Эмма Радфорд - Небо в ладонях
— Пожалуйста, не падай в обморок, моя дорогая. Прошу тебя, продержись до конца.
Шелковое, цвета слоновой кости подвенечное платье оттеняло бледность Ирэн. Украшенное крошечными перламутровыми зернышками и старинными кружевами, с широкой юбкой на кринолине, оно плотно облегало ее изящную фигуру. Голову украшала диадема из бутонов белых роз.
— Я не собираюсь падать в обморок, — ответила Ирэн. — Я уже говорила тебе, что со мной это никогда не случается.
— Да, и я назвал тебя тогда «железной леди». — Пышная юбка мешала им приблизиться, и они танцевали, держась друг от друга на расстоянии. — Но в то время я не представлял себе, какой же ты сильный человек.
— Сильный? — изумленно переспросила Ирэн. Неужели он действительно считает сильной женщину, всю состоящую из противоречивых, иногда несовместимых эмоций, дрожащую от возбуждения и растерянности.
— Ты сама так не считаешь? — мягко спросил Арнольд. — Невинность — страшное оружие. Поверь мне, любимая.
«Любимая»! Впервые Рок употребил это ласковое слово. Она была готова отдать всю оставшуюся жизнь за один час в его объятиях, если бы он при этом действительно испытывал к ней это чувство.
Ирэн вспомнила день накануне свадьбы, бессонную ночь, щемящую боль в сердце. Вспомнила, как под утро темное небо озарилось яркими лучами восходящего солнца, и она увидела в зеркале красные от слез глаза. В этот день она больше не плакала. Слезы кончились. В шкафу ее ждало великолепное свадебное платье, украшенное изысканными кружевами и жемчугом, и в этом утонченном изяществе было что-то отвратительное, выглядевшее как издевательство, как насмешка над ее судьбой.
Сольный танец новобрачных закончился. Раздались громкие аплодисменты и приветственные выкрики гостей, один за другим выходящих на танцевальный круг.
— Ты восхитительна, — прошептал Арнольд, пытаясь при этом поймать ее взгляд. — Совершенно неземное, изысканное существо, настолько утонченное, что я опасаюсь, как бы ты не сломалась от соприкосновения с грубой, земной действительностью.
— Я не сломаюсь. — Ослабленная бессонной ночью и тревогами, Ирэн была не в силах противиться исходящему от него обаянию. Один только звук его голоса, хриплого и глубокого, заставил ее почувствовать себя совершенно беспомощной.
— Извини. — Выражение лица Рока мгновенно изменилось. Знакомая маска привычно скрыла эмоции. — Я не отдавал себе отчета в том, что мои слова покажутся тебе такими пошлыми.
— Они не пошлы, — потерянно ответила Ирэн. Она не знала, что сказать, что сделать, как вообще обращаться с этим властным, сильным мужчиной, способным на одном дыхании превращаться из льда в пламя и обратно. — Я просто думаю…
— О чем? — мягко спросил Арнольд. — Ты просто напугана и нервничаешь, думая о том, что тебе предстоит пережить ночью, не так ли? Ничего не бойся, моя дорогая женушка. По крайней мере, сексуально мы вполне подходим друг другу. Как бы ты ко мне ни относилась в течение дня, ночью ты захочешь меня. Ты даже не представляешь, каким непреодолимо сильным будет твое желание физической близости со мной. В моих объятиях ты испытаешь самую сладостную дрожь на свете. Ты будешь стонать, умоляя дать тебе то, что могу дать только я. Обещаю тебе это. Ты стала желанной с того самого момента, когда я впервые увидел тебя, — нежно продолжал Арнольд, уверенно ведя ее в танце, лавируя между другими парами. — С той минуты, как я увидел твою фотографию на столе Альба.
— Фотографию? — удивилась Ирэн. Она попыталась отодвинуться, чтобы лучше видеть выражение его лица, но Рок, крепко обхватив стальными руками талию, прижал ее к себе.
— На фотографии — ты с сестрой: Флориан смеется в камеру, стараясь принять эффектную позу, а ты сидишь, понурив голову, как маленький, невинный голубок с широко раскрытыми, манящими глазами и свободно спадающими на плечи шелковистыми волосами. Такими, какими я хотел бы их видеть сегодня ночью, — добавил он, взглянув на множество мелких кудряшек, на укладку которых парикмахер потратил целый час.
Как можно любить одну женщину, а хотеть другую? — думала Ирэн. Неужели все мужчины способны так разделять духовное и плотское? Возмущенная, униженная, она отвернулась. Ее тело напряглось, а лицо стало еще бледнее от душевной боли.
— Перестань хмуриться. — У Ирэн перехватило дыхание, когда она увидела, с каким выражением Арнольд произнес эти слова. В его глазах она прочла одновременно и жажду обладать ею, и гнев, и странную горечь, почти боль. — Сегодня — день твоей свадьбы. Постарайся выглядеть счастливой молодой женой. Сделай это хотя бы ради отца, — попросил Рок, кивнув головой в сторону сидящего с Уэбстером Блейкмана, который давно уже бросал тревожные взгляды на погрустневшую дочь.
— Все в порядке, девочка? — пытливо посмотрев на дочь и взяв ее за руку, спросил отец, когда она подошла наконец к его столику. — Мне кажется, ты очень уж возбуждена.
— Сегодня моя свадьба, папа, — заставила себя весело рассмеяться Ирэн. — В такой день девушка имеет право немножко нервничать.
— И это единственная причина? — тихо произнес он. — Все остальное в порядке?
— Не волнуйся, все в полном порядке.
На лице отца дочь увидела выражение такой любви и нежности, что, если бы он спросил о чем-нибудь еще, она бы не выдержала и разрыдалась, и тогда все ее усилия пошли бы насмарку. Нет, она не покажет виду, и он никогда не узнает правду. Она не скажет ему, какую цену ей пришлось заплатить за то, чтобы он обрел наконец душевный покой.
Последние двадцать минут приема казались особенно тяжелыми, поскольку силы ее были на исходе. Наконец Ирэн вместе с Флориан поднялась в комнату, специально отведенную для того, чтобы новобрачная могла переодеться перед отъездом домой. Гости же оставались веселиться до самого утра.
— Ты выглядишь великолепно, — заметила Флориан. — Вчерашнее выяснение отношений прошло гладко? — нарочито небрежным тоном поинтересовалась она.
— Да.
Водопад шелка и кружев скользнул на пол. Ирэн достала строгое льняное платье и жакет.
— Ты не хочешь говорить об этом? — тихо спросила Флориан.
— Не хочу, — твердо сказала Ирэн, глядя сестре прямо в глаза. — Ни сейчас, ни когда-либо потом.
Когда они вернулись в зал, первым, кого Ирэн увидела, был Арнольд, чья фигура заметно выделялась среди остальных мужчин. Глядя на него, она подумала, что, пожалуй, никогда еще в жизни не была так не уверена в правильности своего поступка. А впрочем, какие могут быть сомнения! Она любит Рока, и ничто в мире для нее не существует, кроме этой любви. С какой-то яростной решимостью она дала себе слово, что сделает все от нее зависящее, чтобы добиться взаимности и превратить нынешнее фиаско в победу.
