Мейси Эйтс - Перемирия не будет
Церемония была не слишком людной: Самира все еще боялась толпы. На свадьбу были приглашены лишь высокие сановники и проверенные журналисты. Феррана это тоже устраивало. Он все еще чувствовал себя слишком уязвимым. Признавшись Самире в своем самом страшном грехе, в своей главной слабости, теперь он был полон решимости восстановить свои защитные бастионы.
Чтобы вновь стать сильным.
Чтобы ничто не могло вывести его из себя.
Он вышел из своей комнаты и двинулся к залу, где должна была состояться свадебная церемония. Было слишком жарко, чтобы устраивать празднование под открытым небом. Это можно было сделать в оазисе или на берегу океана, но Ферран не видел смысла отправляться туда.
Когда Ферран вошел в зал, гости, рассевшись по местам, уже ждали. Он прошел мимо них, не слыша звучавшей в зале музыки. Лица присутствующих сливались, неразличимые между собой. У него не было родных, так что в зале не было никого, кто был бы по-настоящему важен для него.
Он встал на свое место и, сцепив пальцы, ждал. Через несколько мгновений в дверях появилась Самира. Ее волосы обвивал богато украшенный золотой обруч, на голову было наброшено белое прозрачное покрывало, расшитое золотыми нитями. В покрое ее белого платья сочетались западные и восточные мотивы.
Она выглядела как подобает невесте. Она была женщиной, достойной лучшего мужчины. Не того, чья жизнь была сломана окончательно и бесповоротно.
Но ей достался он. Ферран задумался, сделал ли он ее жизнь хоть в чем-то лучше, предложив ей брак вместо тюрьмы.
Она поднялась на возвышение и взяла его за руку, твердо глядя перед собой. Ферран внутри весь дрожал, но Самира была гордой и невозмутимой, как всегда.
Церемония для Феррана прошла как в тумане. Он не помнил ни что говорил сам, ни что говорила Самира. Он твердо знал лишь одно: они все-таки поженились. Теперь Самира останется его женой до тех пор, пока смерть не разлучит их. От этой мысли он испытывал лишь чувство вины.
Он ничего не мог дать ей. Иначе ему придется открыться, и в итоге он разрушит все.
Они вместе прошли через толпу гостей. Ферран не слышал, аплодировали им или нет.
– Мне надо с тобой поговорить, – сказала Самира, как только они вышли в коридор.
Ферран сразу понял, что отделаться от нее не получится. Ее лицо излучало решимость.
– Нас ждут на торжественном приеме, – попытался напомнить он.
– Подождут.
– Гости голодны.
– Они могут начать без нас. Я хочу задать тебе один вопрос.
– Я не соглашался еще на один вопрос.
Схватив Феррана за руку, Самира потянула его в небольшую гостиную и плотно закрыла за ними дверь.
– Мне все равно, соглашался ты или нет. Вот мой вопрос. Ты знаешь, почему я вышла за тебя замуж?
– Чтобы избежать тюрьмы. Чтобы вновь стать шейхой. А может быть, чтобы втайне готовить новое покушение на меня?
– В первый момент, когда я согласилась, я действительно хотела лишь избежать тюрьмы. И еще раз попытаться отнять у тебя жизнь. Потом я отказалась от этой мысли и захотела стать шейхой и оставить жизнь, полную страданий, позади. Но все это было давно, в самом начале. Знаешь ли ты, почему я вышла за тебя сегодня?
– Клянусь, не понимаю, – ответил Ферран.
– Я раньше тоже этого не понимала. До сегодняшнего утра. Сегодня, одеваясь, я осознала, как мне не хватает тебя. Не удовольствия, которое ты способен мне дать, а тебя самого. Ты мрачный и угрюмый, с тобой трудно разговаривать. Но ты старался сделать так, чтобы я улыбалась. Никто не пытался сделать этого до тебя. Я танцевала для тебя – для тебя и больше ни для кого, потому что ты вызвал во мне желание танцевать. Ты сделал мою жизнь яркой и наполненной, какой она никогда не была. И вот сегодня, когда я готовилась произнести супружеский обет, я поняла, почему она стала такой.
– Почему же? – напряженно спросил Ферран. Во рту у него вдруг пересохло.
– Я люблю тебя, – проговорила Самира. – Да, я люблю тебя.
– Самира, нет.
– Да. И от того, что ты отказываешься признать это, мои слова не перестанут быть истиной.
– Ты сама не знаешь, что говоришь.
– Знаю. Я вышла за тебя сегодня, потому что хочу быть с тобой. Даже если бы ты распахнул передо мной двери дворца и сказал, что я вольна идти куда угодно, я все равно осталась бы с тобой.
– Когда я сегодня женился на тебе, я не знал, что ты способна говорить такие глупости. Ты что, забыла, что я говорил тебе? Я могу убить тебя. Что, если я снова потеряю контроль над собой?
– Это ты говоришь глупости. Во всем был виноват мой отец.
– Ты не права.
– Почему ты так исступленно веришь в это?
– Потому что это правда. И я никогда, никогда не соглашусь допустить это вновь, – решительно произнес Ферран.
– При чем здесь моя любовь?
– Я не хочу твоей любви. Я не могу ее принять. Как ты не понимаешь?
– Слишком поздно.
– Это была ошибка, – сокрушенно сказал он.
– В любом случае жалеть о ней тоже поздно. Мы женаты. Быть может, у меня будет ребенок, мы ведь не предохранялись.
– Я не собираюсь разводиться с тобой. Не устраивай драму.
– Ты отвергаешь мою любовь – а я даже не угрожаю убить тебя за это. С учетом того, как складывались наши отношения, это никак не назовешь попыткой устраивать драму. Скорее, наоборот, – я даже слишком спокойна.
Ферран стиснул зубы. Боль тлела в груди, жгла сердце, словно раскаленный уголь.
– Мне не нужна твоя любовь, – произнес он. – Я не люблю тебя, Самира, и никогда не полюблю.
– Что?
– Я больше никого не буду любить. Никогда.
– Но как же все, что было… то, как ты хотел, чтобы я улыбалась?
– Это не любовь, habibti. Это больная совесть. Я не могу любить, зато чувства вины у меня хоть отбавляй.
– А как же наши дети?
Уголь, тлевший в груди Феррана, казалось, вспыхнул ярким пламенем, сжигая сердце нестерпимой болью.
– А что я могу им предложить? Отца-убийцу? Отца, в гневе теряющего человеческий облик?
– Трус! – с чувством произнесла Самира. – Ты прав, ты слаб. Но не в том, о чем ты думаешь. Ты прячешься. Все еще прячешься.
– Я давно перестал прятаться. Я отомстил! Ты что, забыла?
– Нет. – Самира покачала головой. – Часть твоей души осталась там, в прошлом. И она все еще скрывается. Ты сам живешь и борешься, но твоя душа осталась позади.
– И не просто так. В любом случае поздно жалеть об этом. Я не могу дать тебе то, что ты просишь. – Он положил ладонь ей на щеку, провел пальцами по шелковистой коже. Его сердце рвалось от боли. Ему казалось, что он дотрагивается до нее в последний раз. – Наш брак никогда не станет браком в полной мере.
Самира отступила на шаг.
– Скажи это еще раз, – потребовала она.
