Ким Лоренс - Женщина для Адама
—Вообще-то мне действительно нужно срочно поговорить с Анной. Наедине.
— Спасибо, я наелась, — быстро произнесла она. Сидящие за столом переглянулись. — Давай прогуляемся по саду, — предложила она Саймону.
— Отлично. — Он благодарно посмотрел на нее.
— С вашего позволения. — Она не вытерпела и украдкой взглянула на Адама.
Он сидел между близнецами, каждый из которых восседал на стопке положенных на стул подушек. В черной футболке и джинсах Адам смотрелся совершенно иначе, нежели в обычном строгом костюме. Черный цвет великолепно оттенял его светлые волосы и загорелую кожу, джинсы ладно сидели на узких бедрах и сильных ногах. У Анны сразу пересохло в горле, а щеки заалели румянцем.
Словно почувствовав на себе ее внимание, он поднял голову и посмотрел прямо ей в лицо. Взгляд был настолько холоден и враждебен, что Анна невольно вздрогнула. Потом решительно отвернулась. Какое право он имеет осуждать меня? — подумала она со злостью. А он, несомненно, осуждал ее, неприязнь ясно читалась в глазах и в легкой улыбочке, которой кривились его губы.
Она твердо решила выбросить из головы мысли об Адаме и вместе с Саймоном скрылась за деревьями в саду — гордостью и отрадой ее матери. Саймон нервничал, ему нужна была дружеская поддержка.
— Итак? — наконец нарушила Анна молчание.
— Твои слова... о моем браке... запали мне в душу. Знаешь, ты была права, — выпалил он.
— Жаль, не все так считают, — пошутила она, но Саймон, похоже, был не в настроении воспринимать юмор, смешной или не очень. — Тебе нужна моя помощь? — спросила она.
— Спасибо, сам я бы не осмелился попросить. — Саймон заключил ее ладони в свои.
— Звучит зловеще, — пробормотала Анна. Неподалеку раздался смех близнецов, но, когда оглянулась, она никого не увидела.
— Дело в том, Анна, что скоро день рождения маленькой Эмили. Я подумал, вот будет сюрприз для нее... для них обоих.
— Неплохое начало, — сказала она, не совсем понимая, в чем должна состоять ее помощь.
— Мама уехала в отпуск в Шотландию, она искала человека, чтобы присмотреть за магазином и почтой. Как назло, ей подвернулся я и...
— Ты хочешь, чтобы за почтой и магазином присмотрела я? — с некоторым облегчением догадалась Анна. — И только?
— Значит, ты согласна? — Он расплылся в улыбке и закружил ее в объятьях. — Ты — ангел!
— Саймон, — со смехом запротестовала она, — отпусти, я совсем недавно встала с костылей, не хватает мне сломанных ребер!
Он поставил ее на землю.
— Прости. Скажи, по-твоему, я принял правильное решение? — спросил он с сомнением в голосе.
— Думаю, правильное, — одобрила Анна. Ответом была широкая улыбка, напомнившая ей мальчишку, которым когда-то был Саймон.
— И еще, — нерешительно заговорил он. — Пожалуйста, не считай, будто я использовал тебя... ты всегда очень мне нравилась...
— Давай забудем, — твердо предложила Анна. — Я уже забыла.
Вскоре Саймон распрощался. Она смотрела ему вслед. Вот бы и ее проблемы решились так же легко!
— Саймон не останется на чай? — спросила Бет, когда Анна вернулась в дом.
— Не сегодня; ему предстоит много дел, — ответила она, машинально принимая из рук матери чистые тарелки, но, вместо того чтобы положить посуду в буфет, уставилась на нее невидящим взглядом. Мыслями она была далеко.
— Джейк отправился в город за воскресными газетами. Приятный мальчик, — прибавила Бет, вглядываясь в лицо дочери.
— Что?.. Ах, да, приятный, — отрешенно согласилась Анна.
— Очень похож на дядю.
Анна очнулась и подозрительно покосилась на мать; та стояла с совершенно невинным выражением лица.
— Они похожи только внешне, — ответила она. — Приятным можно назвать только Джейка.
— Держи это мнение при себе, иначе его гормоны совсем разыграются, — последовало из-за ее спины сухое замечание.
— От кого я это слышу! — воинственно бросила Анна, поворачиваясь лицом к обидчику. — От ходячего возмутителя спокойствия!
— Пойду-ка помогу Кейт уложить вещи ребятишек, — сказала Бет, словно не замечая духа противоборства, который распространился по комнате. — Разрешите, дорогой Адам, — пробормотала она, пробираясь мимо его высокой фигуры и исчезая за дверью.
— Ушел твой любовничек?
— Если ты насчет Саймона, то — да, он ушел. — Против воли Анна зачарованно смотрела, как на щеке Адама, который по какой-то необъяснимой причине пришел в бешенство, дергается нерв.
— Он не подходит тебе.
— С какой стати ты решил, что я должна принимать твое суждение за непреложную истину? — Ее огромные глаза гневно сузились. — Мои отношения с Саймоном тебя не касаются.
— Теперь касаются.
В словах Адама звучала явная ревность. Пораженная таким лицемерием, она набросилась на него:
— В чем дело, Адам? Тебе я не нужна, но ты не желаешь, чтобы мною интересовался кто-то другой?
— Ты нужна мне. — Страстность и гнев были заключены в этом коротком ответе.
— В качестве легкого развлечения, — горько проговорила Анна, — пока вы не повязаны с Джессикой вечными узами брака!
— Джессика здесь ни при чем.
— Разве?
Адам стиснул ее плечи. Его ладони были тяжелые и гнетущие, точно любовь, которую она носила в своем израненном сердце.
— Говори, что предложил тебе Саймон? Он женатый мужчина.
— Пока еще женатый, — язвительно поправила Анна, вздергивая подбородок и с намеренным вызовом глядя в его перекошенное лицо.
— А что бы он подумал, узнав, что сегодня ты проснулась в моей постели, в моих объятьях? — спросил Адам. Он требовательно взял ее лицо в ладони.
— Посмеялся бы. — Она издала смешок, надломленный и горький. — В конце концов, это было всего лишь шуткой, не так ли?
Анна едва узнавала Адама — он стоял с искалах выступили красные пятна. Чувства, которые обуревали его, отразились в потемневших зеленых глазах, и Анна вздрогнула. Наверное, она зашла чересчур далеко в своих попытках отплатить за боль и обиды, которые испытала по его вине. Конечно, она не смогла причинить ему равноценную боль — для этого она слишком любила его, — просто нанесла небольшой укол его гордости и неудовлетворенной похоти.
— Шуткой?
И спустя мгновение рот Адама обрушился на ее губы.
— Это тоже шутка? — потребовал он ответа. Он продолжал безжалостно дразнить ее губы, вынуждая отвечать на поцелуй и был так настойчив, что вскоре она подчинилась. Ее губы раскрылись, стали жадно целовать его. Потом он поднял голову. Анна стояла, едва держась на ногах, околдованная выражением холодного торжества в его полузакрытых глазах. — Ты почему-то не смеешься, — хрипло заметил Адам.
