Морин Чайлд - Только ты и я
Да. Она выпрямилась в кресле. Ее отец все еще продолжал говорить сам с собой, жалуясь на Патрика. Денизу это не интересовало. В ее жизни что-то происходило. Что-то очень важное.
Ее взгляд был устремлен мимо отца на океан в огромном окне. На горизонте собирались грозовые тучи. Сильный холодный ветер гнал по морю волны, но все равно любители парусного спорта не спешили домой.
Одни из тех, кто не боится рисковать.
Внезапно у нее пересохло в горле, и учащенно забилось сердце, и где-то внутри почувствовалась тревога.
И она поняла: настало время посмотреть в глаза своей судьбе и осмелиться жить своей жизнью, как все в этом мире. Хватит прятаться за старыми страхами и старыми обидами.
Последние четыре дня, которые она провела без Майка, многому научили ее. Странно, что она не поняла этого раньше. Четыре дня пустоты. А ведь она могла провести их с Майком! Что важнее для нее — страх ошибиться или любовь?
Понятно, какая чаша весов перевесила. Это был легкий выбор даже для женщины, которая большую часть жизни провела с завязанными глазами.
На лице Денизы опять появилась улыбка. Не важно, как прожили жизнь ее родители. Главное — это то, что она обрела с Майком. То, что они могут создать вместе.
Если, конечно, она не потеряла слишком много времени.
Дениза резко поднялась с кресла.
— Ты куда-то собралась? — не понял отец.
— Мне нужно уйти сегодня пораньше, — бросила она, направляясь к выходу.
— Минутку, леди. Ты не можешь уйти сейчас. Мы не закончили...
— Отец, — оборвала она, поворачиваясь в его сторону. — У меня нет времени на объяснения. Я расскажу тебе обо всем в другой раз, хорошо?
— Расскажи сейчас, черт возьми! — В его голосе звучали командные нотки. Но на этот раз Дениза не испугалась.
— Нет.
От удивления Ричард Торранс открыл рот, но быстро закрыл его и ничего не сказал. Просто удивительно! Ей всего лишь надо было не бояться противостоять ему. И почему она всегда так этого боялась? Она хотела, чтобы он любил ее, заботился о ней.
Но как он мог делать это? Он ведь даже не знал, какая она на самом деле. Большую часть жизни Дениза старалась быть такой, какой Ричард Торранс хотел видеть ее. И никогда не была сама собой из-за боязни разочаровать его.
В одном Майк ошибался. Дело не в доверии. Дело в смелости. Иметь смелость попросить то, что хочешь, и потом бороться, чтобы не потерять это.
Интересно, могла ли ее жизнь сложиться по-другому, если бы ее мать требовала уважения и любви Ричарда Торранса?
— Ты любил маму? — неожиданно спросила она.
— Что? — На его щеках появился румянец. Он уставился на дочь с таким видом, будто видел впервые.
Возможно, так оно и было.
— Это очень простой вопрос, отец. Ты любил маму?
Он долго задумчиво смотрел на Денизу, которая напряглась в ожидании ответа.
— Да, — наконец произнес он, — любил.
Дениза почувствовала огромное облегчение.
— Но почему ты так редко бывал дома, с нами?
Отец нахмурился и отвел взгляд. Опустив голову, он взял пачку листов, задумчиво укладывая их в стопку.
Ей все-таки удалось задать этот вопрос. И теперь она должна услышать ответ.
— Почему, отец? Из-за меня?
Бумаги выпали из его рук, он посмотрел ей прямо в глаза. Было видно, что он шокирован подобным заключением.
— Конечно же, нет. Ты была еще ребенком, Дениза. То, что произошло между мной и твоей матерью, не имеет к тебе никакого отношения.
Не имеет к ней отношения? К двадцати девяти годам большинство принятых ею решений основывались на том, что она пережила, будучи ребенком.
Дениза вернулась назад, положила ладони на стол и наклонилась к отцу.
— Это имеет ко мне самое непосредственное отношение. Ты думаешь, я никогда не спрашивала себя, почему тебя никогда нет дома? Почему мама всегда такая грустная?
На лице отца появилась гримаса боли, и на какое-то мгновение Дениза даже пожалела, что затронула эту тему. Но пришло время поговорить обо всем начистоту. Давно уже следовало сделать это.
Отец погладил блестящую поверхность стола и уставился как завороженный на свои руки. После длительного молчания он наконец произнес:
— Твоя мать была очень... сложной женщиной. Мне казалось, что ей было лучше одной. — Он медленно покачал головой, погруженный в воспоминания. — Всякий раз, когда я был дома, она суетилась по хозяйству... не позволяя себе присесть даже на минуту. Всегда раздраженная. Напряженная. — Он тяжело вздохнул, и, когда продолжил, в его голосе звучало сожаление: — Мое присутствие только расстраивало ее, так что в итоге я все больше и больше отдалялся.
— Она любила тебя.
Он поднял глаза, чтобы посмотреть на дочь.
— Она никогда не говорила этого.
Сердце Денизы сжалось от боли. Слишком поздно для них обоих. Ее родители так много потеряли. И ни один из них не захотел поговорить с другим. Сказать, что чувствует, чего хочет.
Вместо этого они прожили жизнь вместе и все-таки были одиноки.
Дениза отошла от стола и улыбнулась человеку, которого так долго не понимала. Его не за что было винить. Теперь нет. И довольно несчастий в семье Торранс.
— Я люблю тебя, папа.
Ей показалось, что в глазах отца заблестели слезы.
— Тогда, может быть, ты расскажешь, почему уходишь с работы в середине дня? — спросил он, очевидно стараясь сменить тему разговора.
— Не-а, — улыбнулась она.
— Дениза...
— Мы поговорим позже, отец, — бросила она на прощание и покинула офис. Нельзя было терять ни минуты.
И так она уже потеряла четыре драгоценных дня.
— Где же он? — вслух спросила Дениза, медленно проезжая мимо дома Майка. Уже не в первый раз.
После разговора с отцом прошло три дня. Дениза испробовала все известные ей способы, чтобы связаться с Майком, но все тщетно.
Он не отвечал на звонки и не перезванивал ей. Когда Дениза заехала к нему в магазин, ей сообщили, что он только что уехал куда-то. Должно быть, он намеренно избегал встречи с ней.
И теперь она была здесь, на пляже, в поисках Майка, хотя ей положено быть сейчас в отеле и встречать гостей.
Отец будет взбешен.
Вздохнув, Дениза развернулась и направила машину в центр города. Что ж, теперь она может пойти на вечеринку и выдержать приступ гнева отца. А когда тот успокоится, она уйдет и будет снова искать Майка.
