Дэй Леклер - Очень тесные связи
— Я только начала, но если ты так хочешь, можно и о делах. Ты правда готов разрушить то, что твой отец строил всю жизнь, только для того, чтобы посмотреть, как твои братья окажутся на улице? Как плачут твои сестры? Только тогда ты будешь счастлив?
— Да! — хрипло выдохнул Джек. — Тогда я буду счастлив.
— И тогда ты наконец победишь, и все поймут, что ты самый лучший из детей Реджинальда и что ему следовало признать тебя с самого начала. Что ты лучше Мэтью, лучше Реджи. Лучше, чем Лауриель, Кара и Лили. Ладно, ты это докажешь, но что потом? Что тебе останется?
— «Кинкейд групп».
— Пустая оболочка. Оболочка без сердца и души, ведь ты убьешь и душу и сердце этой компании. Разве ты этого не понимаешь? — отчаянно спросила Ники, чувствуя, как болит ее сердце. — Ведь ты хочешь уничтожить тех людей, что ее создали, направляли… принесли ей успех.
— По-твоему, я не смогу стать сердцем и душой компании?
Неужели он действительно ничего не понимает?
— Я пытаюсь тебе объяснить, что, если ты отнимешь у своей семьи компанию, ты неизбежно потеряешь при этом частичку себя. Но, наверное, ты будешь так счастлив своей мнимой победой, что не сразу это заметишь, но потом поймешь, как все стало пусто и бессмысленно, одиноко и ненужно. Что ты разрушил то, что уже никогда не удастся восстановить.
— Сердце и душу? — сухо уточнил Джек.
— Рано или поздно ты поймешь, что ты ничего от этого не выиграл, — кивнула Ники.
— Я это как-нибудь переживу.
— А я — нет. — Ники шагнула назад.
— Как мне убедить тебя передать мне право распоряжаться твоими акциями? — спросил Джек.
Этот вопрос заставил Ники понять, какая пропасть пролегла между ними, и она едва не заплакала.
— Никак. — Она упрямо вздернула подбородок, глядя ему прямо в глаза. — Ты их не получишь.
— Значит, получит Реджи?
— Таково желание Реджинальда. А я в неоплатном долгу перед твоим отцом и ни за что не нарушу его волю.
При этих словах лицо Джека снова исказилось от боли, ведь отец вновь выбрал не его.
— Джек, ну зачем ты так? Ведь все может быть иначе.
— Не может.
— А как же мое желание? С аукциона? — Ники в отчаянии схватилась за последнюю соломинку.
— И не надейся. — Джек покачал головой.
Но, может, надежда еще осталась? Ведь есть еще один человек, который может попытаться его переубедить, заставить отказаться от глупой мести и начать все заново. Пусть это и рискованная затея, очень рискованная. И ей тогда все же придется нарушить слово, данное Реджинальду. Понял бы он ее? И одобрил бы ее решение? Ники закрыла глаза, молясь, чтобы ее решение оказалось верным. Ведь если она ошибется… Как бы в ответ на ее немую мольбу рядом с ней на перила уселся белоснежный голубь и заворковал, благословляя ее намерение. По крайней мере, Ники очень хотелось в это верить. Затем она глубоко вздохнула и открыла глаза.
— Я дам тебе право распоряжаться моими акциями только при одном условии.
— И каком же? — после небольшой паузы уточнил Джек.
— Ты прочтешь письмо своего отца, прочтешь вслух на общем собрании. Тогда я дам тебе право распоряжаться моими акциями.
— Я могу его прочитать, но только наедине и про себя, — возразил Джек.
— Это мое желание. Ты сам его мне дал, так неужели же теперь откажешься от своих слов?
Джек выругался.
— Просто не верится, что ты этого от меня требуешь. Что бы там ни было в этом письме, оно предназначено только для меня, и я не собираюсь им делиться с законышами.
— Извини. — Ей действительно было очень жаль, но она не могла придумать иного способа примирить его с Кинкейдами. Ей оставалось лишь надеяться, что бы Реджинальд ни написал в этом письме, его слова помогут объединить семью, ведь он уже и так практически со всеми поладил. Разумеется, кроме Реджи. — Так мы договорились?
— Договорились.
Вот только Джек был так напряжен, так яростно сверкал глазами и так злобно выдавил из себя это слово, что Ники сразу поняла — он думает об этой сделке. И о всяких там «долго и счастливо» можно сразу забыть.
— Запечатаем сделку так же, как и на холостяцком аукционе? — усмехнулся Джек, подходя к ней вплотную.
И, не давая ей времени опомниться, он схватил ее за ворот халата и, притянув к себе, грубо поцеловал. В этом поцелуе было все — и ярость, и страсть, и боль, и голод, и где-то глубоко-глубоко под всем этим таилась нежность. Ники мгновенно отбросила все мысли в сторону и жадно ответила на этот поцелуй, ведь только так она могла еще раз сказать ему, что любит его больше всего на свете, так как от ее слов он бы сейчас только отмахнулся. У них осталась последняя ниточка, связывающая их вместе. Желание.
Джек развязал пояс ее халата, и податливый шелк послушно открылся ему навстречу так же, как всегда открывалась она сама. Он погладил ее. Запоминая… помечая… прощаясь. Ники почувствовала, как ее глаза наполняются слезами, и покрепче прижалась к нему, отчаянно пытаясь насладиться последними секундами близости. А потом, когда Джек ее отпустил и попятился, она поняла — все кончено.
— Предлагаю обсудить, что нам делать дальше, — произнес он, повернулся к ней спиной и, облокотившись на перила, уставился на океан. Что делать дальше, Джек не представлял.
Он доверился ей, раскрылся так, как еще не раскрывался ни перед одной женщиной. Впустил Ники в самое сердце, а она его предала. Что же ему теперь делать? Разорвать отношения? Радоваться, что она не приняла его предложение? Но ведь все внутри его содрогалось при одной мысли об этом. Он не хотел с ней расставаться.
Ладно, они могут начать все сначала, но на этот раз нужно четко обозначить свою позицию. Во-первых, только правда и никакой лжи, никаких секретов. И надо двигаться медленнее, может, поэтому у них сейчас столько проблем? Ведь с первой секунды их знакомства, с первого прикосновения между ними все время кипела страсть, и они просто не могли спокойно думать, ведь их все время неудержимо влекло друг к другу. Так что на этот раз надо сперва думать, а уже потом кидаться в кровать. Пусть между ними все будет спокойно и по-деловому.
— Вот мое решение, — объявил Джек, вцепившись в перила и надеясь, что сумеет ее уговорить. — Мы продолжим встречаться, но будем придерживаться строгих правил. И если ты с ними не согласна, лучше скажи об этом прямо сейчас.
Джек думал, она сейчас скажет ему все, что о нем думает, что он может убираться далеко и надолго. И ему всегда нравилась эта ее решительность. Просто им нужно начать все сначала. Вот только Ники ничего не ответила, а когда Джек все же повернулся, то увидел, что ее нигде нет.
