Кэт Кэнтрелл - На карнавале чувств

– Для этого есть специальное приложение. Называется скайп.

– Не смешно. – Мэтт еще никогда так небрежно не отмахивался от ее слов. – Я куплю дом по соседству с домом моих родителей. В том районе есть отличная школа, как ты думаешь, когда можно будет внести ребенка в лист ожидания?

– Мэтт. – С каких пор они стали разговаривать на совершенно разных языках? – Мэтт, я не буду жить в Далласе.

Может, он и думает, что уже исцелился, но она-то видит, что там ему будет плохо. Сперва ему надо провести еще немного времени с ней. Например, в Монте-Карло.

– Глупости. Тебе там понравится. Это отличный район, и у мамы много друзей. Она обязательно познакомит тебя с молодыми матерями твоего возраста. Вот увидишь, тебе понравится.

Эванджелина начала всерьез беспокоиться.

– Но ты же сам говорил, что не хочешь туда возвращаться! Неужели ты думаешь, что можешь снова вернуться к прежней жизни, словно ничего не случилось?

– У меня просто нет выбора. Моя настоящая жизнь именно там. И благодаря тебе я наконец-то могу к ней вернуться.

– Неужели ты ничего не понимаешь? Нам всем будет лучше, если мы поедем в Монте-Карло.

– Монте-Карло не место для матери моего ребенка.

До этого Эванджелина еще ни разу не видела, чтобы он так упрямо сжимал губы.

– Но это именно то место, где я собираюсь стать матерью.

Они посмотрели друг другу прямо в глаза, и Эванджелина вдруг заметила, что из его взгляда исчезла привычная глубина.

– Я не хочу, чтобы ты общалась с такими людьми.

– Это с какими еще?

– С алкоголиками, вроде твоего бывшего. Или такими, как Винченцо, что где-то шляются всю ночь напролет, а потом устраивают телефонные вечеринки.

– Ничего себе. Может, тебе напомнить, где мы познакомились?

– Это не важно. Важно то, что ни в какое Монте-Карло ты не поедешь.

Что с ним случилось?

– Неужели мы действительно все это говорим друг другу? Что с нами случилось?

– С нами случился ребенок. Ребенок, который вырастет в Далласе и получит лучшие в мире возможности. – Он же никогда на нее не давил, так почему сейчас вдруг начал? – Там нас ждет хорошая, счастливая жизнь. Все так, как ты и хотела.

Так вот как он себе представляет счастливую жизнь.

– И чем именно ты мне предлагаешь там заниматься? Устраивать чайные вечеринки с твоей матерью?

Мэтт небрежно пожал плечами:

– Если хочешь. Можешь заняться волонтерством. Жена Лукаса посвятила себя женскому приюту, думаю, тебе там тоже понравится. Мне самому будет непросто вернуться в привычный мир, но обычно я каждую неделю получаю приглашения на пару благотворительных балов и прочих светских мероприятий, так что скучно тебе не будет. А когда появится ребенок, ты сможешь полностью на нем сосредоточиться.

– Слушай, ты вообще помнишь, кто я такая? Я – Эванджелина Лафлер, и я живу в Европе. И хотела бы, чтобы отец моего ребенка жил вместе со мной.

– А что, если я этого не хочу?

– Ну и не надо. Но в Далласе я жить не могу.

– Не можешь или просто не хочешь?

– Мэтт, неужели ты не понимаешь, что я там зачахну и умру?

Они оба не смогут там жить. Почему он вдруг стал таким упрямым?

– Ты будешь со мной. А развлечения я тебе обеспечу.

– И все? Больше я для тебя ничего не значу?

– Нет, конечно же нет. – Пусть только скажет, что любит, и тогда она, несмотря ни на что, попробует вписаться в его жизнь. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

– Так вот в чем дело. Ты все это время искал замену Эмбер…

– Никто и никогда не сможет ее заменить. Глупо даже и пытаться.

– Ну, извини, похоже, я ошиблась. – В очередной раз. – С самой первой секунды нашей встречи я начала безнадежно в тебя влюбляться. Скажи, что сам ты ничего такого не почувствовал.

Мэтт слегка смягчился.

– Извини, я не хотел тебя обидеть. Но я никогда тебе не врал. Я еще не готов снова полюбить и, возможно, никогда не буду готов.

Жестоко.

– Так ты предлагаешь нам жить вместе и растить ребенка, как простым соседям?

– Мы прекрасно прожили все это время без любви, так почему что-то должно измениться после брака? Не хочешь заниматься волонтерством – придумай что-нибудь другое. Например, можешь давать уроки пения.

– Я не могу больше петь.

Эванджелина чувствовала, как рвется последняя ниточка, связывающая осколки ее сердца.

– Тогда давай уроки игры на пианино. Научила меня – научишь и других. – Он сжал ее руку так, словно ничего не случилось. – Мне не важно, что ты будешь делать, пока ребенок получает надлежащий уход.

Ему не важно.

Она – всего лишь теплый инкубатор для потомства, а не любимая и желанная женщина, о которой нужно заботиться и защищать.

На такое Эванджелина как-то совсем не рассчитывала. Она успела придумать себе какую-то мистическую связь, а Мэтт всего лишь хотел, чтобы она пожертвовала всем, а взамен клялся никогда ее не любить.

Так, может, он вообще не способен никого любить, кроме своей ненаглядной Эмбер?

Как она раньше этого не поняла?

– Не волнуйся, мой ребенок получит надлежащий уход, вот только ты мне для этого совсем не нужен. Если вдруг забыл, то я не напуганная шестнадцатилетняя малолетка без гроша в кармане, а вполне себе состоятельная взрослая женщина. Мои сбережения измеряются восьмизначными цифрами, и мой ребенок получит все, что заслуживает. И жить я буду в Монте-Карло так, как считаю нужным. Ты же можешь возвращаться в свой Даллас и общаться с ним через Интернет.

Глотая слезы, она побежала наверх паковать чемоданы.

Глава 12

– Эванджелина. – Мэтью еще раз постучался, борясь с непреодолимым желанием просто вышибить дверь ногой. – Открой, мы еще не договорили.

Что вообще сейчас произошло? Она с ним порвала? Как будто они были настоящей парой и она официально от него ушла?

Но разве это не так? Он ведь действительно хотел на ней жениться…

Мэтью старательно продумал их следующие шаги – свадьбу, дом, совместное имущество, а она взяла и швырнула все это обратно ему в лицо?

– Ошибаешься. – Она чем-то громко хлопнула. – Мы уже обо всем договорились, а разобраться с правилами посещения тебе поможет хороший адвокат.

– Адвокат тут ни при чем.

– Почему? Неужели у тебя его нет?

– Вообще-то я сам адвокат, хоть никогда и не специализировался на таких вопросах.

Дверь приоткрылась, и показалось заплаканное лицо Эванджелины.

– Ты – адвокат? – Она выплюнула это так, словно он как минимум признался в жестоком убийстве.

– Ну и что в этом такого?

– То, что ты оказался совсем не таким, как я думала.

Она права. Как-то так получилось, что Мэтью ходил в маске гораздо дольше, чем Эванджелина. Но весь этот секс на крыше, избитые журналисты и полуночные признания в кровати не имели ничего общего с ним настоящим.