Четыре любовницы и ни одного классического СЛР - Екатерина Стрелецкая
* * *
В первый же рабочий день Женя летела на работу, как на крыльях, стараясь как можно глубже загнать царапающее чувство вины за оставленных дома детей и мужа. Целуя её перед уходом, Стас просил довериться ему и хоть на некоторое время отключиться от домашних забот. Буквально шлёпая себя по рукам, чтобы ежечасно не звонить мужу с расспросами, о том, как дела дома, она окунулась в работу. Возвращаясь домой после первого трудового дня, Женя, сгорая от стыда, призналась сама себе, что впервые ощущает себя счастливой за последний год. Нет, она любит и всегда любила своих девочек и мужа, но, как выяснилось, ей действительно не хватало работы. Этого сумасшедшего ритма, азарта, испытываемого при достижении цели, коллектива… Теперь уже она, приходя с работы, забирала девочек на прогулку, чтобы дать мужу отдохнуть. Женя думала, что её сил будет хватать лишь на то, чтобы доползти до кровати и рухнуть замертво, но нет. У неё действительно словно крылья выросли и открылось второе дыхание. Несмотря на то, что переговоры шли очень медленно и трудно, Женя с каждым днём всё больше оживала.
Стас постепенно сумел выстроить свой день так, чтобы удавалось выполнять те немногочисленные заказы, которое присылало агентство, несмотря на активно «помогающую» Алину. Но чем ближе подходил день подписания нового договора, тем мрачнее становилась Женя. Ей очень не хотелось опять окунаться в быт. Да и генеральный уже в открытую намекал на то, чтобы она вернулась обратно в компанию, хоть на четверть ставки. Стас предложил переоформить отпуск по уходу за Алиной на себя, чтобы Женя спокойно могла выйти на работу на целый день. Немного поразмыслив, она решила попробовать. В итоге всё вышло, как нельзя лучше. Стас оказался защищён от сокращений, которые вскоре последовали в агентстве, ведь его, как находящегося в отпуске по уходу за ребёнком смогли уволить лишь тогда, когда было объявлено о ликвидации. Около года он занимался фрилансом, пока с ним не связался бывший сокурсник и не предложил место в своей фирме и даже без проблем согласился на то, чтобы Тихорецкий продолжал работать «на удалёнке».
Женя потихоньку входила в курс дел на фирме и со временем зарекомендовала себя настолько, что, когда её начальница ушла на заслуженный отдых, ей предложили пост коммерческого директора, Алина постепенно окрепла, стала реже болеть и, наконец-то, оценила все прелести времяпрепровождения с бабушками и дедушками, поэтому, когда у Стаса «горел» очередной крупный заказ, без проблем оставалась то с его родителями, которые переехали жить на дачу, то с родителями Жени.
* * *
— Евгения Аркадьевна, приехали! — вернул в реальность голос Максима. Женя поблагодарила водителя и передала привет Антонине Михайловне. Войдя в подъезд, она почувствовала, как в кармане пальто завибрировал телефон.
«Не успела с мужем расстаться, как уже с любовником в открытую разъезжаешь! Гнилая меркантильная душонка!»
— Да чтоб тебя! — выругалась Женя.
Но, если взглянуть на это с другой стороны… По дороге домой она, конечно, не следила за обстановкой вокруг, но во дворе посторонних машин точно не было. За столько лет проживания в доме все автовладельцы знали друг друга «в машину». А значит, что так называемая «любовница» живёт в их доме и, скорее всего, наблюдала за ней в окно. Что ж, круг заметно сузился: всего полторы тысячи вёдер, пардон, квартир, и золотой ключик в кармане. Женя устало потёрла виски.
Закрыв за собой дверь в квартиру, она сняла верхнюю одежду и прошла на кухню. Умопомрачительно пахло свежесвареной солянкой. Женя порой чувствовала укол совести, замечая, как муж колдует у плиты над ужином. Но Стас всегда повторял, успокаивая, что каждый должен заниматься тем, что у него лучше получается или тот, у кого есть возможности и время. Поэтому по выходным готовила Женя, а по будням либо он, либо все вместе, включая девочек. Вспомнив, что Стас заказал ужин в ресторане, она с некоторым сожалением убрала кастрюлю в холодильник.
Пришло короткое сообщение от мужа:
«Выезжаю.»
Так, путь от дачи свёкров до их дома занимает около часа. Значит, есть время подготовиться. Женя достала спрятанный ключик и открыла дверцу шкафа, оценивая содержимое. Учитывая, что девочки очень любили примерять её одежду и обувь, некоторые вещи и аксессуары приходилось держать под замком. Рано им ещё такое примерять. Ключи от заветной дверцы тщательно прятались, и только у Стаса был дубликат. Женя оставила на кровати выбранные вещи и пошла в душ.
* * *
Хлопнула входная дверь, а затем внутренняя. Женя вышла в коридор:
— Ну, здравствуй, раб быта, задушенный властной меркантильной женой!
Судя по загоревшимся глазам мужа, вряд ли он что-то расслышал из сказанного. Восторженный взгляд Стаса алчно скользил от кончиков её шпилек вверх по стройным ногам в ажурных чулках, корсету, подчёркивающем, несмотря на рождение двоих детей, тонкую талию и поддерживающем соблазнительные полушария с пикантной родинкой на правой груди, и обратно. Сегодня Женя была вся в чёрном и только в навершии стека, подаренного на память в «Святой инквизиции» в качестве сувенира, поблескивал бордовый кристалл. Постукивая им по левой ладони, Тихорецкая наблюдала за реакцией мужа.
Не сводя с неё взгляда, Стас молниеносно снял верхнюю одежду:
— О госпожа моего сердца и прочего ливера, готов служить Вам вечно и исполнять все прихоти!
Женя прищурилась и ехидно поинтересовалась:
— С любовницей познакомишь?
У прыгающего на одной ноге Стаса выпал из рук снятый ботинок, а челюсть натурально отвисла до пола:
— С кем, любимая?
— С зазнобой твоей, ратующей за твои творческие и, кхм, не только начала…
Женя красиво продефилировала по направлению к мужу и вытащила мобильник из-за резинки правого чулка. Щелчком разблокировала экран и показала сегодняшнюю переписку.
Спустя минуту прихожую сотряс громкий хохот Стаса:
— Какая прелесть! Ну, ты даёшь! Я, правда, кто это, не знаю.
Женя чуть наклонила голову к правому плечу, в шутку нахмурив брови и не забыв надуть губы:
— Как всё запущенно, Тихорецкий! Счёт в
