Кристин Лестер - Семнадцать белых роз

В маленьком дешевом пабе на соседней авеню они любили сидеть втроем: Элли, Майк и Джим. Оба парня-близнеца были на пять лет моложе Элли, и последнее обстоятельство сильнее остальных способствовало их чистой дружбе, не отягощенной притязаниями кого-то из них на «более близкие отношения», что обязательно случилось бы, будь они все одного возраста. Но Элли была спокойна на их счет, потому что к ней лично они питали нежную братскую привязанность. По крайней мере, Элли так казалось…

Почти совсем одинаковые, похожие на двух подросших медвежат, светловолосые, высокие и широкоплечие, близнецы словно сошли с картинки про сельских жителей. Да они и были сельскими жителями, потому что родились и выросли в каком-то маленьком городишке в Коннектикуте, а теперь при помощи скромных родительских капиталов пытались покорить Нью-Йорк.

Близнецы любили романтику и приключения, девушек выбирали под стать себе: высоких, длинноногих, красивых, но не слишком искушенных в жизни. В своих высказываниях, которые они делали исключительно хором, перебивая друг друга, Майк и Джим были прямолинейны и откровенны; и оба просто обожали Элли, особенно Майк, который считался старшим в их паре, потому что появился на свет на две минуты раньше брата и был чуть-чуть более широкоплечим и могучим, чем Джим. Элли, кстати, никогда их не путала.

Поскольку оба являлись сотрудниками журнала, им было прекрасно известно все, что происходит на горячем фронте ее отношений с Сидом. Они столь же искренне сочувствовали подруге, сколь и недоумевали: почему она до сих пор не порвет с этим лживым и скользким человеком? Им давно пора расстаться! И у них, у Джима и Майка, есть на примете куча холостых друзей ее возраста! И они в любой день могут…

Элли смотрела на их приступы заботы с иронией и снисхождением, как взрослая, умудренная опытом тетушка смотрит на своих племянников, которые подросли и принялись учить жизни всех окружающих.

— Не надо мне никого! Я что же, по-вашему, не могу сама кого-то подцепить?

— А почему до сих пор сидишь около этого бабника?

— Потому что… Мне трудно объяснить.

— Вот именно! А завтра он принесет тебе тридцать четыре розы! Семнадцать за измену с Хелен и еще семнадцать за день рождения. Вот увидишь!

— А насчет того, что ты не можешь кого-то подцепить, — задумчиво проговорил Майк, — то вот что я тебе скажу. Ты сама не хочешь. Ты очень красивая девчонка. Будь я постарше…

— Давай без глупостей!

— Ладно, я пошутил. Дело в том, что вообще ты не выглядишь на свои тридцать. А рядом с ним… — Майк сокрушенно покачал головой.

— Что, рядом с ним — на все сорок?

Майк кивнул.

— Ты что! — Она сорвала с него бейсболку и шлепнула парня ею по голове.

— Ему сколько? Сорок два?

— Да.

— Вот и тебе, когда ты стоишь рядом, как будто… ну… около сорока.

— Кстати, сначала такого не было, — вмешался Джим. — Когда вы только начинали встречаться. А потом!.. Ты за эти три года постарела на все десять!

— Что?!!

— Не бей меня. Бей Майка. У него голова крепче. Но, Элли, это правда.

— Кстати, что тебе подарить на день рождения? — потирая макушку, поинтересовался Майк.

— Ой, не напоминай! Наверно, все на что-нибудь скидывались, типа общего подарка?

— Скидывались.

— И хватит. Больше ничего не надо.

— Вот!

— Вот!

Близнецы многозначительно переглянулись.

— Я тебе говорил?

— Да. Похоже, ты прав.

— А ничего, что я тут тоже сижу?

— Ничего, — строго ответил Майк и громко поставил пивную кружку на стол. — Об этом мы тоже хотели с тобой потолковать.

— Господи, о чем? Ребята, вы еще…

— Только не надо нам напоминать о нашем возрасте и говорить, что мы еще ничего не видели в жизни!

— Да. Элли, если ты так думаешь, то зачем тогда вообще дружишь с нами?

— Да нет, я вам доверяю. Просто…

— Просто тебе пора вспомнить о себе. Посмотри: ты даже подарков не хочешь! Ты вообще от всего отказываешься. Ты забыла о себе, о жизни вокруг, о друзьях, наконец!

— Да не забыла я.

— Ну я бы еще понял, если бы ты любила его до такой степени, что вся окружающая действительность меркла бы перед вашей страстью.

— Хватит кривляться, давай по существу.

Майк рассмеялся:

— Элли, кто кроме нас тебе скажет правду?

— Никто! — поддержал брата Джим.

— Так вот. Ты зарыла голову в песок как страус и ничего не хочешь видеть. Ты стареешь рядом с ним. Ты теряешь интерес к жизни. У тебя глаза потухли. И до добра это не доведет.

— Что вы предлагаете?

— Бросить его. Например, завтра.

— Это будет очень символично. И начать новую жизнь с тридцати лет.

— Да.

— Именно.

Она переводила взгляд с одного на другого:

— Вы вчера в кино ходили с девчонками?

— Почему ты так решила?

— Насмотрелись романтических глупостей, а потом девчонки убедили вас, что в жизни тоже так бывает. Как в кино.

— Не в этом дело. Элли, ну почему ты не слышишь нас? Со стороны, между прочим, виднее.

— Да! Все в журнале смеются над вами с Сидом, а особенно над тобой. А эти его букеты… Я бы выкинул их все в окно, а перед этим нахлестал бы его ими по лицу. Представляешь, как это оскорбительно?

— Хлестать розами по лицу? — улыбнулась Элли.

— Ты понимаешь, о чем я. Ведь он нарочно приносит их на работу. Если бы он действительно хотел извиниться, то дарил бы тебе их дома. И не так часто.

— И изменял бы не так часто!

— Да. А он работает на публику, это яснее ясного!

— Милые мои, — перебила их Элли. — Спасибо за вашу настойчивую заботу, но мне хочется во всем самой разобраться.

— Ты будешь разбираться в этом, пока не состаришься.

Элли снова заставила себя улыбнуться:

— Ума не приложу, что вы мне завтра подарите…

— На корпоративе?

— Нет, конечно. Я имею в виду — вас лично. Только попробуйте сэкономить на моей круглой дате!

Близнецы снова многозначительно переглянулись.

— Не убеждает.

— Согласен: бледно.

— Вы о чем?

— А то ты не знаешь!

Она разозлилась:

— Ну что, что я должна сделать, чтобы вы поверили, что жизнь все еще интересует меня?!! Станцевать джигу на нашем столике?

— Бледно.

—…Торжественно послать Сида завтра на вечеринке?

— Это ближе к истине.

— Как?

— Матом.

— Все! Вы свободны… Чего смотрите? Уходите! Я не хочу больше с вами общаться. Пиво было за мой счет, так что я еще посижу, а вы можете идти.

— Мы подарим тебе большого надувного слона.

— Точно: слона! — кивнул Майк.

— Зачем мне слон?

— Все говорят «зачем», а ты возьми слона. Он будет так же бесполезен, будет занимать так же много места в твоей квартире и в жизни, будет так же мешать… И когда ты не выдержишь и проколешь его, чтобы он сдулся к чертовой матери, будет ясно: ты готова порвать с Сидом. Пока, Элли! Много не пей.