Аманда Дойл - Пробуждение души

— Адреса в Далласе, который ты указала, не существует, школа и колледж никогда не слышали о тебе, а в коллегии адвокатов ничего не ведают об адвокате, который якобы давал тебе личную рекомендацию.

— Но компания, тем не менее, наняла меня, — Карли слабо и натянуто улыбнулась. — У меня, наверное, настоящий талант лгать.

— Лора была великим лжецом, — равнодушно сказал Бак. — Я не уверен, что ты могла бы солгать, даже чтобы спасти свою жизнь.

Итак, Бак снова вернулся к различиям между ними. После субботнего вечера Карли вспоминала о том, как Бак требовал от нее бросить притворство и обман и настаивал на том, чтобы называть ее настоящим именем. Вчера, в одиночестве в своей комнате, Карли пыталась сделать то, что он хотел: поставить себя на место Лоры, допустить, что она — это Лора, что это она в прошлом делала все эти ужасные вещи.

Я соблазнила Бака. Я была женщиной, которую он ненавидел. Я была той женщиной, которая оскорбляла его. Я была той женщиной, которая отравила его душу.

Но Карли не могла представить себя делающей то, что делала Лора. Она не верила, что была способна на это. Она не верила, что она могла таким образом использовать и оскорблять Бака.

Может быть, раньше она и была Лорой Фелпс, но, как Карли сказала в субботу вечером, она никогда не будет ею снова. Даже если он представит ей неопровержимые доказательства, она все равно останется Карли Джонсон.

Она не могла бы иначе.

— Ну, и что же дальше?

— Завтра я позвоню в службу социального обеспечения. Хочу узнать, когда и где выдано твое удостоверение. А как насчет твоего свидетельства о рождении?

— А что с ним?

— У тебя есть копия?

Карли кивнула.

— Оно из Техаса?

Карли кивнула, но менее уверенно. Если вся информация, полученная в Техасе по ее анкете, была фальшивой, то какова вероятность, что ее свидетельство о рождении подлинное, хотела бы она знать. И если оно было фальшивым, это означало, что ее личность, ее жизнь были фальшивыми тоже. Это означало, что она вся опутана ложью.

Это означало бы, что она была Лорой.

— Я бы хотел получить копию. Завтра я свяжусь со штатом и тогда посмотрим…

Карли прервала его:

— Я… У меня есть копия. Она в машине.

Бак удивленно посмотрел на нее.

— Ты держишь копию своего свидетельства о рождении в машине?

— Да, только в путешествиях. — Это была привычка, одна из тех, которые Карли даже не пыталась объяснить. Большинство людей не смогли бы понять, как это страшно: проснуться однажды утром и осознать, что твое прошлое потеряно. Найти пустоту в своих воспоминаниях так ужасно, как если бы ты никогда не существовала до этого дня. Смотреть в зеркало на свое собственное лицо, — и найти там лицо незнакомого человека. Люди не могли понять этот шок, страх и ужасное чувство потери и заброшенности. Они не могли бы понять ее безнадежности.

— Какой документ для идентификации более важен, нежели свидетельство о рождении? — начала Карли тихо, глядя на ребенка, а не на Бака. — Оно удостоверяет твое существование, существование твоих родителей, оно доказывает, что ты была на земле неделю назад, десять лет назад, тридцать лет назад. Оно доказывает, что ты кто-то, а не просто призрак, медицинское чудо или каприз природы.

Прежде, чем Бак успел ответить, из кухни возвратилась Хэзел.

— Извините, что это заняло так много времени. Привет, Бак. — Остановившись, чтобы вздохнуть, Хэзел посмотрела на свою внучку. — Я не буду ее будить даже из-за бутылочки. Давай, я возьму ее, Карли. Отнесу в детскую.

Карли встала и передала ребенка. На мгновение она ощутила тепло маленького тела там, где оно лежало, уютно свернувшись около нее, и запах детской присыпки, которая просыпалась на ее свитер. Вспомнив разговор, который прервала Хэзел, Карли достала из кармана ключи:

— Я сейчас найду копию свидетельства.

Бак последовал за ней наружу и вниз по ступенькам к машине. Карли проскользнула на место пассажира, и, открыв отделение для перчаток, начала разбирать лежавшие там бумаги. В тот момент, как она нашла свидетельство, Бак внезапно наклонился и вытянул из ящика золотую цепочку. Обернутая вокруг его пальцев так, что медальон, который на ней держался, оказался у него на ладони, цепочка смотрелась красиво, и золото, хотя оно потускнело и нуждалось в чистке, сверкало на фоне его смуглой кожи.

Карли пристально смотрела на украшение. Она хотела бы убедить себя в том, что неожиданный комок в ее горле и колючее чувство догадки, которое пронизало ее насквозь, были вызваны близостью Бака, но она понимала, что это не так. Она знала, что если посмотрит на него, то по его глазам поймет, что Бак узнал эту цепочку.

Карли поняла, что этот кулон или другой, похожий на него, принадлежал Лоре.

— Там, кажется, сломалась застежка, — сказала она наконец, ее голос звучал тихо и напряженно. — Поэтому я положила ее сюда и забыла.

Карли наконец взглянула на Бака и увидела, что была права. Бак узнал украшение. Казалось, он искал нужные слова, но когда нашел их, Карли его остановила.

— Нет, — прошептала она. Схватив его руку обеими руками, Карли положила пальцы на медальон, накрыв его, потом крепко сжала пальцы. — Это просто совпадение. Это подарок. Кто-то подарил его мне…

— Ты помнишь?

Бак начал что-то говорить, но Карли остановила умоляющим голосом:

— Я не хочу этого слышать. Что бы ты ни собирался сказать об этом, о ней, я не хочу этого знать. Пожалуйста, Бак…

Последнее, что убедило его внять ее просьбам, это нежное и кроткое: «Пожалуйста, Бак…» Первый раз она назвала его по имени, не употребляя слова «шериф».

Бак наклонился к окошку машины, его темные глаза выдавали волнение. Карли могла бы сказать, что он собирался спорить с нею, хотел рассказать об этом кулоне, сообщить ей то, что она не желала слышать. Но он ничего не сказал. Низким и слегка охрипшим голосом Бак произнес:

— Я положу его назад.

Но Карли не отпускала его руку.

— Нет, держи у себя.

Она никогда не интересовалась этим кулоном.

Медальон был тяжелым, абстрактной формы, и Карли на мгновение показалось, что у нее на шее висит камень; знание того, что он мог принадлежать Лоре, не делало его более привлекательным.

Бак освободил руку и положил украшение в карман. Потом, легко коснувшись руки Карли, поглаживая своими пальцами ее, он сказал:

— Выходи и давай пообедаем вместе.

Карли мгновение размышляла над его предложением, хотя знала, каким будет ее ответ. Да, она хотела бы пообедать с ним, она хотела бы составить ему компанию сегодня вечером. Она хотела бы сидеть в его комнате и разговаривать с ним, даже просто слушать его. Смотреть на него.