Барбара Ханней - Манящая опасность

— Боже праведный! — ахнула Розалин.

— Все еще хуже, — продолжала Алиса. — Оказалось, что он был с ними в доле. Вероятно, он бы в любом случае не смог присутствовать на свадьбе, потому что ему придется давать объяснения в суде. Выплыло наружу, что они собирались незаконно использовать некоторые фонды треста.

— Это невероятно… — наконец вымолвила Розалин.

Тереза не могла ничего сказать, так велико было потрясение.

Вошел Джон Морроу.

— Надо без промедления сообщить Полу о случившемся.

— И мы это сделаем, — процедила Розалин. — Я сама это сделаю с превеликим удовольствием.

Собор Сент-Джеймс представлял собой величественное здание, построенное на вершине холма, с которого открывался прекрасный вид на залив. Когда Тереза с отцом подошли к дверям, в нем играла музыка.

Тереза чувствовала себя удивительно легко. Она как будто вынырнула из густого, удушливого тумана на чистый воздух. Предстоящее объяснение не пугало ее.

— Ты нормально себя чувствуешь? — спросил доктор Морроу.

Она кивнула.

— Мы не будем задерживаться надолго, — добавил он. — Следующие несколько минут будут трудны, но, когда они пройдут, ты сможешь гордиться собой. Это было тяжело, но всем ясно, что ты сделала правильный выбор.

Они вошли в украшенную цветами церковь, полную гостей, — друзей, родственников, коллег и просто любопытствующих, но Тереза знала, что ей нужно увидеть среди них только одно лицо.

Когда их заметили, раздались удивленные возгласы. Конечно, все ожидали другого. Ее мать и бабушка, как и должно было быть, сидели в первом ряду. Розалин держалась замечательно. Тереза заметила Алису, стоявшую у входа.

— Дорогие друзья и родственники, — начал Джон Морроу, — мы должны кое-что сообщить вам…

Зная, что все смотрят на нее, Тереза старалась держаться прямо, пока отец сообщал собравшимся, что свадьба не состоится. Он говорил складно, не упоминая причин отмены свадьбы. Он только сказал, что решение было принято совсем незадолго до назначенного срока проведения церемонии, поэтому Тереза и Пол не успели никого оповестить заранее и приносят свои извинения за причиненные неудобства.

Тереза смотрела на собравшуюся толпу. Некоторые грустно улыбались и кивали, некоторые плакали, все были подавлены и сбиты с толку.

Айзека нигде не было видно.

Конечно, Тереза понимала, что он в любом случае не станет прорываться к ней через толпу с криками радости, как это бывает в кино, однако она надеялась увидеть хотя бы отражение каких-то эмоций на его лице.

Наконец, она увидела его. Он стоял у окна, и по его глазам нельзя было ничего прочитать. Было совершенно непонятно, какие чувства он испытывал.

Казалось, миновали годы, прежде чем все разошлись. Ушла целая вечность на то, чтобы лично поблагодарить и извиниться перед всеми знакомыми и родственниками, каждый из которых считал своим долгом предложить помощь и оказать хоть какую-то поддержку. Замечательно, что все оказались такими понимающими и полными сочувствия, но Терезе было мучительно без конца выслушивать все их благожелательные советы. Она не могла понять, почему исчез Айзек. Она не представляла, во что превратится ее жизнь, если он снова уедет.

Дверь открылась, и он показался на пороге. Несмотря на бледность и усталое выражение лица, он выглядел как никогда привлекательно в строгом костюме. Он подошел к ней, и Дьявол, видно без разрешения выпрыгнув из машины, трусил за ним по пятам. Айзек не обращал на него внимания.

— Привет. Мне очень жаль… что у тебя такие проблемы со свадьбой. — Его голос, обычно живой и звучный, был невыразительным и бесцветным.

Тереза кивнула. У нее вспотели руки, в горле пересохло. Было невыносимо стоять перед ним и выслушивать его формальные сожаления, как будто он был таким же гостем, как и все остальные.

— Твой отец рассказал мне про Хэммонда.

— Да, это ужасно. Но я решила не выходить за него замуж еще до того, как услышала новости.

— В самом деле?

— Я… я не любила его. — Тереза совершенно выдохлась, как будто взбиралась на высоченную гору и уже не надеялась достичь вершины. Айзек же не делал ничего, чтобы ей помочь.

— Нечего сказать, это было потрясающе — взять да отменить все в последнюю минуту. Я-то думал, что ты просто опаздываешь: невесты ведь всегда опаздывают.

— Да, так обычно и бывает.

— Так ты в порядке? — отстранение спросил он.

Она уже не могла отвечать на подобные вопросы.

— Айзек, Розалин рассказала мне, почему ты уехал. Она рассказала, что ввела тебя в заблуждение! — Тереза не могла не поделиться с ним этой новостью.

Если бы он как-нибудь проявил свои чувства, она рассказала бы ему гораздо больше. Но холодное, суровое выражение лица и беспокойный блеск его глаз заставили ее замолчать.

— Мне очень жаль. — Он посмотрел в сторону. — Извини, если мой приезд был всему виной. Да и мне не стоило терять столько времени.

И это все, что он может сказать?! Тереза закусила губу и наклонилась погладить Дьявола, чтобы скрыть досаду. Вчера, накануне свадьбы с другим, она предложила себя этому человеку, и их захлестнуло потоком страсти. А сегодня он небрежно от этого отмахнулся. «Потерянное время»!

— Я в любом случае вряд ли вышла бы за него замуж, так что твой приезд ни на что не повлиял.

— Ну что ж, мне, пожалуй, пора, — вдруг сказал Айзек.

— Домой?

— Да. К себе домой. Вещи я уже упаковал, чтобы уехать, как только кончится церемония. Вернусь к себе…

Айзек, но ты же не можешь так поступить! Я сказала всем, что люблю тебя. Я хочу сказать это тебе!

Но сейчас, в таком настроении, он вряд ли захочет ее слушать.

— Я и так создал достаточно проблем… твоей семье, — продолжал он, пожимая плечами. — Мне надо уехать отсюда, чтобы больше не мешать, чтобы все встало на свои места.

— К чему так спешить? — в отчаянии спросила Тереза. — Сегодня уже поздно, почти вечер, ты все равно не успеешь уехать далеко.

Он тускло улыбнулся и покачал головой, как будто ее попытка удержать его не стоила ответа, затем приблизился к ней и положил руки ей на плечи.

— Тебе не нужно уезжать, Айзек, — прошептала она.

Он замер и посмотрел на нее удивленно. Но потом покачал головой, быстро поцеловал в дрожащие губы и прошептал:

— Прощай, Тереза. Надеюсь, твоя школа уцелеет. Продолжай свое великое дело.

Затем повернулся и быстро зашагал к фургону.

Глава одиннадцатая

Тереза стояла на дорожке в невыносимой тоске. За прошедшую неделю она не раз испытывала горечь, разочарование, редкие проблески радости. Теперь ей были уготованы долгие годы одиночества.