Если бы не ты… - Лилия Фандеева
Вернувшись с одиночной морской прогулки, она спустилась к завтраку в «белых одеждах»: коротких шортах, топе, бейсболке и сандалиях. Сегодня их путь лежал на причал, от которого отходили пиратские шхуны. Судно выходило в открытое море, где желающие могли купаться и на котором аниматоры развлекали туристов. Милана купаться не стала, а вот в конкурсах принимала активное участие. Заработав свою порцию аплодисментов в танцах, она осталась довольна и сев за столик заказала себе сок.
– Милана, а ты отчаянная, – сказала Людмила Петровна. – Мне Сергей сказал, что ты гоняешь по морю на байке, и здесь не смутилась.
– И гоняю, и танцую я для себя. Я никого здесь не знаю, и даже если меня осудят, я этого не услышу и не узнаю. Вероятность встречи с этими людьми нулевая, – говорила она, потягивая сок через трубочку. – Удовольствия надо получать, когда хочешь и можешь. Прошло два часа, а мы с вами этого даже не заметили. Вы попросите меня повторить – и я не смогу этого сделать. Кураж прошёл. Так бывает. Обязательно сходите на смотровую площадку. Вид потрясающий! Можете попасть на пенную вечеринку. Я сойду на берег и поеду на рынок. Хотите куплю и вам фрукты?
– Спасибо. У нас всё есть.
– Тогда до ужина, – сказала Милана, сходя на берег. Ей очень хотелось остаться рядом с Затонским, но реакция Людмилы Петровны на её присутствие была негативной. «Выбор должен сделать сам Затонский, – думала она улыбаясь. – Нравится ему Людмила Петровна – пусть будет она».
Вернувшись с рынка, она направилась на пляж, после него на причал водного транспорта. Закончив катание раньше обычного и попрощавшись с Ахметом, она спустилась к ужину в легком платье с юбкой до щиколотки и корсетным лифом, подобрав волосы. После ужина Затонский пригласил её на прогулку.
– Спасибо. Я пройдусь одна. Удачного вечера. «Ситуация не простая. Видимо не судьба», – успела подумать она, когда её тронули за руку.
– Можно я пройдусь с тобой? – спросил догнавший Затонский.
– Сергей Ильич, я хочу прояснить ситуацию. Вы приехали на отдых вдвоём, а теперь бросаете подругу. Это для Вас нормально?
– Мы приехали группой, но это не значит вместе, и ты одна из этой группы. Мы живём в разных номерах, не спим в одной постели и встречаемся только за столом. А самое главное, она видит, что я увлечён. Женщина она коммуникабельная, разумная и найдёт себе группу по интересам. Так понятно?
Их прогулка длилась часа два. Затонский проводил Милану до номера, обнял её и поцеловал. Этот поцелуй лишил её возможности думать о чём-либо другом, кроме близости с ним. В ней проснулось острое желание, и было уже не важно, что об этом подумает он… Сергей отдышавшись, заговорил первым.
– Я тебя не разочаровал?
– Извини за несдержанность. Это не мой темперамент, это как следствие длительного отсутствия мужчины, – улыбнулась Милана. – Всё было великолепно. Спокойной ночи.
– Ты намерена спать?
– У меня нет сил ни на что другое, – ответила она и через минуту уже спала.
Затонский, подперев голову рукой, смотрел на юную спящую деву. «Куда я сунул свою голову? Судя по её рассказу, её семья, если и не богатая, то состоятельная. Зачем ей нужен голодранец? – думал он. – Она знает меня как доктора, может и не догадываться, что я, как та церковная мышь. Работаю за гроши и экономлю на всём, чтобы поехать раз в год на отдых. Такого принца семья не одобрит. А если это судьба? Ведь недаром мы встретились через девять лет именно здесь, за тысячи километров, а не в городе. Она мне очень нравится. Милая Милана, такая необычная, загадочная, искренняя. Не думаю, что я для неё игрушка на десять дней, а вот, сколько продержусь я – большой вопрос. Это Людмила может терпеть мои подвиги и возвращаться, а Милана не из тех, кто слепо прощает».
– Доброе утро, Сергей, – сказала Милана, стоя у кровати уже одевшись в купальник и шорты. – Скажу тебе прямо: ты мне нравишься и это не каприз. Тебе стоит самому принять решение, учитывая, что я жуткая собственница и очень ревнивая особа. А теперь извини, мне нужно до завтрака проветрить мозги.
– Я могу пойти с тобой? – спросил Затонский, натягивая на себя лёгкие брюки. Хочу прокатиться у тебя за спиной и испытать это на собственной шкуре. Это возможно?
– Обещаю быть предельно внимательной и осторожной, – сказала Милана, открывая дверь номера.
Они вышли в коридор, и Милана заметила горничную. Сказав всего пару фраз на английском, они обе заулыбались.
– Что это было?
– Я попросила заменить постель.
– А улыбка была в счёт бонуса?
– Я улыбнулась собственному остроумию, а она в счёт чаевых.
Оставшиеся восемь дней, которые проходили по одному и тому же графику, они не расставались. Подъём, катание, завтрак Пляж, обед, прогулка, катание. Ужин, который заканчивался бокалом хорошего вина и сном в одной постели. Вернувшись в город и приняв решение пожить вместе какое-то время, они подумывали и о загсе.
– Серёжа, у нас у каждого свой ритм жизни, свои привычки и мы можем не ужиться. Попробуем, а потом определимся продолжать или разбегаться.
Милана представила Затонского семье в день своего рождения. Руслану накануне исполнилось двадцать пять, и он отметил Юбилей в кругу друзей, а семейное торжество объединили. Две пары старшего поколения, которые отметили своё семидесятилетие год и два назад. Две пары родителей пятидесяти лет и дети, которых было четверо и которым было от двадцати девяти до девяти лет. Не было только Ильиных – семья покоилась на кладбище. Новому знакомому дочери, сестры и внучки, тридцати шестилетнему Затонскому, были рады ни все. Одним не нравилась разница в возрасте, другим его профессия, а третьим его развод и наличие четырнадцатилетнего сына. Мнения разделились.
– Мы все люди взрослые и будем реалистами. Нравится вам Сергей или нет, дело десятое. К браку мы не готовы, но решили пожить вместе. Вдруг из этой затеи, что и получиться, – сказала Милана не то серьёзно, не то смеясь.
Знакомство самой Миланы с сыном Затонского не принесло ничего хорошего. Она решила не напоминать Илье о том, что они были с ним знакомы девять лет назад. Мальчишке было всего пять лет, и он мог не помнить свою старшую подружку. Решив начать дружбу сначала, она даже не подумала, что с Ильёй Затонским она невозможна в принципе. Подросток, которому шёл пятнадцатый год, не просто игнорировал её в её же квартире,
