Филлис Мэттьюмен - Прекрасная русалка

— Противоположности притягиваются, видимо, — сухо отозвалась Вэл. — Хочешь знать, о чем мы с Мейзи говорили?

— Конечно. Выкладывай.

За обедом Вэл подробно изложила ему разговор с Мейзи. Ларри слушал внимательно и не перебивал.

— То есть я дала ей понять, что ты женился на мне, когда вернулся и узнал о гибели Глории. Я… решила сказать, что жила у твоих родственников. На тот случай, если она спросит, где мы познакомились.

— Что ж, все точно, — кивнул Ларри. — Полагаю, тебе можно перестать трястись от страха. Ума не приложу, почему ты так испугалась. Раньше на твою долю выпадали испытания и посерьезнее этого. Например, когда ты решила стать Глорией.

— Да, знаю. Но тогда все было иначе. Ларри, а если она узнает, что я сделала? Я… мне кажется, я этого не выдержу.

— Поздновато спохватилась, — холодно заметил Ларри, но тут же рассмеялся. — Ты лучше пообещай мне вот что. Если кто-нибудь вдруг начнет тебя шантажировать, ты сразу придешь ко мне и позволишь мне решить эту проблему.

— Обещаю, — со вздохом согласилась Вэл.

— Но без особого желания?

— Нет, дело не в этом. Я вздохнула с облегчением, поскольку только что поняла: если бы ты не вернулся и я… не стала бы твоей женой, тогда в случае шантажа я не знала бы, к кому обратиться за помощью.

С шантажистами нужно поступать только одним образом. А именно игнорировать их. Конечно, — Ларри пожал плечами, — последствия могут быть неприятными, но если бы тебя, например, шантажировали и ты нашла бы в себе силы признаться матушке и Алеку в содеянном, тогда у шантажиста не осталось бы на руках ни одного козыря.

— Да, — согласилась Вэл. — Но проблема в том, что, как мне кажется, никто не любит признаваться в своих грехах. — Она снова вздохнула. — Я ужасно рада, что мне не придется разбираться с этим в одиночку.

— Да уж, даже от мужей бывает польза. — В глазах Ларри сверкнули лукавые огоньки. — Если ты готова, думаю, можно идти. Наверное, тебе не очень хочется попасться на глаза той девушке. Хотя в этом не было бы ничего страшного.

Несмотря на его уговоры, Вэл все равно продолжала нервничать. Возвращение в усадьбу принесло ей немало радости, но следующие несколько недель стали для нее непростыми. По условиям завещания мистера Гренвилла вся собственность переходила к Ларри, однако дом оставался у его матери вкупе со средствами, достаточными для безбедного существования. Это породило некоторые сложности, поскольку миссис Грен-вилл привыкла думать, что вся собственность принадлежит ей одной. Конечно, Алек управлял фермами по ее просьбе, но вскоре Вэл поняла, что он постоянно советовался с ней, а у миссис Гренвилл по любому вопросу было давно сформировавшееся мнение, под которое ему приходилось подстраиваться.

Ларри тоже отличался резкостью суждений, которые никоим образом не совпадали с суждениями его матери. Кроме того, как заметила Вэл, он не терпел материнских требований и не имел склонности уступать им, если только они не казались ему разумными. Временами между матерью и сыном случались битвы характеров, в которых Ларри всегда одерживал победу.

Однако после подобных стычек атмосфера в доме становилась напряженной, как перед грозой.

Вэл не вмешивалась, но ей все равно доставалось. Миссис Гренвилл, не умея убедить сына и страдая от его упрямства, вымещала досаду на невестке. Она была придирчива и нетерпелива. И девушка интуитивно старалась изо всех сил, чтобы не усугубить ситуацию. Она искренне любила свекровь, но иногда ее начинало раздражать, что та всегда все делает по-своему.

Впрочем, и с Ларри приходилось вести себя осмотрительно. Обычно он обращался с ней так, словно их связывала если не любовь, то крепкая дружба. Однако все менялось, когда Ларри вступал в очередной спор с матерью. Он становился сердитым и немногословным и наедине с Вэл снова начинал сыпать едкими комментариями и двусмысленными издевками, которые так злили ее раньше.

Алека девушка почти не видела. В «Кам» он приезжал крайне редко и вовсе не пытался общаться с Вэл. Но, несмотря на это, она всегда ощущала, что он следит за ней взглядом, и понимала, что он, в отличие от прочих домочадцев, не пребывает в сладостном заблуждении относительно ее чувств к мужу. А еще Вэл знала, что Алек, как и обещал, всегда готов прийти на выручку.

В первых числах февраля миссис Гренвилл получила приглашение от старой подруги провести неделю в ее имении в Нью-Форесте. Она приняла его, к облегчению Вэл и Ларри. Атмосфера в усадьбе сразу изменилась. Мейсон, принесшая Вэл утренний чай после отъезда миссис Гренвилл, не преминула высказать свое мнение по этому поводу с откровенностью старой служанки.

— Мистер Ларри сегодня как мальчишка, которого отпустили с уроков, — заметила она, ставя поднос на столик у кровати. — Мадам-то в нем души не чает, да только они все равно как кошка с собакой грызутся.

Пока его не было, она уж позабыла, как они раньше бранились. А теперь мистер Ларри вернулся, и все по новой пошло. Миссис Ларри, мэм, чего ж вы с мистером Ларри себе дом не купите?

— Уехать из усадьбы? — удивилась Вэл. — Не думаю, что это понравится мистеру Ларри, Мейсон. Да и миссис Гренвилл это обидит.

— Уж вы простите меня, миссис Ларри, — продолжала Мейсон, — да только тут вы ошибаетесь. Может, ей и кажется, что она обидится. Но если меня спросить, так я скажу, что ей легче станет.

— Но ведь миссис Гренвилл так любит сына. Она только о нем и думает, — с сомнением в голосе ответила Вэл.

— Так-то оно так. Но он для нее все еще ребенок, а не взрослый мужчина. Я думаю, что всем станет лучше, если вы с мистером Ларри переедете в свой дом и будете навещать мадам. Вам-то вон как несладко, я же вижу. А вы ведь жена мистера Ларри и должны быть хозяйкой в доме…

— Мне кажется, нам не следует обсуждать это, Мейсон, — вставила Вэл.

— Уж вы не серчайте, миссис Ларри, мэм, — продолжала Мейсон. — Знаю, вы считаете, что я сую нос не в свое дело. Но я нянчила мистера Ларри и знаю, что он за птица. Мадам хорошая женщина, добрая и умная, но все по-своему решает. Тут ничего не попишешь, она ведь столько лет глава семьи. Так-то. А теперь можете обижаться на меня, только не могла я молчать. Вот спросите мистера Ларри, он вам скажет, что я права.

Мейсон ушла, оставив Вэл размышлять над проблемой. Если бы их с Ларри связывали настоящие чувства, совет Мейсон был бы полезен. Но при сложившихся обстоятельствах не было смысла покупать отдельный дом.

«Я ничего не могу поделать, — рассуждала Вэл. — Мы не влюблены друг в друга, и он решит, что я преследую корыстные цели, предлагая переехать. Или что я хочу жить подальше от матушки. Это его разозлит. Ведь и поженились-то мы именно ради того, чтобы не расстраивать ее. Нет, я в данной ситуации бессильна».