Кара Колтер - Он, она и Анжелика

Нет, надо уезжать.

Все эти мечты о любви, о привязанности… А этой ночью она снова видела тот сон, как они стоят на берегу реки, и, проснувшись, в самое первое мгновение она еще чувствовала, как душа трепещет от ощущения близости с этим человеком.

Это расслабляет, превращает ее в одну из тех женщин, на которых она всегда смотрела свысока. На которых мадам Йелтси всегда смотрела свысока. Одну из тех, что готовы пожертвовать всем ради мужчины.

Тони хотела было встать и тут же юркнула обратно под одеяло — в комнате стоял ледяной холод. Они не догадались подбросить дров в печь перед тем как лечь спать.

Дрова и печь. Вот именно поэтому она и не может здесь оставаться.

Дрова да печь, печенье да снежная баба.

Это не для нее, и она никогда к этому не привыкнет. Никогда.

О том, какие у него глаза, и думать не смей, приказала Тони самой себе и включила маленький приемник у кровати, чтобы направить мысли на что-нибудь другое.

Удивительно, но по радио пел Сигер. Тони захватила самый конец песни. Отзвенела и замерла последняя нота, продолжая звучать эхом в сумрачной душе Тони.

Объявили время, и она наконец спохватилась — уже десять часов. Она проспала! Гаррет подумает, что она неисправимая лентяйка.

Черт! Почему ее заботит прежде всего, что подумает Гаррет?

Анжелика. Где Анжелика? Она вроде бы должна за ней присматривать.

Тони вскочила с постели, стараясь не обращать внимания на ледяной пол.

Нет, в нормальном доме пол должен быть теплым. Мысль об этом будет ее согревать в час отъезда.

По радио передавали новости. Тони слушала краем уха, лихорадочно натягивая на себя одну одежку за другой, чтобы поскорее согреться. Если только это вообще возможно — согреться, когда в душе царит ледяной холод.

Главным в новостях было штормовое предупреждение. Тони уже хотела выключить радио, когда слова диктора заставили ее замереть на месте.

«А теперь коротко о странном случае, происшедшем в Ванкувере. Сегодня утром в абботсфордский полицейский участок явился Хью By, который, как полагали, был похищен на днях из своего ювелирного магазина в китайском квартале Ванкувера. Как выяснилось, ему удалось бежать от своих похитителей. Полицейские вместе с By нагрянули в дом, где, по его словам, его держали все последние дни. По заявлению полиции, бесценное кольцо, похищенное с китайской художественной выставки, было возвращено ранее, но об этом не сообщалось, поскольку, по мнению следствия, это могло поставить под угрозу жизнь Ву».

У Тони подкосились ноги, и она опустилась на кровать.

Вот и все. Сама судьба говорит: «Пора ехать». Тони била неудержимая дрожь. От холода, конечно.

Кстати, еще одно очко в пользу Сан-Диего — такой мягкий климат, как там, только поискать.

Мадам Йелтси будет в восторге, когда узнает. До Тони вдруг дошло, что мадам с кем-то разговаривает. Может, по мобильнику?

Тони с трудом поднялась с кровати и посмотрела на себя в зеркало: лицо бледное, волосы в беспорядке. Надо хотя бы причесаться.

Почему-то не хотелось сообщать о своем решении мадам. Тони вдруг с удивлением поняла, почему: на нее нельзя положиться, она может сказать что-нибудь не то Анжелике. Нет, первая должна узнать Анжелика — бедная маленькая девочка, которая так тоскует по маме и так непоколебимо уверена, что Тони не уедет. Если бы не этот страшный холод, Тони бы расплакалась.

Проведя последний раз щеткой по волосам, она пошла искать Анжелику.

Мадам Йелтси сидела за обшарпанным столом Гаррета. Она подняла глаза от лежавшей перед ней груды бумаг и ухмыльнулась.

— Я вижу, сегодня новый наряд.

Опустив голову, Тони окинула себя взглядом: ярко-зеленая рубашка, сверху — форменная майка пожарной команды Миннеаполиса, а поверх всего — кардиган с дыркой на локте. Наряд дополняли серые спортивные штаны и грубошерстные серые носки.

Сама мадам Йелтси выглядела так, словно собралась на обед к английской королеве. Только пальцы у нее были в сахаре — вероятно, от свежей булочки с корицей, которая лежала возле ее локтя. Холод на мадам не действовал.

— Мне не послышалось — вы с кем-то разговаривали? — спросила Тони. Это был проверенный прием: чтобы избежать расспросов мадам, надо было просто заставить ее говорить о том, что она любит больше всего, — о себе самой.

— Я? — с несколько преувеличенным удивлением воскликнула мадам Йелтси. — Нет, ни с кем. С кем я тут могла разговаривать?

— А Анжелика?

— Девочка? Она приходила, но я сказала, чтобы она тебя не будила.

— И куда она пошла?

— К соседке, не помню, как ее звать. Ну к той, с аппликациями.

Что-то здесь было не так. У мадам Йелтси была отличная память на имена. И уж конечно, она ни в коем случае не забыла бы имени человека, от которого ей что-то нужно. И потом, не хотеть, чтобы все до одного поднялись с постели, когда она сама уже на ногах, — это было слишком не в стиле мадам Йелтси.

Ну ладно, это не главное. Главное сейчас — Анжелика.

Тони направилась к выходу. У двери она заметила кота, который лакал из блюдца что-то похожее на сливки.

— Вы знаете, что кот в доме? — обратилась Тони к мадам Йелтси, натягивая зеленую армейскую куртку.

— Дрянь паршивая, — проворчала мадам. — Мне не нравится эта куртка, Тони.

— Правда? А мне нравится.

— С чего это? — На лице мадам было написано такое искреннее изумление, что Тони засмеялась.

— Я в ней кажусь себе фотографом, — сказала она, глядя в раздумье на кота. Наверное, это Анжелика налила ему сливок. Тони подпихнула кота к выходу и вышла следом, захлопнув за собой дверь.

Начинался снегопад. Все было совсем не так, как вчера. Ветер швырял в лицо мелкие, колючие, словно песок, снежинки.

Очко в пользу Сан-Диего — там нет снега.

И не лепят снежных баб.

Холод пробирал до костей. Тони рысцой добежала до дома Кенди.

— Войдите, — отозвались на ее стук.

Тони открыла дверь и оказалась в тесной прихожей, примыкающей к кухне. Откуда-то слышался детский смех. Сидевшая за столом Кенди подняла глаза от рисунка, над которым работала.

— Как вам нравится? — спросила она.

Тони вытянула шею, стараясь рассмотреть рисунок издалека: ей не хотелось снимать ботинки. На рисунке была изображена маленькая девочка в платьице и фартучке. На переднем плане улыбались пухлые ангелоподобные детишки.

— Великолепно, — восхитилась Тони. — Девочка немножко похожа на Анжелику. Можно ее на минуточку? Мне надо с ней поговорить.

Получалось как-то неловко. Тони хотела остаться с Анжеликой наедине, не хотелось прощаться с ней на глазах у Кенди. Может, пойти прогуляться?..