Би Джеймс - Скажи сама...

Казалось, прошла вечность, прежде чем она услышала голос Саймона:

- Льюис, это Саймон Маккинзи. Больше она не слушала, ей было вполне достаточно. Какая разница, что будет говорить дальше Саймон. Она целиком сосредоточилась на окне, стараясь поймать ритм движения, просчитать, проследить.

- Ну что ж, Брайсон Льюис, - прошептала она, прижав щеку к стволу винтовки. - Ну же, пройди мимо окна еще раз. Вот. Вот! Правильно. Ну, еще разок. - Она начала считать нервные короткие шаги Льюиса, когда он мимолетно появлялся в поле ее зрения. Смотрела, считала, молилась. И вот... - Есть!

Она поймала ритм. Полностью отдавшись инстинкту, данному ей Богом, не думая и не понимая, как ей это удается, она с точностью до мельчайшей доли секунды рассчитала ритм его движения и траекторию полета пули.

Пальцы мягко легли на курок.

- Не надо, - хрипло, прерывисто шептала она, - только не надо.., менять привычек... Сейчас!

Она не ощутила отдачи винтовки, не услыхала звона разлетевшегося стекла. Она даже не видела своей мишени. Однако она точно знала, что пуля достигла цели, что Брайсон Льюис уже никогда никому не сможет причинить зло. И, отложив винтовку в сторону, с той же отчетливостью поняла, что никогда больше не выстрелит снова.

Когда Валентина отвернулась от окна, она увидела, что в дверном проеме стоит Рейф. Растрепанный, пепельно-серый. Его расширенные тревогой, похожие на бездонные озера зеленые глаза смотрели на нее так пристально и обеспокоенно, что она сказала:

- Все, Рейф.

- Слава Богу, - пробормотал он хрипло. - Как ты?

- Ты был прав, - отрешенно проговорила она. - Это было в последний раз.

У Рейфа перехватило дыхание, и он смог только молча кивнуть. Не обращая внимания на шум, поднятый командой Саймона, готовящейся завершить операцию, он наконец тихо сказал:

- Но тебе еще о многом надо подумать.

- Когда все по-настоящему закончится, я так и сделаю. После того, как будут обезврежены все ловушки Льюиса. Когда я действительно буду знать, что женщина в безопасности.

- Но ты-то сама в порядке?

- Насколько это возможно в данной ситуации...

- ..когда ты спасла жизнь, - настойчиво прервал ее Рейф.

- И отняла жизнь. Об этом тоже нельзя забывать.

- Никто от тебя этого и не ждет.

- Но предполагается, что я сумею с этим справиться и жить дальше.

- А ты сможешь?

- Скорее всего, да. - Печальный, безжизненный голос. Но что-то неуловимое в тоне говорило о твердости и решимости. - На этот раз смогу.

Ему страстно хотелось кинуться к ней, обнять ее, защитить, но она сама должна сделать выбор. Это ее дело. Не его.

- Ты какое-то время еще будешь занята...

Валентина кивнула.

- Саймон созовет совещание. Предстоит обсуждение операции.

Это займет ее на какое-то время. Он только будет мешать и отвлекать. Здесь ему больше нечего делать. Ей он тоже больше ничем не может помочь. Пока не может. Рейф принял решение.

- Тогда я ухожу.

На лице Валентины отразилось изумление.

- Куда ты пойдешь? Рейф скупо улыбнулся.

- Недалеко. Если тебе действительно захочется меня найти, это будет совсем не трудно. - В дверях он обернулся. - Я оставлю для тебя кое-какие бумаги у Саймона. Информацию, которую я собрал вчера вечером. Думаю, тебе будет интересно прочитать.

- Какие бумаги? О чем ты говоришь? Упадок сил после нечеловеческого напряжения, которое она пережила, был виден во всем: в ее голосе, позе, выражении лица.

- Ничего срочного, - поспешил успокоить ее Рейф. - Отдохни сначала. Сделай то, что требуется для Саймона. Потом, когда будет время, посмотришь.

- И что тогда?

- Вот это, любовь моя, ты решишь сама. - Он долго молча, пристально и ласково смотрел на нее и наконец добавил:

- Всего доброго, Ирландка. - И совсем уже тихо:

- Будь счастлива.

И он ушел, оставив ее одну в грязной, мерзкой комнате в полном одиночестве.

Остров ничуть не изменился. Это открытие потрясло ее. После двух недель, которые она провела с Бетти Льюис и ее детьми, окунувшись в любовь, нежность и тепло, царившие между ними, ей казалось, что все вокруг должно было стать другим.

- Сколько еще? - нетерпеливо спросила она, оглянувшись через плечо на Джеба Теннера.

- Прошло всего пять минут после того, как вы спросили об этом в последний раз. - Он улыбнулся ей со своего места у руля маленького катера, называвшегося в честь Николь "Леди Теннер". - Значит, осталось еще десять.

- Десять? - Через десять минут она сможет обнять Рейфа.

- Теперь уже девять, - засмеялся Джеб.

- Девять с половиной.

- Вы точно знаете, что действительно хотите этого? Уверены?

- Уверена. - Неожиданно налетевший ветерок чуть не сорвал с нее панаму, защищавшую от солнца. Надвинув ее почти на глаза, она тихо добавила:

- Благодаря вам.

- Ну, я просто сказал правду. Но если это помогло, тем лучше. Кстати, Николь посылает вам привет и пожелания всяческого счастья.

- Как она? - Ее немного мутит, но доктор уверяет, что скоро это пройдет.

- А вы не боитесь?

- Иметь ребенка? - На какую-то секунду лицо его стало серьезным. - Честно говоря, меня это чертовски пугает. - Но тут же снова рассмеялся. - Я так раздулся от гордости, что боюсь лопнуть.

- И совсем не жалеете?

- Только о том, что нам потребовалось так много времени, чтобы решиться.

- Так, значит, никаких сомнений?

- В том, правильный ли я сделал выбор? Вообще о жизни? Ни малейших. - Он задумчиво посмотрел на профиль женщины, пристально вглядывающейся в неожиданно возникший среди изумрудных волн волшебный остров. - В один прекрасный день это случится и с вами. Обещаю.

- Надеюсь, - ответила Валентина, не отрывая глаз от Эдема.

Они были уже совсем близко. Так близко, что можно было различить полоску золотого песка, маленькие купальные кабинки и небольшую беседку из тростника и соломы, где так приятно было лениво заниматься любовью после целого дня купанья и рыбалки.

- Приезд сюда - хорошее начало, - сказал Джеб и, немного помолчав, тихо добавил:

- Он любит вас, Валентина.

- Я знаю.

- Он верит в вас. Эти свидетельства были собраны для вас, ему они не нужны.

Свидетельства! Бумаги, переданные ей Саймоном, убедительно и досконально доказывающие, что только чудо могло спасти жизнь Дэвиду Флинну. Факты и доказательства, которых не хотела знать винившая только себя Валентина. Конечно, в глубине души навсегда останется сомнение, но тем не менее страшный груз с ее совести снят.

Собрать, проанализировать и скомпоновать в убедительный отчет огромное количество информации за такой короткий срок было настоящим чудом.

- Понять не могу, Джеб, как он ухитрился сделать это за один день.