Джин Маклеод - Кольцо с бриллиантом

— Алло! Кэролайн? — Мужской голос был ясно слышен. — Это Генрих Вермеер, ваш кузен.

— Ах! Как здорово, что ты позвонил, Гейни. Так странно разговаривать с тобой по телефону, когда корабль еще даже не добрался до Кейптауна. Где ты находишься?

— Я в «Салеме». Постараюсь выбраться в Кейптаун, чтобы тебя встретить, но обстоятельства таковы, что это будет нелегко сделать.

— Гейни, что-то случилось?

— Боюсь, что так. Позавчера умерла бабушка. Я не могу сейчас пускаться в подробные объяснения — такие звонки стоят кучу денег. Вот зачем я звоню: хочу сказать тебе, чтобы ты не паниковала. Просто приезжай, как будто ничего не случилось. Не вздумай купить в Кейптауне обратный билет и отплыть в Англию. Бабушка хотела, чтобы ты приехала. Ты можешь оставаться у нас сколько захочешь. Похороны завтра, и я думаю, смогу выбраться сразу после них. Увидимся через два дня!

Связь прервалась, а Кэролайн так и осталась стоять с телефонной трубкой в руках.

Так вот он какой, ее двоюродный брат. Девушка успела подумать, что Гейни, наверное, неплохой человек, прежде чем ее накрыла волна тяжелых мыслей, вызванных сообщением о смерти бабушки. В радиорубку заглянул штурман.

— Плохие новости? — сразу понял он.

— У меня умерла бабушка.

— А-а… Мне жаль. Ты ехала навестить ее, верно?

— Да.

— И что теперь — вернешься домой?

— Не знаю. Я ее никогда не видела, но… почему-то мне кажется, что мы бы поладили. По-моему, если судить по ее письмам, она была прямой и добродушной женщиной. Я люблю таких людей. Она все называла своими именами… Да, я думаю, она была чудесной пожилой леди.

— У тебя есть там еще родственники?

— Двоюродный брат. — Неожиданно Гейни обрел в глазах Кэролайн новое качество. — Он теперь мой единственный родственник.

— Господи! — воскликнул Дэннис, собираясь с мыслями, чтобы сказать еще что-нибудь. — У меня несколько десятков родственников. И, честно говоря, без некоторых из них я бы прекрасно обошелся!

Они поднялись на верхнюю палубу.

— Спасибо, что проводили меня, — рассеянно поблагодарила штурмана Кэролайн.

— Всегда пожалуйста! — Он повернулся, чтобы уйти, и наткнулся на Джулию.

Она отвела его в дальний конец палубы.

— Мисс Нортон только что узнала плохую новость, — сообщил Дэннис. — Ей нужно с кем-нибудь поговорить.

Джулия бегом бросилась в каюту Кэролайн.

— Могу я войти? — спросила она в дверях.

— Да, пожалуйста, входите, — не сразу отозвалась девушка. Она будто оцепенела от шока. — Я только что получила ужасное известие.

— Дэннис меня предупредил. Я так и знала, что случилось что-то нехорошее, когда тебя вызвали в радиорубку. Это… не от твоей бабушки?

— Она умерла.

— Мне так жаль! — Джулия обняла Кэролайн за плечи. — Как, должно быть, ты расстроена…

— Да. — Кэролайн подошла к иллюминатору и взглянула на море: на его поверхности танцевали солнечные блики. — Я так ждала, что мы с ней встретимся. Она стала мне очень близка за последние несколько месяцев: ее письма были такими добрыми, такими ободряющими, полными энергии! Она не одобрила свадьбу моей матери с англичанином — хотя, возможно, дело не в национальности, а в том, что мой отец решил жить в Англии, а не в ее «Салеме», — но она уважала их выбор и никогда не пыталась встать между ними… Странно! Мне кажется, я ее так хорошо знаю!

— А ты похожа на нее? — спросила Джулия.

— По-моему, нет. Мама говорила, что я в отца. — Кэролайн вздохнула. — Что мне теперь делать? Может, Гейни будет не рад видеть меня в «Салеме», может, он только из вежливости сказал, чтобы я не брала сразу обратный билет?.. Бабушка мне написала: «Продай все имущество, но возьми с собой дорогие тебе вещи, с которыми ты не хотела бы расстаться», — и после этого я окончательно решилась. Я подумала, что человек, написавший такое, не может быть злым.

