Елена Кшанти - Блаженная несвобода

Рохини, перебирая чечевицу, затаив дыхание, слушала иностранные слова, которые она когда-то учила в школе, но практически никогда не использовала.

Вообще-то она была хорошей ученицей, настолько хорошей, что, завидев ее с книгой, мать постоянно возмущалась:

— Девушке совсем не надо учиться и тем более читать. Это вряд ли пригодится тебе в жизни, ты только потеряешь время. Тебе надо учиться быть хорошей хозяйкой, хорошей женой и хорошей матерью. Другая бы девочка ходила за матерью целыми днями и спрашивала, что да как, а ты бездельничаешь.

Рохини сжималась от этих слов, и внутренний протест, непонятно откуда-то взявшийся у индийской девушки, заполнял ее душу.

— Мама, как можно жить, только лишь изо дня в день обеспечивая себе поддержание жизни. Неужели мы для этого рождаемся? Стоит ли терпеть столько проблем ради сомнительного счастья быть накормленной и одетой?

— Ты еще глупая и не понимаешь, о чем говоришь. До тебя миллионы людей так жили, и ты должна так жить.

— Но почему, мама?

Но мать недовольно поджимала губы и отправляла ее на кухню, в который раз скрести большие и тяжелые котлы.

Рохини родилась в приличной семье, приличной с точки зрения их северного штата. А это значит, что у них была земля, собственный большой дом, отец, служащий в государственной управе, и два старших брата с юридическим образованием. А она и двое ее младшие сестры были лишь досадным довеском.

Конечно, их любили, баловали, трепали за щеки, но каждый понимал, что дочь в семье — это с каждым днем растущая проблема, потому что ее надо обязательно сбыть замуж. А если она замуж не выйдет, то это позор для всей семьи. А чтобы выдать ее замуж, нужно приданое. То есть получалось так: «Возьмите мою дочку замуж, я за это вам кое-что дам».

И не понимала Рохини, почему она, которая была самой лучшей ученицей в классе, намного умнее многих мальчиков, должна отдать свою жизнь какому-нибудь надутому мужчине, который иногда даже посчитать деньги толком не умеет. Именно таким и был Горов, за которого ее выдали. Выдали, не спрашивая ее, и отряхнули ладони. Потому что Горов не взял приданое, и семья сэкономила деньги для младших дочек.

Так и очутилась Рохини в другом городе, в новой семье. В семье, где она была лишь служанкой, начиная работу рано утром с кухни и заканчивая ночью в постели, когда Горов лениво ложился на спину и заставлял ее выполнять изматывающие гимнастические упражнения на его теле, дабы удовлетворить его нескончаемые потребности.

35

Валя не сразу нашла квартиру Стеши. Проплутав среди узеньких улиц и неказистых индийских дворов, она наконец-то вышла на основной ориентир — Grace Hotel, недалеко от которого, по рассказам придворных Джецун, и обитала Стеша.

Около большой лестницы сидели на скамеечке три индианки разных возрастов и достаточно миловидные. Укутанные в расписные шали из пашмина, с видневшимися из-под них яркими шальварами и разными частями ярких платьев, увешанные золотыми сережками, цепями и браслетами, они, не замечая никого вокруг, вяло беседовали.

— Здравствуйте, — поприветствовала их Валя.

— Здравствуй, — удивленно ответили они, оглядывая ее тинейджерский прикид.

— Скажите, пожалуйста, как я могу найти квартиру русской девушки? — спросила вежливо Валя.

— Стеши?

— Да.

— А зачем она тебе? — полюбопытствовала индианка среднего возраста.

— Как зачем? Она моя подруга, и я хочу ее видеть.

— Ты бы не дружила с такими… — покачала головой индианка постарше.

— Почему?

— Потому что она брошенная!

— Как это «брошенная»?

— А так, у нее был друг, и она с ним была в отношениях, а потом он женился и уехал в Дели, а ее бросил!

— Ну и что тут такого?

— Как что? — почти возмутилась старая индианка. — А то, что такие женщины считаются дурными, с ними нельзя водиться, у таких женщин, которых бросают мужчины, плохая карма!

— Подумаешь… — возразила Валя, слегка сморщив красивый носик. — Во-первых, не он ее бросил, а она не захотела за него замуж, а во-вторых, у нас в России так не считается, у нас сходятся и расходятся, когда захотят.

— И что, после этого женщину кто-то может взять замуж?

— Конечно! И даже не раз. И даже если у нее есть дети.

— Вот тебе на, — опять удивились индианки.

— У нас вообще жена может выгнать мужа, если муж будет плохо себя вести, — улыбнулась Валя.

И это было вершиной невозможного в понимании индийских женщин. Они по-детски открыли рты и от растерянности не знали что сказать, но потом средняя из них все-таки пролепетала:

— Разве такое возможно?

— Да-да, — уже совсем весело подтвердила Валя и поняла, что повергла их в сомнения насчет правильности обустройства индийского бытия.

— Вот это да, — опять грустно пролепетала средневозрастная индианка, явно проворачивая в голове что-то свое.

— А замуж у нас и вообще выходить не обязательно, — добивала Валя. — Если ты не замужем, то ничем не обременена и никому ничем не обязана. Ходишь, куда хочешь и когда хочешь, встречаешься, с кем хочешь, делаешь, что хочешь…

— А я даже в соседнюю деревню к родственникам без спроса поехать не могу, — тихо проговорила средневозрастная индианка, — меня за такое свекровь из дому может выгнать, а тогда люди на всю жизнь позором заклеймят, — уже откровенно горько вздохнула она, а старшая на нее укоризненно посмотрела.

Что касается самой молодой, то в течение всего разговора она не вмешивалась, но, по всей видимости, слушала Валю очень внимательно и на ус наматывала.

Наверное, поэтому индусы и боятся контактов с иностранцами, думала про себя Валюша, поднимаясь по лестнице. Когда женщины меньше знают — ими легко управлять и навязывать свои правила, чтобы мужчинам было комфортно.

Валя прошла по балкону и остановилась перед проломанной дверью. Ее плохие предчувствия подтверждались…

Она шагнула в пролом и оказалась в гостиной. Всюду были следы разгрома, казалось, что по квартире промчался Чингисхан и, оставив после себя бедлам, исчез. Валя присела на низенькую белую табуретку и стала задумчиво оглядывать комнату. В центре комнаты лежал кверху ножками обеденный столик, около него валялись осколки чашек и остатки какой-то пищи; кругом были разбросаны вещи. Было непонятно, надо ли убрать квартиру или лучше все так и оставить до прихода полиции… Или лучше, чтобы полиция сюда не приходила?

Девушка встала и с опаской заглянула в другие комнаты, потом в туалет и прошла на кухню. На столе стоял чайник. Она взяла стакан и хотела налить из чайника воды, как вдруг услышала за своей спиной откуда-то сверху ворчливый голос: