Эмили Роуз - Возьми мои крылья

— И ты даже не знаешь, куда он мог деться? Что ж, будем надеяться, что по крайней мере он живет в Австралии, — заметила Тэсс, взглянув на Кейт поверх чашки с кофе, когда та закончила рассказ о своем приключении.

Кейт вздохнула:

— Да я о нем вообще ничего не знаю. Но я должна найти его и отблагодарить. Ведь он спас мне жизнь.

Тэсс, прищурившись, посмотрела на нее:

— Значит, все, что тебе нужно, — отблагодарить спасителя?

— Ну, может быть, не только это. — Кейт поставила чашку на столик. — Скажем так, он меня заинтриговал.

— С профессиональной точки зрения? Или это личный интерес?

Кейт помедлила с ответом. Сама она пыталась убедить себя в том, что ее интерес к Ралфу чисто профессиональный. Но едва лишь открыла рот, чтобы сказать об этом Тэсс, как поняла: это только часть правды.

— Наверное, и то и другое.

— По крайней мере, честно. Значит, он стоит твоих усилий, хотя под описание подойдет уйма черноволосых суперменов.

— И у всех будет имя Ралф?

— А ты уверена, что это его настоящее имя?

Кейт закрыла глаза и сжала пальцами виски. Голова все еще болела, и это мешало сосредоточиться. Затем в памяти всплыло еще кое-что. Не открывая глаз, она произнесла:

— У него необычные волосы. Очень темные, почти черные. А на висках седина.

Когда она открыла глаза, то увидела, что Тэсс довольно улыбается:

— Значит, седина? Что же ты не сказала раньше?

Подруга вытащила объемистую картонную коробку и начала рыться внутри, пока не нашла большой коричневый конверт. Из него Тэсс торжественно извлекла цветную глянцевую фотографию.

— Он?

У Кейт замерло сердце. Темно-синие глаза смотрели с фотографии прямо в ее собственные. Ралф стоял, прислонившись к чему-то, что поначалу напомнило ей скорее гигантский серебряный снаряд, чем автомобиль. Когда она словно ощутила исходящие от этого человека силу и энергию, то окончательно перестала сомневаться.

— Да, он.

— Я сразу вспомнила о нем, как только ты сказала про седину. Его зовут Ралф Хойт. Он экс-звезда гоночных соревнований и многократный чемпион мира, если не ошибаюсь.

Кейт с трудом подавила желание прижать фотографию к груди. Этот человек спас ей жизнь! Не следовало воображать еще что-то сверх того. Но неожиданно, словно со стороны, она услышала свой голос:

— Можно, я пока оставлю ее себе?

Тэсс кивнула:

— Чего не сделаешь ради дружбы? Уверена, что, когда ты вернешь ее, на обратной стороне будет номер его телефона.

Да, не стоило так бурно выражать свои чувства. Поэтому Кейт заставила себя рассмеяться и сменить тему разговора:

— А что случилось с тем парнем, Майком, который…

— Забудь о нем. Сейчас я с Тревом. Он тоже работает на телевидении, как и ты.

На этот раз смех Кейт был непритворным:

— Боб, потом Майк, теперь Трев. Можно подумать, ты их коллекционируешь!

— Хорошая идея, — улыбнулась Тэсс. — А кстати, что, если он живет далеко отсюда? Хотя это не помеха, учитывая скорость, которую он может развивать благодаря профессиональным навыкам.

Кейт вздрогнула от удивления, но тут же сообразила, что Тэсс наверняка располагает сведениями о профессиональной карьере Ралфа. Однако шутливый намек прозвучал так близко к истине, что она смутилась.

— Раньше у него была репутация человека, способного на все, — продолжала Тэсс. — Но говорят, что после какой-то переделки, в которую он угодил в Штатах, утихомирился. Даже оставил гонки. По крайней мере, не возвращался к ним вот уже четыре года, с тех пор как вернулся домой. Но все-таки я бы тебе советовала быть осторожнее.

— Откуда тебе так много о нем известно? — удивилась Кейт.

— Кевин, тот, что был перед Айком, работал обозревателем в спортивном еженедельнике. Когда мы были вместе, я тоже иногда делала репортажи. Думаешь, откуда у меня фотография Хойта?

Кейт кивнула:

— Я так рада, что ты ее нашла.

— И что ты теперь собираешься делать? Использовать весь свой журналистский талант, чтобы разыскать героя?

— Не знаю. — Кейт взглянула на часы и вскочила: — В любом случае не сейчас. Я должна была быть в съемочном гриме уже полчаса назад.

Элис Миллер, продюсер информационной программы, кипела от ярости.

— Как, разве ребята не сказали тебе об аварии? — удивилась Кейт, и выражение лица Элис мгновенно изменилось, — теперь она выглядела озабоченной.

— Так ты была у врача?

Кейт слегка замялась:

— Ну… не совсем, но я ездила по делу, имеющему отношение к аварии. — Это ведь и в самом деле так, подумала она.

Элис серьезно посмотрела на молодую женщину:

— Кейт, основные кандидатуры на должность постоянного ведущего программы — это ты и Пол Элмер. Я знаю, ты стараешься вовсю и работаешь как безумная, но ты практически свалила на него всю подготовительную работу.

Кейт знала об этом лучше, чем кто-либо другой.

— Иногда я думаю уступить ему эту роль, — ответила она.

Но это не было правдой. Должность ведущего программы стала бы достойным завершением периода ответственной и тяжелой работы, которой ей приходилось заниматься.

Она начинала газетной журналисткой, затем перешла на телевидение и иногда даже выступала в роли ведущей, когда представлялась такая возможность. А последние полгода Кейт с Полом Элмером по очереди вели программу, сменяясь через неделю, пока решался вопрос об окончательном назначении по результатам рейтингов.

И вот теперь Кейт чувствовала, что близка к цели. Однако кулуарные сплетни сводились к тому, что руководство компании предпочло бы доверить этот пост мужчине. Хотя большинство сотрудников считали, что основное преимущество Пола состояло в его умении подлаживаться к начальству. А Кейт этого терпеть не могла…

Сейчас она вела очередной выпуск программы, собираясь рассказать о сюжете, который они сняли сегодня. Но внезапно на экране перед глазами Кейт замелькали кадры утреннего происшествия на дороге.

Она вздрогнула, увидев себя лежащей на земле в отблесках пламени горящего автомобиля и склонившуюся над ней мускулистую фигуру Ралфа. Его губы прижимались к ее губам в «животворящем поцелуе». Сердце Кейт неистово забилось. Напрасно Ралф был уверен, что столь волнующий момент останется за кадром. Он явно не учел популярности своей «пациентки».

Лицо побледнело под слоем грима, когда Кейт снова оказалась под светом софитов, произнося заключительные слова репортажа. Впервые в жизни она с трудом понимала, что говорит, но, очевидно, все выглядело вполне приемлемо, потому что никто не сделал ни одного критического замечания, когда съемочное освещение погасло.