Сестра моей жены (СИ) - Пиратова Лана

И, вот, когда я уже почти окончательно приняла решение уехать, несмотря на просьбы сестры, случилось то, о чем я даже боялась мечтать, и то, чего я больше всего боялась.

Я почувствовала ответную реакцию от Ника. Господи, я до сих пор чувствую тепло капель крови на своих пальцах при воспоминании о той встрече на кухне. И эти воспоминания никак не связаны с болью. Они связаны с эйфорией, которую испытала я, когда почувствовала, что Ник хочет меня.

Однако в следующую же минуту это чувство сменилось чувством стыда. И ко мне вновь вернулось чувство вины. Я опять почувствовала себя причиной беспокойства для своих родных.

Это неправильно желать мужа своей сестры. Поэтому мне надо самой учиться ставить барьер между нами. Сдерживать свои эмоции и пытаться не отвечать ему.

Но, Боже, как же это было сложно. А Ник, как назло, как будто специально провоцировал меня. Несколько раз я была просто на грани.

Господи, я просто уверена, что мой психолог расцеловала бы меня, узнав, как я героически произносила каждый раз "нет".

Хотя я отлично понимала, что надолго меня не хватило бы. И тут как нельзя кстати - знакомство с Густавом. Переключиться на что-то другое - именно это советовала мне мой психолог. Дать себе шанс узнать что-то новое.

Не помогло. Первая же встреча со старым – и все новое безнадежно забыто.

Ник уверял меня, что развод с Ларисой был неизбежен. Правда, о причинах так и не говорил. Поэтому чувство вины портило мою идеальную картину мира. Я пока не готова была встретиться с сестрой. Но и она не искала встреч со мной.

А потом у Ника начались проблемы на работе. Я видела, как один за другим уходят клиенты. И знала, что это неспроста. Таких совпадений не бывает.

Когда я сказала Густаву, что свадьбы не будет, он не сразу воспринял мои слова всерьез. Но после разговора Ника с его отцом я получила от него всего одно сообщение на телефон: «Ты еще пожалеешь и сама приползешь ко мне». После этой фразы я заблокировала его номер.

Когда Нику с Олегом удалось решить проблемы, возникшие у компании Дмитрия Самсонова, я немного выдохнула. Нет, я нисколько не сомневалась в профессионализме Ника, но знала, что все эти проверки и отказы сыпятся на клиентов не просто так.

В тот вечер мы сидели в кабинете Ника и праздновали нашу маленькую, но очень важную победу.

Перед тем, как уже ехать домой, Ник подошел ко мне и взял мое лицо в свои руки. И посмотрел. Посмотрел так, что я поняла, что мне не нужны сейчас ни слова, ни обещания. Его глаза красноречивее любых слов.

И я хочу поцеловать его, но тут дверь кабинета не открывается, а чуть не слетает с петель и перед нами оказываются четверо крепких парней. Один из них достает какую-то корочку и сотрясает ею воздух.

- Всем оставаться на своих местах! - командует он же и, не дожидаясь вопросов, добавляет, - старший оперуполномоченный спецподразделения по расследованию преступлений против несовершеннолетних Юсупов. Чей это ноутбук?

И он показывает на ноутбук на столе Ника.

- Мой, - спокойно отвечает Ник, - на каком основании вы здесь? Какие действия собираетесь производить?

Юсупов смотрит на него, потом достает из папки какие-то документы и передает их ему.

- У нас есть основания полагать, что в Вашем ноутбуке есть запрещённые материалы.

Ник, Олег и я ошарашено смотрим на него.

- Какие именно? - после паузы уточняет Ник.

- Детская порнография.

"Что за бред?" - хочется мне воскликнуть.

- Вам придется проехать с нами, - говорит старший оперуполномоченный Нику. - Ноутбук мы изымаем. С ним будет произведена экспертиза. Собирайтесь.

- Нет, - кричу я и вцепляюсь в рукав пиджака Ника.

- Успокойся, - шепчет он мне, - это недоразумение. Все будет хорошо. Они все равно ничего не найдут.

На этих его словах оперативник ухмыляется.

- Пошлите, - торопит он Ника.

- Я с тобой, - говорит Олег.

- Вы кто? - спрашивает его оперативник.

- Адвокат.

- Я тоже с вами! - восклицаю я и хватаю сумку.

- А Вы кто? - таращится на меня Юсупов.