— Да, ты права, — согласилась Джулия. — Я считаю, что тебе нужно ехать в «Салем». Ведь это желание твоей бабушки.

— Гейни обещал встретить меня в Кейптауне. Но у него сейчас столько дел, и отправиться в такую даль только для того, чтобы встретить меня… Я ведь смогу сама добраться до Дурбана?

— Не беспокойся об этом, — сказала Джулия. — Если в Кейптауне тебя никто не встретит, мы с Робертом тебя не оставим.

Это было отрадное заявление, и Кэролайн уцепилась за него как утопающий за соломинку. Она никогда не видела Роберта и не знала, понравится он ей или нет, но ведь это сын Джулии! Он должен быть похож на свою мать — добрую и склонную прощать чужие ошибки.

Однако Кэролайн все же надеялась увидеть в порту Гейни и, когда пришла телеграмма, долго не могла поверить, что его не будет на пристани среди встречающих. «Я задерживаюсь, — было в телеграмме, — но не волнуйся. Возьми такси до отеля «Старз» в Сипойнте и подожди меня там пару дней. Гейни». Кэролайн была настолько поражена этим сообщением, что не смогла придумать ничего лучше, кроме как показать его Джулии.

— Не волнуйся, милая, все не так плохо. Мы с Робертом пробудем в Кейптауне некоторое время. Мы все равно не планировали сразу ехать домой в Уорчестер: у Роберта какие-то дела в городе, а я бы хотела навестить старых друзей. И. кроме того, как я могу уехать, не пройдясь по магазинам на Эддерли-стрит! В Кейптауне тебе понравится. Там столько всего интересного! — Она говорила быстро и весело, стараясь помочь Кэролайн справиться с волной разочарования, охватившей ее, и девушка была ей за это благодарна.

К тому времени, когда все пассажиры столпились возле поручней, чтобы не пропустить появление мыса Доброй Надежды на горизонте, Кэролайн снова была в норме.

Всю ночь шел мелкий дождь, но сквозь облака уже начало пробиваться солнце. Когда завеса дождя поднялась над морем, показалось побережье — близко, во всей своей немыслимой красе. Фантастические песчаные бухты, протянувшиеся, казалось, на многие мили, разнообразили скалистый пейзаж. Внезапно, словно с него сдернули покрывало, перед глазами раскинулся величественный город — Кейптаун. О подножие огромной горы, укутанной облаком, бились неописуемого зелено-синего цвета волны. Справа от облака, на фоне чистого неба, меняющего свой цвет снизу вверх с серого на ярко-голубой, высилась остроконечная вершина, на которой отдыхало облако поменьше.

— Старый Ван Ханкс и дьявол все еще курят свои трубки! — Джулия стояла рядом с Кэролайн и улыбалась.

— Расскажите мне, — попросила девушка, не в силах отвести взгляд от берега. — Это легенда?

Джулия кивнула.

— Давным-давно, — начала она, — жил в этих местах старый пират, и звали его Ван Ханкс. Любил он сидеть на склоне Столовой горы, курить свою трубку и смотреть, как дым от нее поднимается все выше и выше. Однажды сидел он так на горе, курил трубку и вдруг увидел человека, неведомо как оказавшегося рядом с ним. Человек был одет во все черное, а в руках у него была огромная трубка — подобных трубок Ван Ханкс не видел никогда в жизни. Незнакомец обещал старому пирату все богатства мира, если тот сможет курить дольше, чем он. Ван Ханкспонял, что это сам дьявол, но принял вызов, так как не было в мире курильщика лучше, чем Ван Ханкс. Но если ты проиграешь, сказал незнакомец, то расплатой станет твоя бессмертная душа. Странно, но по легенде первым сдался дьявол. — Джулия улыбнулась. — Только вот он совсем не умел проигрывать и забрал старого бедного Ван Ханкса с собой во вспышке молнии. И с тех пор, когда над мысом Доброй Надежды дует черный юго-восточный ветер, дым от их трубок поднимается высоко в небо, и они курят несколько дней подряд, пока снова не уйдут в преисподнюю.