Хелен Брукс - Я научу тебя любить

– И вы сумели все это организовать в одно мгновение? – спокойно спросила она. – Официантов, провизию и все остальное?

– У меня для подобных случаев существует фирма; моя домоправительница предпочитает все организовывать таким образом, – холодно ответил Макс. – Они знают меня и приезжают мгновенно. А что касается моих друзей… – он обвел рукой гостиную, и его рот теперь цинично скривился, – все они обожают вечеринки и любят оказываться в нужное время в нужном месте.

– Как давно мы не виделись… – Высокая, чувственная блондинка, висящая на руке другого мужчины, буквально пожирала Макса глазами. – Целую вечность, дорогой.

– Всего три недели, Адриан, – сухо сказал Макс. – Если я правильно припоминаю, вы с Фрэнком были на сорокалетии Чарли? – Он показал рукой, на какого-то мужчину, а затем добавил: – Кстати, это Кори Мастере. Кори, это Фрэнк и Адриан Пирс. Мы с Фрэнком знакомы с университетских времен.

Адриан выдавила некоторое подобие улыбки, но ее цепкие, как у кошки, глаза критически рассматривали девушку.

– Кори… – Она уверенно протянула загорелую руку с красным маникюром. – Как приятно.

Кори не знала, относится это к ее имени или к тому, что она выглядит как очередная подружка Макса, но в ответ улыбнулась – холодно и спокойно.

– Всегда приятно встретиться с женой старого приятеля Макса. – А затем обратилась к Фрэнку, который выглядел милым старичком, по крайней мере, лет на двадцать старше Макса: – Рада вас видеть.

– Мастере?.. – Адриан медленно произнесла имя, как будто пробуя его на вкус своими маленькими белыми зубами. – Мы знаем нескольких Мастерсов, не так ли, Фрэнк? Вы не одна из дочерей сэра Джеральда? – спросила она Кори, опять повернувшись к ней.

– Нет. – Это было уже своего рода нападение. Кори почувствовала это мгновенно и, стараясь сохранять спокойствие, добавила: – Моего отца зовут Роберт.

– Правда? – Адриан произнесла это так, как будто предки Кори допустили большую ошибку, назвав этим именем своего сына. – А откуда вы? – Она сделала паузу, ее подведенные брови вопросительно застыли.

– Из Йоркшира, – вежливо ответила Кори.

Макс, стоявший рядом с ней, холодно сказал:

– А мои родители жили в Эссексе, родители Фрэнка – в Борнемуте, а родители Адриан – в Восточном Лондоне, если я правильно помню. Теперь мы знаем друг о друге все, не так ли? – любезно добавил он. – Кори, я хочу представить тебя остальным гостям, поэтому с вашего позволения мы…

И он увел Кори до того, как она успела попрощаться, но она заметила взгляд, которым блондинка провожала их, и решила, что спросит потом Макса, что означала эта маленькая сцена.

– Она – ужасный сноб, – коротко бросил Макс, наклонившись к девушке. – Она любит напоминать, что ее родители имеют свое собственное дело в пригороде. В действительности ее отец – торговец рыбой в Восточном Лондоне, где они прожили всю жизнь, и Адриан – одна из десяти детей в семье. Фрэнк говорит, что большая семья – соль земли. Но Адриан не хочет с ними знаться с тех пор, как вышла замуж за Фрэнка и попала в другое общество. Ее настоящее имя Анни, между прочим, но она сочла его слишком простым для ее нового статуса.

– Вы не любите ее. – Это было утверждение, а не вопрос.

– Она – самая большая ошибка, которую совершил Фрэнк в своей жизни, но он этого не замечает. – Макс раздраженно передернул плечами. – Она все время играет, сорит деньгами, и при этом она очень жадная, у нее мораль бродячей кошки. Я ответил на ваш вопрос? – Теперь он повернулся, чтобы взглянуть на нее, насмешливо улыбаясь, но она не ответила ему.

Как она вынесет этот вечер, если он все время будет находиться около нее, спрашивала себя Кори с горьким отчаянием. Он мучил ее. Но понимал ли он это?

Мучения продолжались несколько часов. Кори пришлось съесть много деликатесов, но для нее они все не имели вкуса. Необходимость болтать со всеми, стоять рядом с Максом, держащим ее за талию, танцевать под музыку маленького оркестрика в саду утомила ее. Ни она, ни Макс не говорили о том, что произошло между ними. Он сохранял свое обычное хладнокровие, а она понимала, что должна постоянно соответствовать ему, иначе умрет от стыда. Это было ужасно, невыносимо, но все-таки Кори справилась.

В три часа утра гости, наконец, разъехались. Прекрасные дамы в нарядах от Гуччи, Версаче и Армани, почти такие же свежие и румяные, как были в начале вечера. Все мужчины были похожи друг на друга – богатые, лощеные, уверенные.

Кори была измучена душевно и физически. Ей казалось, что она заснет стоя. Когда осталось не более десяти или двенадцати человек и оркестр начал собираться, Макс велел принести кофе и круассаны в столовую.

– Если все в порядке, то я поднимусь к себе. – Кори встретила Макса в просторном холле, где он отдавал последние инструкции поставщикам. – Был трудный день.

– Хорошо. – Он медленно кивнул. Она окаменела, когда он наклонился вперед и слегка коснулся ее губ своими, прошептав: – Нам надо поговорить, вы знаете это. Но сейчас это не очень важно.

Она неважна. Кори кивнула, отвернувшись. Вдруг один из официантов подскочил и быстро заговорил по-французски. Макс прекрасно знал язык, и она несколько мгновений наблюдала, как он разговаривает с официантом.

Кори поднялась на несколько ступенек, надеясь, что ей хватит сил доползти до своей комнаты, когда услышала, как мягкий голос произнес ее имя. Но это был не Макс.

Она повернулась и увидела стоящего внизу у лестницы Фрэнка. Несколько раз за сегодняшний вечер она уже беседовала со старинным приятелем Макса, и он ей очень понравился. Фрэнк был не только веселый и очень остроумный, но и добрый, а доброта, как она успела заметить, не являлась отличительной чертой большинства собравшихся.

Фрэнк дошел даже до того, что объяснял ей, что его жена небезопасна для самой себя; «потерянное дитя», так называл он Адриан, которое никто не понимает. Кори ничего ему не сказала, но отнеслась к этому скептически. Адриан не казалась неуверенной в себе, но Кори приняла его объяснения, кивнув головой. И они принялись обсуждать все подряд – от музыки до мифологии, которая была его хобби. Они обсудили все и всех, кроме Макса.

– Кори? – Фрэнк поднялся к ней, и она увидела, что он чем-то озабочен. – Могу я попросить вас побыть со мной некоторое время? Это не будет самонадеянностью с моей стороны? – спросил он смущенно.

– Самонадеянностью? – Девушка взглянула на него, и его бархатно-карие глаза напомнили ей глаза ее отца.

– Я просто подумал… – Он глубоко вздохнул и быстро произнес: – Это касается Макса. Могу я осмелиться спросить: у вас с ним близкие отношения?