Кэти Джейкобсон - Возьми моё сердце

Она буквально добежала по коридору до главного офиса и скоро уже обнимала Эриэл.

Эриэл прильнула к ней и заплакала.

— Ты пришла. Я молилась-молилась, и ты пришла.

Боль еще крепче стиснула сердце Марго. Да, она пришла, но не навсегда. Надо как-то объяснить девочке разницу между неотложным случаем и «навсегда». Но с этим придется повременить, пока малышка не поправится.

— Ах ты, моя маленькая! Что с тобой такое?

— У меня болит животик.

— Когда он заболел? — Ей так давно не приходилось иметь дело с больным ребенком, что она не знала, с чего начать. Даже если она задаст правильные вопросы, то все равно не будет знать, что делать с ответами. Эриэл пожала плечами:

— Не помню.

— Ну ладно. — У Марго в бумажнике все еще лежал страховой полис Райли. — Наверное, надо показаться доктору.

— А прямо домой нельзя?

Марго самой только этого и хотелось, но она покачала головой:

— Сначала мы узнаем, что с тобой стряслось.

Это заняло час с лишним, но в конце осмотра доктор объявил, что Эриэл здорова. По крайней мере физически. Температуры нет. Горло и уши в порядке. Симптомов аппендицита нет.

Но доктор спросил насчет стрессов и эмоциональных потрясений, и Марго поняла, что это она во всем виновата. Ушла от ребенка, даже не попрощавшись. Она построила отношения, основанные на доверии, а потом предала Эриэл. Чувство вины жгло ее огнем. Но нельзя было ни единым намеком показать, как она себя ненавидит за это. Потому что тогда все станет еще хуже.

Надо как-то исправить то, что еще не поздно исправить, хоть немного умерить боль, которую она причинила Эриэл. А может быть, и Райли. Вина лежит на ней. Опять на ней. И расплачиваться будет она сама.

Утреннее солнце ярко светило, усиливая радостное чувство Райли, сопровождавшего машину «Скорой помощи» на обратном пути в город.

Охотников нашли. Они выжили вопреки морозу и сильному ветру. В отличие от множества подобных случаев, у этих двоих было в достатке и здравого смысла, и навыков поведения в экстремальных условиях. Когда отряд спасателей нашел их на пятый день труднейшего поиска в горах, у одного оказался перелом ноги и у обоих — легкая степень обморожения. Но жизнь их была вне опасности.

Зиме не удалось заполучить их в качестве жертвы.

Он рассматривал это как предзнаменование: раз спасательная миссия увенчалась успехом, значит, и его отношения с Марго наладятся. Потому что он намерен добиваться этого с тем же упорством и настойчивостью.

Санитарная машина направилась прямо в больницу, а он повернул на дорогу домой. Надо помыться и побриться, переодеться, выпить горячего, обжигающего кофе. Спать ему больше не хотелось. Как только охотников заметили при первых проблесках рассвета и провели операцию по их спасению, ощущение усталости, страха и разочарования сразу исчезло. Чудеса бывают. Нет ничего невозможного.

Подъезжая к своей улице, он был уже в лихорадочном ожидании успеха. А когда увидел на своей подъездной дорожке машину Марго, его сердце, казалось, было готово выпрыгнуть из груди. Она передумала! В это время Эриэл в школе, так что Марго здесь из-за него. Предчувствие его не обмануло.

Как солнце благосклонно к земле, так судьба благосклонна к нему. Только что она вернула ему заблудившихся охотников. А теперь его ждет Марго.

С визгом тормозов он остановился позади ее машины и ворвался в дом через заднюю дверь. Она стояла, прислонившись к стене спиной и скрестив руки на груди. В ответ на мгновенную вспышку радости у нее в глазах он схватил ее за талию, поднял в воздух и торжествующе закружил.

— Мы нашли их! Они продержались почти неделю, и мы их нашли! Это так здорово, когда мы поспеваем вовремя.

Ее руки опустились ему на плечи, и она засмеялась, но как-то неловко.

И ее тело не расслабилось у него в объятиях.

Реальность постепенно пробивалась сквозь его эйфорию, и он сделал над собой усилие, чтобы умерить свое торжество. Вдруг явственно ощутив, что ее бедра прижаты к его талии, ее грудь — к его груди, а губами он касается округлости ее плеча, он стал опускать ее. Когда их глаза оказались на одном уровне, он остановился. Ее глаза были такими же грустными, как и во время их последнего разговора.

— Ничего не изменилось, да? — спросил он.

— Отпустите меня, Райли.

— Я люблю вас, Марго. Эриэл любит вас. Я надеялся, что вы готовы нас принять.

— Отпустите, меня, Райли, пожалуйста. Мне надо вам что-то сказать.

Сделав над собой усилие, он отпустил ее. Что бы она ни собиралась ему сказать, он не хочет этого слышать. Если она на этот раз погасит солнце, то никакие объяснения, никакие доводы, никакая рассудительность не вернут ему свет. И будь он проклят, если позволит ей сделать это. Они должны быть вместе, и он не отступит, пока не найдет способа убедить ее.

Но ему нужно с чего-то начать, и Марго, возможно, сама дала подсказку. Он подошел к столу, налил себе чашку кофе, потом уселся на стул, вытянул ноги перед собой и посмотрел ей в глаза.

— Ладно. Я слушаю.

Марго опять прислонилась спиной к стене. Она договорилась с Кэсси Макмэррин, что побудет с Эриэл до возвращения Райли, но это лишь усилило ее волнение и тревогу.

Она должна сказать Райли правду, и если не будет медлить, то, может быть, найдет в себе силы рассказать все.

Ей впервые приходится рассказывать о прошлом. Когда она жила в Техасе, там все знали о ней всё во всех подробностях, все успели выработать свои теории и составить свое мнение. Никому не требовалось объяснений. Она не знала, с чего начать.

Если бы речь шла о романе, она начала бы с того поворотного пункта, где нормальная жизнь вдруг сминалась и скручивалась в конфликт. Но дело касалось ее собственной жизни, и она не знала, где у нее такой поворотный пункт. Если и был некий определяющий момент, толкнувший ее на соучастие в убийстве, то она до сих пор так и не смогла его вычислить.

— Я хочу, чтобы вы это знали, — сказал Райли, — вы не одиноки. Я здесь ради вас, и это навсегда.

Она нервно сжала руки.

— Не давайте обещаний, которых не сможете выполнить.

Когда он пошевелился, как бы намереваясь подойти к ней, она подняла руку:

— Нет, оставайтесь там. Если вы прикоснетесь ко мне, я не смогу сделать то, что решила.

— Марго…

Не смея взглянуть на него и отчаянно стараясь не разрыдаться, она порывисто отвернулась и прижалась к стене.

Его руки легли ей на плечи. Он осторожно повернул ее кругом и нежно прижал к груди. Ей хотелось верить в надежность его рук, верить в то, что они могут оградить их обоих от ее прошлого. Она понимала, что, как только откроет этот ящик Пандоры, ей уже больше никогда не удастся загнать зло обратно, но и прятать его где-то под замком тоже было небезопасно. Ей пришлось выбирать: либо защитить себя, сохранив тайну, либо избавить Райли и Эриэл от боли, порождаемой незнанием правды.