Будь моей - Мария Летова
Несколько минут я рассматриваю обстановку. Болтаю игристым в бокале и проверяю телефон. Все что угодно, лишь бы не смотреть перед собой, на сидящего напротив мужчину.
Двое гостей, владельцы юридической фирмы, с которой брат планирует сотрудничать в ближайший год, отправляются к бару, оставляя нас с Градским за столом наедине.
Мне приходится перевести на него глаза, потому что я не собираюсь вести себя по-детски.
Влад никуда не планирует уходить.
Он подносит к губам маленькую чашку черного кофе, который пьет этим вечером, глядя на меня поверх нее.
Теперь, когда мы одни, я чувствую его присутствие острее в сотню раз!
Ему тридцать один. Несмотря на наше общее прошлое, мужчина, сидящий передо мной, – незнакомец.
Я не знаю, о чем с ним говорить. Не знаю даже, хочу ли. Может быть, я хочу уйти и больше никогда его не видеть. Выжечь, вытравить его из головы, как уже делала однажды, но на мое горло давит неожиданный предательский ком, и я злюсь на себя за то, что даже пять лет спустя не могу смотреть на него без разрывающих душу эмоций.
– Нашел? – спрашиваю, глядя на Градского.
Я не пытаюсь придать своему голосу дружеский оттенок, не пытаюсь быть приветливой и радушной. Я хочу быть самой собой. Рядом с ним я никогда не носила маски, а если и носила, они быстро с меня слетали.
– Что? – уточняет он.
– Ты нашел себя?
Он трет пальцем край кофейной чашки, глядя в нее пару секунд, а когда поднимает глаза, говорит:
– Это долгая история, Арина. Хочешь послушать?
– Нет… – выдыхаю. – Но я рада, если у тебя получилось и теперь ты счастлив.
Я ничего не хочу о нем знать. Ничего… мне это не нужно…
Смотрю поверх его плеча на дверь веранды с надеждой, что мужчины скоро вернутся.
– А ты счастлива? – Хриплые нотки в его голосе путают мои мысли.
– У меня все хорошо, – отвечаю быстро.
– Когда ближайший концерт? Хочу тебя послушать.
От последнего замечания меня бросает в жар.
За этими словами я чувствую пошлый подтекст, и смотрю на Градского с подозрением.
Влад невозмутим.
Пьет свой кофе как ни в чем не бывало и смотрит на кулон у меня на груди.
Я трогаю подарок Рязанцева пальцами.
Раньше я носила другой. Простой серебряный скрипичный ключ на длинной цепочке. Подарок Градского.
– Я больше не играю, – говорю ему.
– Не играешь? – переспрашивает, будто не расслышал.
– Нет.
Брови Влада сходятся на переносице, глаза впиваются в мое лицо, будто пытаясь разобраться в том, что здесь происходит.
Это не его дело.
Раньше музыка была моей жизнью. Я должна была стать дипломированным музыкантом. Пианисткой. А потом я передумала и бросила учебу.
Ладони потеют. Дыхание учащается. Похоже на одну из панических атак, которые после беременности у меня иногда случаются.
Мой телефон вибрирует, и я опускаю глаза.
– Прости, мама звонит. – Схватив с дивана сумочку, я выскальзываю из-за стола и пробираюсь к выходу, жестом показывая выходящему с веранды Егору, что подожду его на улице.
Глава 3
– Как называется вот эта часть? – показываю пальцем на нотную линейку. – Повторение?
София вдумчиво изучает лежащие перед ней ноты, склонив над ними кудрявую головку.
– Реприз… – выговаривает она, вместо буквы «р» произнося «л».
– Правильно, – улыбаюсь, потрепав ее по волосам. – А в целом как называется это произведение?
– Менуэт…
Закусив губу, смотрю, как Софа ведет пальчиком по бумаге, изучая написанные там ноты. Мы забрались в кровать после завтрака, не снимая пижам. И дочь вместе с игрушками принесла мои старые нотные листы, которые я отдала ей на растерзание. Я не думала, что музыка может ее заинтересовать. Не слушала классику, пока дочь была у меня в животе, и не играла сама. Ее интерес зародился сам собой, а может, в этом ему помогли мои родители.
– Правильно, – снова улыбаюсь. – А что такое менуэт?
– Это… – она шевелит губками и поднимает на меня ясные глаза. – Танец…
– Да. – Заправляю ей за ухо маленькую кудряшку и целую в макушку.
– А кто это написал?
– Моцарт?
Моцарт.
– Да…
На секунду меня вышвыривает из реальности прямо в бар с неоновой красной подсветкой, где позавчера вечером я лицом к лицу столкнулась со своим прошлым. Наверное, со мной что-то не так, раз мысли опять и опять туда возвращаются. Вернее, к нему. К Владу.
Он изменился, и это не дает мне покоя. Будто внутри меня есть щупальца и они тянутся к этому новому Градскому как к источнику пропитания.
Меня не гложет чувство вины перед Рязанцевым за то, что сбежала от него и нашей близости под выдуманным предлогом, но мне показалось, будто его это разозлило. Я соврала. Сказала, что у Софийки поднялась непонятная температура. Никогда раньше не шутила такими вещами, но мне нужно было побыть одной, и наша совместная с ним дорога за город стала для меня пыткой. Он весь путь молчал. Я не пыталась сгладить ситуацию, для этого в моей голове не было места. Мы никогда не ссоримся, всегда решаем наши проблемы без ссор и криков, но свою новую проблему я никогда не смогу с ним обсудить.
Может быть, если я спрячу голову в песок, моя проблема рассосется сама собой?
Звонок в дверь заставляет меня встать с кровати и пойти открывать.
– Это Кристина?! – Дочь бежит за мной, стуча босыми пятками по полу. – Она останется со мной, и мы будем играть в больницу? – радостно звенит ее голос.
Никакой температуры у нее нет, и вообще она болеет очень редко, несмотря на то что недавно начала ходить в детский сад, но ролевые игры с Крис в доктора и пациента у нее самые любимые.
Я очень надеюсь, что это Кристина.
Если нет, у меня все шансы опоздать на работу, ведь я даже не начинала приводить себя в порядок. Сегодня у меня выходной, но Андрей позвонил и попросил приехать на несколько часов.
Примерно год я работаю в фирме брата, в основном удаленно, но пару раз в неделю выезжаю в офис. Я организовываю сделки с недвижимостью. Год назад я об этой сфере ничего не знала, теперь же я в штате Андрея, и мое направление – балийская недвижимость. Это смешно, ведь сама я там никогда не была. Я никогда не занималась документами, и в самом начале мои мозги раз в неделю перегорали
