Пенные брызги шампанского - Наталья Лариони

— Что? Что вы делаете? — Нина покраснела и прижала юбку к ногам.

— Черт с тобой, — Виктор все-таки чертыхнулся и силой стащил ее вниз. — Будь тут и подавай.

Каждый шаг давался с трудом, а уж движения влево и вправо, игрушки, которые подавали то Нина, то Валентина Ивановна, сколько их было. Виктор, сжав зубы, развешивал их, потом мишуру.

— Ну вот, — объявила Валентина Ивановна и выключила свет.

Виктор спустился вниз и присел у стены. Он не мог больше двигаться. Просто смотрел на сотни огней, бегающих по елке волной.

— Красота, — прошептала Нина, прижав руки к груди.

Его взгляд остановился на округлостях, обтянутых свитером, перед глазами возникли ее ноги под юбкой. Виктор замотал головой. Три часа ночи. Он просто дико устал, а тут еще и спина… и у него просто давно не было женщины. Да и просто женщина ему была не нужна… а заводить какие-либо отношения… нет… надо срочно уезжать — эти мысли, эта обстановка до добра не доведет.

Двинуться с места не было сил. Нина стояла недалеко от него, освещенная огнями гирлянды, он сидел у стены, а посредине зала сверкала настоящая новогодняя красавица… или красавица стояла чуть левее от нее… Виктор замотал головой и приподнялся.

— Все, — резко произнес он, сбрасывая с себя оцепенение.

Нина вздрогнула и обернулась.

— Спасибо вам, — прошептала она. — Что бы я без вас делала?

— Чайник закипел, — в зал заглянула вахтерша.

Виктор моргнул, Нина обернулась.

— Без чая мы вас не отпустим, — Валентина Ивановна протянула тюбик мази Нине. — Вот натри ему спину.

Виктор покачал головой — нет, ее ладошки на его спине… О нет… Валентина Ивановна подмигнула и вышла из зала. Нина растерянно вертела тюбик в руках.

— Я это… Пойдемте, — она решила, что должна ему помочь после всего, что он для них сделал.

Виктор хотел отказаться, но боль, пронзившая его, все решила за него. В кабинете пахло шоколадом. Он приподнял кофту и чуть приспустил штаны, улегся на диван. Холодные ручки скользнули по его телу, растирая, легко массируя. Неуверенно, неловко.

Виктор повернул голову и закрыл глаза. Боль немного отпустила. Нина натянула свитер на спину и укрыла его своей шалью.

— Полежи так, — прошептала она, закрывая тюбик.

Она хотела отойти, но он удержал ее, взяв за руку:

— Есть хочу, — он смотрел прямо в ее глаза.

Нина опустила голову — вот они все такие — еда, удовольствие и им ничего больше не надо, но Виктор не такой, он так помог ей. Она улыбнулась и взяла тарелку со стола.

— Подожди, — Виктор поднялся и застегнул штаны, — пойдем, — он взял бутылку и потянул ее за собой.

Они уселись на полу в зале, где горели огни на елке.

— Здесь так уютно, — хрипло прошептал он.

Спина помаленьку отпускала, шаль приятно грела, а перед глазами стояли ее ладошки, прижатые к груди. Нина убрала салфетку — на тарелочке лежали два бутерброда с салом.

— Валентина Ивановна, великая женщина, — прошептала она.

— Мировой человек, — согласился Виктор. — А не выпить ли нам шампанское? — спросил он, начав открывать бутылку…

Резкий хлопок — оба вздрогнули и застыли, шампанское пеной полилось на них, обивая их своими шипучими пузырьками. Ни мужчина, ни женщина, не попыталась отстраниться.

— Наболталось в тепле, — хрипло прошептал он, смотря на Нину.

— Я бокалы не взяла, — прошептала Нина, смотря ему прямо в глаза.

Они сидели на полу, опершись спинами о стену, облитые шампанским, освещенные огоньками гирлянды. Виктор сделал глоток и протянул ей бутылку. Нина отхлебнула и чуть не подавилась.

— Никогда шампанское не закусывал салом, — хмыкнул Виктор, делая второй глоток.

— И я, — улыбнулась Нина.

— С наступающим! — Виктор взглянул на нее.

Женщина не удержалась и провела по его волосам, Виктор зажмурился — как же это приятно. Он стиснул зубы и потянулся к ней.

— Прости, — прошептал он, — больше не могу.

Нина не успела нахмуриться, как он нежно прикоснулся к ее губам, сминая их. Нет, он сошел с ума, если вновь решился довериться женщине, но она ответила, обхватив руками его шею, прижимаясь к нему.

Она не поняла, как он поднял ее с пола… Как они оказались в ее кабинете, как выключал он свет, как опускал ее на диван… Все смешалось, сердца стучали в унисон…

…— Твоя спина? — спросила она его, лежа на нем, слушая стук его сердца.

— Лучше, — прошептал он, и его грудь сотряслась от смеха, он взял ее ладошку и поцеловал пальцы. — Почему-то десять минут назад ты о ней не подумала.

Нина покраснела и попыталась приподняться, но он удержал ее.

— Глупенькая, куда же ты так спешишь? — Виктор заглянул в ее глаза.

— Я…я, — она не знала, что ответить, как объяснить свое поведение, она выпуталась из его объятий и стала одеваться. — Что ты обо мне подумаешь, — она покачала головой, ругая себя. — Я ведь… я никогда…, а тут… словно…

Он подошел к ней сзади и обнял, опуская голову на ее макушку.

— Я тоже…, — прошептал он.

— Витя, — прошептала она, закрывая глаза, — а что ты скажешь на счет того, чтобы встретить этот Новый год со мной?

— Скажу, что если бы ты не предложила, я бы сам пришел. Знаю кто твоя сестра, разыскал бы тебя. И потом Валентина Ивановна бы с радостью дала бы мне твой адрес.

— Значит, — она повернулась в его руках, — ты придешь?

— Значит, будет кому открывать шампанское, — утвердительно кивнул он. — Поехали.

— Куда? — удивилась она.

— По домам, или ты хочешь, чтобы тебя все увидели в таком виде?

Нина прижала ладошки к щекам — вся взъерошенная, облитая шампанским — что о ней подумают?..

Валентина Ивановна с улыбкой провожала их, делая вид, что ни о чем не догадывается. Ветер утих, снег мягко кружил. Виктор завел двигатель, а Нина поежилась от холода.

На этот раз он не стал отворачиваться, а наоборот потянулся к ней, обнимая, целуя, согревая…

Валентина Ивановна зашла в зал, подняла бутылку, забрала пустую тарелку и остановилась у елки.

— Ну что же, вот теперь будет настоящий праздник, — она коснулась ветки, тронула шарик.

Комнату осветили фары, уезжающей машины, а на губах старушки блуждала улыбка — вот ведь, как все порой складывается… не ждешь… не гадаешь… получаешь…

…Бой курантов, радость в глазах и снова брызги шампанского… Нина и Виктор лишь рассмеялись. Она подставила фужеры, которые он наполнил их. Они выпили их до дна, поздравляя друг друга, желая одного, чтобы