Ким Ригерт - Счастливая находка

— Да, — одобрил он. — Это именно то, что нужно. Давай, золотце, давай!

Девушки удивленно повернули к нему головы.

— То есть давайте, — спохватился Беркли. — Вы все!

Нэнси трепетала, краснела, ее грудь вздрагивала…

Это волшебство продолжалось до тех пор, пока из коридора не донесся шум.

— Вы не можете туда войти! — кричал Пол.

— Еще как могу! — отвечал женский голос. — Я опоздала!

В следующую секунду дверь с треском распахнулась, и в студию ворвалась Ванда, блистательная топ-модель, с которой Беркли не раз и с удовольствием работал.

— О, Грег, я жутко извиняться! — произнесла она с сильнейшим иностранным акцентом. — Эти такси! И водители! Представляешь, он мне говорить: «Ты не можешь уходить и не платить». И хватать меня за руку! Тогда я кричать: «Это грабеж!» А он талдычить, что я его обмануть! Я?! Когда мы полчаса стоять в пробка! — Девушка возмущенно тряхнула рыжей гривой, пламенный оттенок которой явно имел искусственное происхождение. — Этот ваш полиция! Он притворяться, что меня не понимай, а сам слушать. Чертов водитель…

Продолжая изливать на собравшихся яростный монолог, Ванда ловко освобождалась от одежды. Сначала она содрала через голову обтягивающий топ, затем сбросила миниатюрный бюстгальтер, стряхнула туфли, расстегнула молнию на коротенькой тесной юбке, которую затем стянула по узким худощавым бедрам и длиннющим ногам.

— Безобразий! Полиция тупой как… как… — Не найдя подходящего определения, Ванда махнула рукой, сняла напоследок черную тесемку, олицетворявшую собой трусики, и сердито швырнула на стул. — Ну что, начинать? Я готов!

В наступившей затем тишине Беркли с явственным звуком захлопнул изумленно открывшийся рот. Его взгляд переместился от стоявшей посреди помещения Ванды — нагой, прекрасной и фантастически профессиональной, на чьем точеном теле нечему было вздрагивать, — к группе остальных девушек. Он машинально пересчитал участниц съемки, которые тем временем начали недоуменно переглядываться. В их головах, похоже, вертелись те же мысли, что и у него.

В итоге получалось семь. Выходит, Ванда лишняя.

Он вновь посмотрел на трепетную, пылающую Нэнси.

Семь?

— Секундочку! — произнес он. — Что-то здесь не сходится. Если предположить, что среди вас должна находиться Ванда…

— Разумеется, должна! — вклинилась та, о ком шла речь.

— …то кого-то быть не должно, — продолжил Грег.

Все как по команде повернулись к Нэнси. Та быстро прикрыла грудь и пушистый треугольник между бедер жестом купальщицы. Ее лицо вспыхнуло ярче огненных волос Ванды. Ее прежнее смущение ни в какое сравнение не шло с настоящим!

Грег прищурился, вмиг постигнув суть происходящего.

— Ты не модель!

— Я? Конечно нет!

Подобного признания Беркли ожидал меньше всего. Он-то решил, что Нэнси проникла в студию, чтобы с налету сделать себе имя в том бизнесе, которым все они занимались. Время от времени такое случалось. Логичнее всего было бы ожидать от нее попытки выкрутиться. Но если она не модель, то что делает в студии и почему разделась?

— Кто ты такая?

— Я же сказала, — обиженно произнесла девушка. — Меня зовут Нэнси. Нэнси Джонатан. Ваша сестра прислала меня, чтобы…

— Моя сестра? Так это Лу прислала тебя?

Нэнси кивнула. Грег заметил, как при этом колыхнулась грудь под ее рукой. Он закрыл глаза. А когда открыл, увидел, что Нэнси, сойдя с подиума, натягивает чей-то небрежно брошенный на спинку стула халат.

— Именно так, — подтвердила она. — Лу направила меня сюда на работу. В качестве вашей ассистентки.

— Ассистентки… — машинально повторил Беркли.

— Верно, — с достоинством кивнула Нэнси. Одевшись, она почувствовала себя увереннее. — Лу сказала, что вы согласились принять меня. Это правда?

Грег скрипнул зубами:

— Может быть…

— То есть как? — встревожилась Нэнси.

Беркли вздохнул.

— Ну да, наверняка я согласился!

Но только потому, что он никогда не перечил сестре. Грег многим был ей обязан. Их родители умерли, когда ему едва исполнилось тринадцать, а Лу — двадцать. Она практически в одиночку подняла брата. Для этого ей пришлось оставить учебу и вернуться домой. Позже Лу обеспечила Грегу обучение в университете. Она верила в него и поддерживала всю жизнь.

И Грег никогда не смел ответить отказом на те немногие просьбы, которые изредка поступали от сестры. Но иногда он все же позволял себе посредством тона голоса дать ей понять, что на самом деле ему не слишком хочется выполнять поручение. Лу никогда не напирала.

До этого конкретного случая.

Почувствовав прилив бешенства — и злясь то ли на Лу, то ли на Нэнси, то ли на себя самого, — Беркли заорал:

— Если ты собиралась стать моей ассистенткой, тогда какого дьявола оголилась?

— Потому что ты приказал мне! — тоже повысила голос Нэнси, позабыв, что говорит с потенциальным боссом.

Вот как? Оказывается, этого достаточно! Беркли удивленно заморгал.

— Хочешь сказать, что, если бы я подошел к тебе на улице и велел скинуть одежку, ты бы повиновалась?

— Еще чего! — На этот раз Нэнси так побагровела, что Беркли даже испытал прилив некоего злорадства. — Просто Лу предупредила меня, что я обязана буду выполнять абсолютно все твои поручения. — Она помедлила, потом пояснила: — Все, что потребуется в ходе работы.

Их взгляды встретились. Схлестнулись.

Надо отдать Нэнси должное, она не отвела глаз. Вероятно, ее ставка была высока и потому отступление равнялось провалу.

Дыхание Нэнси было столь бурным, что Грег видел, как под мягкой тканью халата вздымается грудь. Его мозг на мгновение озарился захватывающим видением наготы этих упругих выпуклостей.

Несмотря на то, что Нэнси была блондинкой, кожа ее не была бледной, как у большинства светловолосых женщин. И грудь у нее имела приятный медовый оттенок. К сожалению, сейчас она была скрыта халатом. Грег предпочел бы видеть Нэнси нагой.

Однако он догадывался, что ему больше никогда не доведется лицезреть эту девушку без одежды.

Тем лучше, подумал Беркли, остро осознавая, как сильно задела его увиденная сегодня картина.

— Почему ты снимать ее? — с беспокойством спросила наблюдавшая за Грегом и Нэнси Ванда. — Ты не мочь этого делать. Я шестой девушка! — стукнула она себя кулаком в почти мальчишескую грудь.

— Ванда… — начал успокаивать ее Беркли.

Но она, не обращая ни на что внимания, шагнула вперед, взяла его лицо в ладони и запечатлела на губах звонкий поцелуй.

— Ты начнешь работать, да? Простишь меня, что я опоздать?