Мейси Ейтс - В оковах любви

— Но сам не пошел?

Саид покачал головой:

— Мне больше нечего было ей дать.

— И… с ней все в порядке?

— Она счастлива. Ее первый муж умер; потом она встретила мужчину, который перевез ее в город. Но я никогда не прощу тех, кто виноват в годах ее страданий. В смерти моего ребенка. — Саид прерывисто вздохнул. — Я был глупцом. Думал, что смогу стать тем, кем мне предназначено быть, но сохранить любовь. Завести жену и детей. Когда я узнал, что ее отдадут другому… — Голос его сорвался. — Я в этом виноват, Хлоя. Калид мне объяснил. Если бы я не проявил слабость… Но я выдал себя. И сделал Суру мишенью. В тот день я поклялся, что больше у меня не будет слабостей.

— Это легче, чем переживать горе, — сказала Хлоя.

— Легче, чем однажды увидеть, как враг забирает твою жену. Делает с ней то, что со мной делали в плену, — и не стоит надеяться, что они не посмеют. Если бы дома меня ждала жена, как бы я сражался на поле боя? Разве я могу любить оставленное дома больше, чем своих солдат?

— Так ты был бы человеком, а не машиной, — горько сказала Хлоя.

— Я не могу себе этого позволить.

— Как ты можешь позволить себе бесчувственность?

— Это моя жизнь. Моя цель.

— К черту такую цель, — заявила Хлоя и отодвинулась от него, садясь на песок. — А как же твои желания? Как же ты?

— Я не имею значения.

— Саид! Это не так! Твой дядя был жестоким ублюдком. И ошибался. Знаешь, почему? Я стала сильнее, когда познала любовь к Адену. Пока мне было все равно, я была слабой. Я пряталась в книги и отказывалась от чувств. У меня были цели, и мне даже казалось, что они вызывают у меня чувства, но это несравнимо с любовью к ребенку. Ничто не сравнится с глубиной, которую я открыла в жизни и в себе с тех пор, как он родился.

— Рад за тебя, Хлоя, но мне это не суждено.

Хлоя отвернулась и принялась собирать одежду.

— Твоя спина… — хрипло сказал Саид.

— Что? — Она потянулась назад и нащупала выпуклые рубцы на коже. — А, это из-за скалы.

— Я причинил тебе боль, — горько сказал он.

— Неправда. Все в порядке, Саид.

— Не в порядке, — взревел он. — Ты этого от меня хочешь? Боли? Может, ты такая же, как твоя мать. А я чудовище. — Он поднялся и натянул брюки.

— Не говори так. Это унижает нас обоих.

— Но близко к правде.

Хлоя помотала головой:

— Нет. Ты не хотел меня ранить.

— Но однажды я причиню тебе боль; я сам или кто-то другой, но это неизбежно. А то, что ты получишь взамен, не стоит риска. Потому что я могу дать тебе только секс.

— Это был не просто секс.

— Послушай, что ты говоришь! — воскликнул он и уже тише повторил: — Послушай себя. Ты ничего не знаешь о мужчинах и об отношениях. Ты разбираешься в теории. Но происходящее — не теория, а практика. Я ничего не могу тебе дать. Я ничего не хочу тебе дать. Это, — жестом он указал на раны у нее на спине, — все, что ты от меня получишь.

— Мы оба знаем — это не так. Сейчас ты защищаешь не меня, а себя.

— А ты хочешь увидеть то, чего нет. — Саид поймал ее за руку и прижал ее ладонь к своей груди. — Здесь ничего нет.

Отпустив Хлою, он развернулся и пошел прочь, оставив ее на пляже, обнаженную, прижимающую одежду к груди.

Хлоя могла бы поддаться отчаянию, которое росло в ее душе, могла бы опуститься наземь и рыдать от горя. Если бы поверила Саиду. Если бы не заметила в его глазах страх и отчаяние, которые доказывали, что он чувствует столько же, сколько любой другой. Может, даже больше. Но его чувства были глубоко заперты в колодце, который грозил переполниться.

Хлоя видела перед собой человека, который тонет в собственной душе. И если она не сможет его спасти, никто не сможет.

Глава 13

Главное — стратегия. Этому Хлоя научилась у Саида. Так он жил, так учился выживать. Его главной стратегией была ложь — миру и себе.

А стратегия Хлои заключалась в том, чтобы больше не позволить ему лгать. Она дала ему поостыть пару дней, позволила избегать себя, но теперь готова была перейти в наступление.

— Здравствуй, Саид, — сказала она, входя в столовую с Аденом на руках.

Саид сидел в центре стола; перед ним был накрыт ужин и стоял ноутбук.

— Хлоя. Я тебя не ждал, — сказал он напряженно.

— Конечно, ведь в последний раз ты осыпал меня оскорблениями и обвинил в том, что я веду себя как моя мать. Неудивительно, что ты не ждал меня к ужину. Но мы с Аденом все равно к тебе присоединимся. Правда, здорово?

— Я бы сказал иначе.

— Уверен? Наверное, английский тебя подводит.

— Я так не думаю, Хлоя.

— Ну и ладно. Сегодня во время занятий я обнаружила кое-что интересное, возможную связь квантовой механики и… Мне подадут ужин?

Саид выгнул бровь, но нажал кнопку под крышкой стола; немедленно появившийся слуга выслушал приказ об ужине для супруги шейха и отправился за ним. Ужин подали очень быстро: это был фазан с киноа и парными овощами. Хлоя поблагодарила слугу, а потом повернулась к Саиду.

— Спасибо, — сладко улыбнулась она.

— Не за что, — ровным тоном ответил Саид.

— Хотя ты говоришь, что не испытываешь эмоций, мое присутствие тебя выбивает из равновесия.

— Вовсе нет.

— Почти поверила. Чем ты сегодня занимался?

— Что, застольная беседа?

— Как еще двум людям узнать друг друга получше?

— Можно трахаться на пляже. Пока что работало.

Щеки Хлои вспыхнули.

— Перестань.

— Что?

— Перестань пытаться отпугнуть меня своим мачизмом.

— Я не пытаюсь тебя отпугнуть. Просто не хочу сглаживать острые углы ради тебя.

Хлоя поковырялась вилкой в гарнире, покачала Адена и снова посмотрела на Саида:

— Можешь его подержать? Я хочу поесть.

— Где его няня?

— Я дала ей выходной.

— Зачем?

— Всем нужен выходной.

— Уверен, он может полежать в колыбели.

— Разве тебе трудно его подержать пару минут, Саид? — Хлоя бросала ему вызов. Если Саид действительно ничего не чувствует — ни любовь, ни страх, — то ему все равно, брать ли Адена на руки или нет. Но она знала — это имеет для него значение.

— Дай его сюда, — грубо сказал Саид.

Хлоя пересекла комнату и на секунду прижала Адена крепче, прежде чем протянуть его Саиду. Он знал, как много значил для нее ребенок — Хлоя всем ради него пожертвовала, и этот жест был знаком бесконечного доверия.

— Поддерживай ему головку, — сказала она, осторожно перекладывая ребенка в сильные руки Саида.

Выражение лица Саида было жестким. Слишком жестким. Он прятался за свои стены. Пытался ничего не чувствовать. Потому что чувствовал слишком много, и не хотел, чтобы это использовали против него. Он все еще переживал потерю, и Хлоя не хотела причинять ему новую боль. Она хотела, чтобы он исцелился.