Мишель Селмер - Останемся друзьями
— А что, если Терри все еще боится довериться мне? Если боится, что я предам ее или исчезну из ее жизни? Как мне убедить ее в моей любви? Как научить доверять мне?
Мать пожала плечами:
— Придется сделать какой-то очень широкий жест, который поможет убедить ее. Совершить романтический поступок. Если ты знаешь ее так хорошо, как мне кажется, тебе это будет несложно.
Когда дело доходило до широких жестов, Нику ничего не приходило на ум. Ему было сложно решить, что он чувствует сам, а теперь приходится вытаскивать чувства из потайных уголков души Терри.
— И раз уж ты определился сам, — сказала его мама, — может, немного подумаешь над тем, чтобы дать поблажку отцу? Все совершают ошибки.
— Некоторые из нас — больше, чем другие.
— Я прекрасно понимаю — у тебя есть все права злиться. Но разве ты не достаточно его уже наказал?
Может, по крайней мере, попытаешься его простить? Попытаешься, ради меня?
— Хорошо, попытаюсь, — сказал Ник.
Его мама улыбнулась:
— Спасибо, сынок.
— Прости, что набросился на тебя, — попросил Ник.
— Ну, судя по выражению твоего лица, для тебя это оказалось гораздо более болезненно, чем для нас с твоим отцом.
Это точно.
Когда Ник вышел из квартиры мамы, он поехал сразу домой, все еще не зная наверняка, что скажет Терри. Если повезет, рождественское настроение волшебным образом поможет ему обрести красноречие, и он найдет нужные слова. Ведь подобное должно происходить по крайней мере один раз в жизни каждого мужчины?
Когда Ник приехал домой, Терри сидела в гостиной на полу, окруженная кучей оберточной бумаги, лент и бантов.
— Я дома, — сказал он, хотя она не могла этого не заметить, потому что он стоял прямо перед ней. Нику всегда с трудом давалось начало разговора.
Терри поняла на него глаза и улыбнулась:
— Ну и как движение в городе?
— Все хуже и хуже, — ответил он. — А как продвигается упаковка подарков?
— Я делаю это каждый год в течение двадцати лет, но так и не освоила технику.
Ник внимательно осмотрел стопку подарков, которые она уже доделала. Они выглядели так, словно их готовил пятилетний ребенок.
— Мои колени скоро расколются. — Терри с трудом встала и окинула взглядом Ника. — Ну и где они?
Он повесил пальто на вешалку.
— Кто — они?
— Украшения, за которыми ты ездил.
— Вот черт! — Ник был в таком смятении, когда уходил из квартиры матери, что забыл прихватить коробку.
— Ты доехал до мамы и забыл то, зачем туда отправился?
— Мне очень жаль.
— Полагаю, про ужин ты тоже не вспомнил.
Проклятье!
— Об этом я тоже забыл. Но у меня есть оправдание. Я наткнулся на своих родителей, занимающихся сексом.
Глаза Терри округлились.
— Вместе?
Он рассказал ей всю историю, под конец которой Терри смеялась так громко, что слезы текли по ее щекам.
— Ничего смешного в этом нет, — начал сердиться Ник.
— Еще как есть, — сказала она, вытирая глаза. — Еще как.
— У меня останется травма на всю жизнь.
— Ладно, переживешь. А что мы будем есть? Я умираю от голода.
— Давай что-нибудь закажем.
— Учитывая погоду, ждать придется целую вечность.
— Я могу приготовить простенький томатный соус к макаронам. Думаю, это не займет больше часа.
— После утомительного дня похода по магазинам и пережитого ужаса от увиденного голого зада отца, думаешь, у тебя хватит на это сил?
Кивнув, Ник достал фартук из шкафа и подошел к плите.
— Принеси мне две банки очищенных помидоров и банку томатной пасты из кладовки.
Он завязал фартук и достал все необходимые ингредиенты из холодильника. Порезал три луковицы, петрушку и чеснок и начал пассировать все это на сковороде на оливковом масле. Когда лук и чеснок стали прозрачными, он добавил консервированные помидоры и томатную пасту, затем орегано, базилик и соль. Затем всыпал свежемолотый перец, щепотку тимьяна, с которым, по совету бабушки, всегда обходился крайне осторожно. Ник многому научился в кулинарной школе, но самые ценные знания об искусстве готовки он получил от любимой бабули.
— Как тебе это удается? — спросила Терри со стула за барной стойкой, из-за которой она наблюдала за ловкими действиями своего мужа. — Ты никогда ничего не отмеряешь. Откуда ты знаешь, сколько и чего надо класть?
— Я провожу измерения. Но не ложкой, а глазами. Когда готовишь одно и то же такое количество раз, как, например, я готовил томатный соус бабули, рецепт становится лишним.
Терри вздохнула:
— Я даже тост не могу сделать, не спалив его.
— Все просто: надо лишь строго следовать указаниям и полагаться на свой вкус.
— Так вот в чем дело. У меня нет вкуса.
— Но ты ведь вышла за меня замуж, — сказал Ник, надеясь своим замечаниям сдвинуть вопрос с мертвой точки. Возможно, она признается, что это было лучшим решением в ее жизни.
Она улыбнулась и произнесла:
— Это только подтверждает мою догадку.
Невзирая на то что она не оправдала его ожиданий, Ник рассмеялся. Затем слегка убавил огонь и снял фартук.
— Я тут подумал, может… — Мобильный завибрировал в кармане его брюк. Затем раздался звонок. Он достал трубку и обнаружил, что звонит Роб. — Минуточку, Терри. Надо ответить. Привет, Роб, — сказал он.
— Слушай, есть минутка?
— Гм, я готовлю ужин.
— Я отниму у тебя всего лишь минутку.
— Хорошо, давай. В чем дело?
— Вчера произошло кое-что очень странное. Я правда не знаю, что об этом думать. Я подумал, может, твой отец тебе что-нибудь говорил по этому поводу.
— Ты ведь знаешь, мы постоянно болтаем с отцом.
— Я в курсе, что вы не особо ладите. Но я подумал, может, он что-то упоминал.
— Что упоминал?
— Что-нибудь по поводу моего отца и дяди Тони.
— Что самое интересное — он действительно об этом заговаривал. Хотел узнать, знаю ли я что-нибудь. Но я не знаю. Он хотел, чтобы я расспросил тебя и Тони-младшего, и вот теперь ты звонишь сам.
— Слушай, что знаю я. Сегодня вечером, когда заехал к родителям домой, на парковке стоял внедорожник дяди Тони. Я услышал громкие голоса. Когда моя мама открыла дверь, у нее были заплаканные глаза, а дядя Тони выглядел ужасно рассерженным. Как только я вошел, он сразу убежал. Когда я спросил, что произошло, мои родители отказались давать объяснения.
— А как Тони? Ты с ним разговаривал?
— Пару минут назад. Он не имеет представления, что происходит.
Ник задумался в очередной раз, не стоит ли рассказать о той сцене, свидетельницей которой стала Терри на День благодарения, сцене, в которой участвовала тетя Сара. Но некоторые детали его сильно смущали. Кроме того, он посчитал нечестным вовлекать в семейные разборки Терри, не спросив прежде у нее на это разрешение.
