Александра Скотт - Расставания, встречи...

– Вы хорошо знаете Сингапур, Элли? – Бен Конгрив сидел справа от нее и ждал, когда она закончит беседовать с Питом. Ему хотелось проверить свое неожиданное наблюдение – да, он почувствовал мгновенное удовольствие, когда взгляд ясных серых глаз обратился на него. Немного нервный взгляд, удивленно решил Бен. Женщина, которая ведет свой бизнес, и ведет успешно, не должна так нервничать без повода. В жизни не видел таких глаз. И какое привлекательное, завораживающее лицо!.. Она просто пленительна: высокие скулы, чувственный рот и эти волосы, тяжелой волной спадающие на плечи…

Бен поймал себя на том, что глупо улыбается, откровенно рассматривая женщину рядом с собой. Он просто не мог удержаться. Кожа – нежная как персик, подумал он восхищенно. Надо запомнить это сравнение.

– Не слишком. – Элли попыталась скрыть волнение. Голос был почти спокоен, но ей казалось, что все слышат стук ее сердца и видят вспотевшие ладони. – Я была здесь несколько раз, но всегда недолго. Поэтому город знаю плохо. – И снова уткнулась в тарелку. – А вы?

Бен вдруг почувствовал, как по телу пробежала жаркая волна. Он отвел взгляд и занялся едой, одновременно отвечая на ее вопрос:

– Точно так же. Но я начал писать книгу, в которой несколько сцен происходят именно здесь. Надо побыть здесь немного. Так поступают почти все писатели – сначала продумывают сюжет, а потом уже начинают писать. Все мы ищем какие угодно предлоги, лишь бы не садиться за компьютер. Компьютер, знаете ли, – это настоящий тиран современного писателя.

– Странно, – Элли попыталась подхватить светский тон собеседника, – я всегда думала, что компьютеры сильно облегчают жизнь писателям.

– Это только на первый взгляд. – Бен снова взглянул на нее. – Но я, конечно, немного покривил душой. Писательство – занятие одновременно любимое и ненавидимое. Почти рабство. Было время, когда я решил забросить свои книги и заняться чем-нибудь более стоящим. Я тогда как раз закончил произведение, которое считал последним… Но тут что-то произошло: моментально несколько идей, которые раньше блуждали и никак не могли оформиться, соединились в связную линию, и я решил вернуться к работе. И снова впрягся в ярмо.

– Бен! – удивленно воскликнула Дженни. Ты говоришь так, будто каждое слово дается тебе тяжким трудом. Но когда читаешь твои книги, кажется, что строчки текут без всяких усилий с твоей стороны.

– Ах… – Бен шутливо покачал головой с притворной грустью. – В этом секрет гениальности.

Вдоль стола прошел смешок. Беседа разбилась на отдельные разговоры, и Бен снова обратился к своей соседке:

– Ну, теперь вы знаете обо мне почти все. Самое время услышать вашу историю.

У Элли практически не оставалось выбора – пришлось повернуться и еще раз посмотреть на Бена, кривя губы в вымученной улыбке. На него было приятно смотреть; так, впрочем, было всегда. Высокий, красивый, темные шелковистые волосы… Даже сейчас ей хотелось пропустить их между пальцами. Теперь они были коротко подстрижены, прежние озорные вихры исчезли вместе с бородой. Зато широкие, хорошо очерченные брови остались точно такими, какими она их помнила. Он слегка приподнимал их, ожидая ответа…

– Обо мне говорить совсем неинтересно, – солгала она. Неинтересной ее жизнь выглядела только внешне. Но была и другая сторона – темная и загадочная, которую Элли не собиралась обсуждать ни с кем. Особенно с этим странным писателем, и, уж конечно, не с…

Но Бен, очевидно, ожидал продолжения, и она привычным движением пригладила волосы. Это движение показалось Бену странно знакомым. Он вдруг почувствовал, что сидящая рядом с ним женщина беззащитна и уязвима. И еще он успел заметить мелькнувшее у нее на пальце кольцо.

– Не знаю, упоминал ли об этом Роберт, но у меня собственная небольшая компания по производству модной одежды. В основном вязаной. До последнего времени почти вся одежда производилась в Великобритании, но вот сейчас мы развернулись и в Гонконге. Я приехала сюда на несколько дней, и Дженни пригласила меня погостить у нее перед отъездом. Она уже столько раз приглашала меня за последние два года, так что я просто не могла отказаться.

– Я рад, что вы наконец смогли приехать сюда.

На другом конце стола возникла небольшая пауза, поскольку первое блюдо было уже съедено и все ждали, когда невозмутимые официанты принесут новую перемену.

Элли вполуха слушала, как Пит что-то громко рассказывал, и всем сердцем желала оказаться сейчас где-нибудь подальше отсюда. Надо было улететь сразу после подписания договора. Сейчас она была бы уже дома, вместе с Чарли. И избежала бы этой ноющей тоски в давным-давно разбитом сердце.

Она немного отвлеклась от невеселых мыслей, оглядывая со вкусом обставленную комнату. Светлые подвязанные занавеси чуть колыхались от вечернего ветерка. По кремовым стенам были развешены картины. И, конечно, восхитительный обеденный стол из зеленого мрамора. Подумать только, зеленый мрамор! С позолоченными витыми ножками. А сам обед состоял из сплошных произведений кулинарного искусства, подаваемых на черных тарелках.

Элли вдруг с улыбкой вспомнила, как часто дома ставила кастрюлю с тушеным мясом или рыбой прямо на стол – на старый, поцарапанный кухонный стол. И как сама пекла хлеб во время редких выходных. Он получался вкусным, но форма была порой устрашающей.

Сейчас перед ней стояла композиция из морепродуктов, нарушить которую казалось почти кощунством. Элли в жизни не ела ничего подобного. Неожиданно ей пришла в голову новая модель свитера: на черном фоне, как сейчас на тарелке, будет прекрасно выглядеть цветовая гамма от грязно-розового до яркой весенней зелени. Элли переплела пальцы, которые уже скучали по альбому и кисточкам…

– Вы не собираетесь есть?

Вежливый вопрос оторвал ее от размышлений, и она с удивлением взглянула на соседа. Улыбка на ее губах мгновенно погасла.

– Да, конечно… – На какую-то секунду она ощутила волнение, которое перешло в почти привычную боль, когда его взгляд медленно скользнул по ее лицу и остановился на губах. Выражение его лица говорило абсолютно ясно: он весьма заинтересован, но не вспомнил. – Собираюсь. – Она взяла вилку и застыла в нерешительности. – Это выглядит так… красиво. – Элли осторожно подцепила устрицу из ракушки и поднесла ко рту. – Вы не находите?

Ее короткий настороженный взгляд не остался незамеченным. Бен легко поймал его и улыбнулся.

– Нахожу. – Он явно думал не о еде. – И вполне с вами согласен.

Красивая. Даже когда Бен отвернулся, чтобы перекинуться парой слов с кем-то из знакомых, перед глазами стояло лицо Элли. Удивительно белые зубы, с маленькой, едва заметной расщелинкой. Полные, чувственные губы, которые так хотелось ощутить у себя на губах. А когда она улыбается… Пожалуй, она не слишком часто это делает, зато каждая улыбка буквально освещает лицо. Давно в его жизни не было женщины, которая будила бы такой интерес, даже восхищение, если только…