- А я - помощник адвоката, - придумываю я на ходу.

Оперативник ухмыляется вместе со своими коллегами.

- По закону положен один адвокат. Без помощников.

Я сжимаю кулаки от злости.

Никиту уже уводят из кабинета. Ко мне подходит Олег.

- Моника, успокойся. Езжай домой. Как только все закончится, мы с Никитой приедем и вместе посмеемся над этой ошибкой. Ты же слышала Ника. Все будет хорошо. Мне пора. Возьми такси и будь дома.

Я молча киваю и провожаю его взглядом. "Все будет хорошо", - твержу я себе, но что-то мешает мне успокоиться и поверить в эти слова. Какие-то нехорошие предчувствия терзают меня всю дорогу до дома.

Приезжаю в квартиру Ника. Одна. Впервые за все это время. Никто не кладет мне руку на плечо и никто не обжигает своим дыханием.

Стрелки часов на стене не бегут, и движутся с черепашьей скоростью. Ну, сколько надо времени, чтобы доехать до управления и там уже на месте выяснить, что все это чудовищная ошибка? Час? Полтора?

Я сижу на диване, в темноте, завернутая в плед. Ничего не хочу. Ни есть, ни пить, ни спать.

Все мои чувства сейчас притупились. Остался лишь слух. Он обострился. Я внимательно вслушиваюсь в тишину, ожидая услышать лязг открывающегося замка.

И меня как будто пробивает током, когда в этой пробирающей до мурашек тишине раздается звонок. Звонят в дверь. Ник хочет, чтобы я его встретила?

Я спрыгиваю с дивана, скидывая на ходу с себя плед, бегу к двери, и, даже не спросив, кто там за ней стоит, открываю ее.

- Не следует открывать, не узнав, кто пришел, - говорит Олег, заходя в коридор и закрывая за собой дверь.

Я вглядываюсь в пустоту за ним. Он один. А где Ник?

Этот вопрос, по всей видимости, слетает с моих губ, потому что Олег отвечает мне на него.

- Я один, Моника. Где мы можем поговорить?

Ещё не до конца понимая, что Ник не пришел, приглашаю Олега в гостиную.

Он садится в кресло.

- Сядь, Моника.

Послушно сажусь на диван.

- Никиту арестовали, - слышу я словно в бреду. - В его ноутбуке нашли фотографии и видео с обнаженными детьми.

Я хмурюсь и трясу головой.

- Что ты говоришь? Это же бред.

- Знаю, что бред, - соглашается Олег. - И это нам и предстоит доказать. Ник просил, чтобы я передал тебе, чтобы ты не волновалась. Мы обязательно разберемся с этим. Завтра с утра я поеду в управление. Сегодня там все руководство уже ушло. Ник просил принести ему кое-что туда. Вот список. Посмотри. Сможешь подготовить?

Киваю как в тумане.

- Моника, ты слышишь меня? - переспрашивает меня Олег.

- Да, - отвечаю я. - Я могу пойти к нему с тобой?

- Пока нет. Сначала я разберусь, что к чему. Ты сама понимаешь, что обвинение серьезное. Чтобы опровергнуть его, придется очень сильно постараться.

- Но ты же не веришь во все это? - с надеждой спрашиваю я. - Ты поможешь Никите?

- Конечно, не верю. И, конечно, сделаю все возможное для Никиты.

- Олег, я тоже хочу помочь тебе в этом.

- Хорошо, Моника, я услышал тебя. Но мне надо обсудить это с Никитой.

Олег уходит, прихватив сумку с вещами для Ника. И в этот момент, глядя на эту спортивную сумку, я вдруг начинаю осознавать всю серьезность происходящего.

Ник в изоляторе. По ужасному обвинению. В том, что он не совершал.

Голова раскалывается, а веки становятся свинцовыми. И я засыпаю прямо здесь, на диване в гостиной. Мне не хочется ложиться одной в кровать. В ней я буду ещё больше ощущать одиночество.

На следующий день я сижу в офисе, пытаясь сосредоточиться на делах. Сделать хоть что-то полезное. Но все мои мысли кружатся вокруг Ника.

Как он провел ночь? Что сейчас там происходит? Олег до сих пор не вернулся, а ведь уже обед.

Как вообще могло такое произойти? В правдивость обвинений я не верю. Но что тогда могло случиться? Какая-то невероятная череда событий. Проблемы на работе, потом это абсурдное обвинение...