Лоринда Скотт - Блаженство

Маргарет надоело торчать в холле, и она, сделав буквально три шага от двери, незаметно вошла в кабинет. Деловой разговор вышел на новый виток, и она в ожидании своей очереди на беседу стала разглядывать ряды книг, которыми были плотно забиты высокие полки красного дерева, несущие на себе патину времени. Однако сами книги были в основном современными — обширное, но беспорядочное собрание на самые разные темы. Она вытащила один том, посвященный поместьям Уитема, и просмотрела его.

— Не сейчас, ребята, — пробормотал он, набирая очередной номер. — Я скоро уезжаю.

Ребята? Вот оно что! Он даже не подозревает, что бессовестно игнорирует присутствие совершенно чужого человека… Выходит, мистер забыл о вчерашней договоренности?

— Хм… — выразительно кашлянула она и с треском захлопнула книгу. Кресло развернулось, и Маргарет с похвальным спокойствием для пострадавшей в бакалейной атаке встретила чужой настороженный взгляд. Карие, отметила она, а не голубые глаза. Карие, даже вернее орехового цвета, с зеленовато-золотистыми искорками, обрамленные густыми каштановыми ресницами, при виде которых у нее перехватило дыхание.

Несколько секунд эти глаза изумленно рассматривали ее когда-то элегантный, но теперь загубленный наряд, после чего ошеломленно уставились на нее саму.

— Боже милостивый! Что это с вами случилось?

— Выбирала булочки для ланча! — не без сарказма объяснила она. — Насколько я понимаю, вы меня ждали? Я… Фрекен Бок.

— Знаю. Я узнал вас по голосу, но вы запоздали.

Она вскинула тонкую бровь.

— На самом деле я приехала даже немного раньше. Но, как выяснилось, к сожалению. Запоздай я хоть на несколько минут, вы могли бы, возможно, перехватить критическую ситуацию.

Он подался к ней с подчеркнутым вниманием и демонстративно отложил карандаш.

— Так что же случилось? — медленно спросил он. — Или мне не стоит знать?

— Думаю, вам-то уж не сложно догадаться.

— Вы встретили выводок. — Он с силой провел рукой по лицу. — Послушайте, мне очень жаль…

— Как и мне. Я просто хотела сообщить вам, что в данный момент они убирают холл, а я ухожу. Всего хорошего.

Она развернулась к двери, но он успел догнать ее, и Маргарет ошеломленно замолчала, когда он положил ей на голову крупную ладонь. Весьма странный жест! Но он заставил ее замереть на месте.

— Подождите… прошу вас. Я сожалею, что вам досталось такое неудачное начало…

— Неудачное? — Маргарет чуть не расхохоталось. — Ради Бога, да вы только посмотрите на меня! — С силой выдохнув, она повернулась к нему и невольно поперхнулась. Ей было не привыкать находиться в обществе высоких мужчин, все ее братья высились над ней, но в них еще держалась юношеская легкость. А этот человек… силы небесные, до чего он был огромен! — Мистер…

— Кимберли…

— Мистер Кимберли, пока вы сидели в своей башне из слоновой кости, дети буйствовали в доме. Им могла угрожать опасность.

У него взбухли желваки.

— Я был рядом.

— Да, но вы забыли о них. А с этих детей ни на минуту нельзя спускать глаз.

— Вы едва только переступили порог дома, не имеете представления о ситуации в нем и уже осмеливаетесь объяснять мне мои же обязанности? — подняв голос, возмущенно спросил он.

Его рельефно очерченные твердые губы сложились в жесткую линию, видно было, как он разозлился.

Она не могла сделать ни шага. Но ее переполнило возмущение.

— Вы кричите на меня оттого, что вас терзают угрызения совести! — с жаром парировала она. — Я осмелилась высказать свои опасения хотя бы потому, что, когда, ни о чем не подозревая, переступила порог вашего дома, на голову мне обрушился десятифунтовый пакет с сахарной пудрой. Вот что устроили ваши сыновья, а вы об этом, конечно же, и не подозревали! И бог знает, что еще они вытворят, пока находятся без присмотра…

— Извините сто раз! Но послушайте, я не нуждаюсь в лекциях по воспитанию детей, да еще от такого создания, которое не так далеко ушло по возрасту от этих сорванцов! — гневно возразил он. — Какая вы Фрекен Бок! Мне же нужна серьезная взрослая наставница. Так-то я и сам могу справиться!

Вскинув голову, Маргарет в упор посмотрела на него, в глазах ее плясали искорки. Она перевела дыхание и подчеркнуто понизила голос, дабы взять себя в руки и контролировать ситуацию.

— Что ж, мне остается лишь пожелать удачи в ваших стараниях, мистер Кимберли, — со всем достоинством, которое ей удалось обрести, сказала Маргарет. — Вам необходимо в ближайшее время отыскать помощницу, иначе дом будет разобран по кирпичику. Но это должна быть совершенно уникальная личность, которая, обладая фантастическими педагогическими способностями, сумеет справиться с вашим семейством. Прошу прощения.

Она выразительно посмотрела на его руку, которой он придерживал дверь, через секунду та дрогнула и дверь приоткрылась.

Гордо неся все свои пять футов и семь дюймов, она холодно кивнула и вышла в холл.

Мальчишки с вытаращенными как чайные блюдца глазами стояли, вооруженные тряпками и щетками.

— Прости, папа, — сокрушенно пробормотали они.

— С вами я потом разберусь, а теперь марш в свою комнату! — рявкнул он.

Близнецы сорвались с места, остановившись лишь на середине лестницы, чтобы показать им языки.

Это был нелепый поступок. Сдавленно выругавшись, глава семейства двинулся к лестнице, но Маргарет, поняв, что за мелкой детской проказой кроется всего лишь страх и задетое мальчишеское самолюбие, перехватила его руку и преградила дорогу.

— Не надо, — попросила она. — Дети всего лишь хотят привлечь внимание. А ваш гнев им нужен меньше всего. Переждите, успокойтесь, потом поговорите с ними.

Она чувствовала, что еще несколько секунд этот огромный человек сопротивлялся ее просьбе, но затем плечи его опали и лицо отразило растерянность.

— Примите мои извинения. Вы, конечно, правы. — Он с силой перевел дыхание. — Можем ли мы все начать сначала?

Его улыбка была настолько смущенной, что у Маргарет внутри что-то дрогнуло.

— Вообще-то, как видите, я собралась уходить. Но… это неплохая мысль, — улыбнулась она в ответ.

Он протянул руку.

— Дональд Кимберли.

— Маргарет Баркли.

Рука у него была сухой, твердой и теплой, и ее пальцы потонули в большой ладони. К удивлению, тепло охватило всю ее руку, побежало вверх, к груди и шее, и даже заставило зардеться щеки. Она выдернула ладошку и, чтобы скрыть неловкость, сунула ее в карман.

— Так вы возьметесь спасти мою жизнь, Маргарет Баркли? — как бы небрежно спросил он, но в его голосе слышались нотки отчаяния.