступил у нее на щеках.

— Теперь я вижу, что о наглости французов в отношении женщин говорят чистую правду! — Голос Кристины возмущенно задрожал. — Со мною… со мною больше не смей так говорить!

— Человек, с которым я тебя видел в Париже, вообще уже не был способен говорить, — холодно напомнил Эжен. — Он вел себя с тобой непозволительно. Потом я сообразил: ты просто не знала, как с ним справиться. Поскольку дело обстояло именно так, я решил, быть твоим рыцарем. Я объясню это Милене, она меня поймет и успокоится.

Кристина не могла разобраться: серьезно ли говорит Эжен или смеется над ней. В ее глазах вспыхнуло беспокойство.

— Эжен, прошу тебя! Не надо рассказывать ей обо мне!

Его взгляд остановился на губах Кристины, улыбка снова стала обычной — насмешливой.

— Она уже знает все, что ее интересует, — негромко заговорил он. — Она видит твою красоту и знает, что я не хочу перепоручить тебя ее заботам. Ей неизвестно, кто ты для моей матери, и я не намерен болтать об этом. Так что Милене придется немножко поревновать, пока все не кончится. Пойдем, Розали захочет узнать о твоих приключениях.

Эжен открыл дверцу и помог Кристине выйти. У нее хватило сил взглянуть на него. Она чувствовала себя несчастной; ведь Эжен, не таясь, заявил, что помирится с Миленой, как только Кристина уедет. И эта мысль причиняла девушке неимоверную боль. Не только Милена обречена, ревновать, Кристину тоже терзала жгучая ревность: ей хотелось, чтобы Эжен был не только добр к ней, но чтобы он как-то показал, что заинтересован в ней как в женщине. Но это невозможно. У него своя жизнь, и ей там места нет.

Утром следующего дня, спустившись вниз, Кристина застала на кухне Эжена. Он готовил завтрак. Удивленная, она остановилась в дверях.

— Что ты делаешь? А где же Розали?

— У нее сегодня выходной, — мрачно буркнул Эжен. — Вчера я позабыл об этом. Нас оставили совершенно одних. Как мы справимся?

— Ну, я совсем не беспомощная. — Быстро и решительно Кристина оттеснила Эжена от плиты. — Я прекрасно приготовлю и завтрак, и обед, и ужин.

— Замечательно! Но, боюсь, ты будешь разочарована. — Эжен уселся за стол, с довольной улыбкой наблюдая за Кристиной. — Розали оставила записку. Она приготовила обед, заранее и поставила его в холодильник. Она хочет также прийти и приготовить ужин, даже настаивает на этом. Все потому, что ты такая хрупкая и поранила руку.

— Я умею прекрасно готовить! — отрезала Кристина. Ее глаза метали молнии, что развеселило Эжена еще больше.

— Не сердись на меня, малышка, — мягко взмолился он. — Я бы с огромным удовольствием посмотрел, как ты готовишь ужин. Между прочим, мне нравится английская кухня. Однако, думаю, нам сегодня придется принять условия Розали, иначе нас ждет возмездие. Если она обозлится, то заявит, что немедленно бросает службу в замке, и Диана, вернувшись, застанет полную разруху.