Шёпот Тьмы - Анна Тихая
Я видела, как она борется с собой, чтобы не начать перечить и пытается понять. Но сейчас она была слишком порывиста в силу возраста, даже при таком уровне развития, как у неё.
— Обещай мне одно, что в следующий раз прежде, чем применять силу ты подумаешь к чему это может привести.
— Да, мама, — покаянно протянула она расстроенно поджимая губы.
— Ну чего ты?
— А почему ты сказала, что не сможешь быть всегда рядом? — я нежно провела ладонью по собранным в косу темным волосам девочки.
— Ничто не вечно моя дорогая и даже такие, как мы, — и сменив тон на подчеркнуто весёлый, — К тому же скоро ты станешь совсем взрослой леди и совсем забудешь про меня.
— Какие глупости, — рассмеялась она, — я никогда-никогда тебя не брошу мамочка!
— Ты ж моё солнышко, — и это было так мило, что я её затискала и защекотала от чего по дому снова разнёсся детский задорный смех.
Сидя в кресле у камина уже после ужина, который мы готовили вместе под задорные звуки музыкального центра, я с задумчивостью смотрела на языки пламени. Дочка уже уснула всё также, как и раньше попросив рассказать ей сказку на ночь. Под бокал вина думалось, как не странно лучше. По крайней мере я расслабилась на столько, что пропустила момент, когда огонь вспыхнул и из него выпала маленькая ящерка. А когда поняла, что произошло было поздно.
— Маргарита, неужели я тебя нашла! — воскликнула та высоким женским голосом.
Я поперхнулась остатками вина и закашлялась. Тут же эта золотисто рыжая чешуйчатая зараза с укором во взгляде та-ак на меня посмотрела. Что в пору прятать бокал.
— Пьёшь, да? А я между прочим с ног сбилась! Искала тебя все эти годы!
Откашлявшись я недоуменно на неё взглянула.
— У тебя лапы.
— Тем более, целых четыре лапы сбила!
— Ой-ли, — скептически посмотрела на эту саламандру с кровавыми глазами, что так и норовят проделать дыру во мне. Я выжидающе сидела в молчании, а она не спешила его прерывать разглядывая меня.
— Качественная личина, а чего страшная такая? — таки не выдержала.
— Не твоё дело.
— А чьё?! — и нервно забегала из стороны в сторону у камина, — ты хоть представляеешь сколько домов я обшарила в твоих поисках за эти десять лет?! Ты хоть понимаешь, как я волновалась?!
— Ну и зря, — равнодушно махнула рукой снова состредоточив своё внимание на огне и наполнив бокал жидкостью, — я тебя не просила меня искать и уж тем более прочесывать миры в моих поисках.
— Да я уже надежду потеряла! Думала начать поиски по диким мирам!
— А вот это зря, могла бы погибнуть, — безразлично подала плечами.
— Да, если бы я не залезла в твою лабораторию и не выпила то чёртово зелье, я бы и не почувствовала тебя! — на этот раз я недовольно поморщилась.
Мда, мой просчёт. Было у меня хобби зельеварение и даже отдельная лаборатория в одной из башен была. И защитила я её от каких-либо поползновений из вне, да и изнутри тоже всё было защищено, но уже от обитающих там зелий. В то время я и подумать не могла, что от животных тоже защиту ставить стоило. Вот теперь и расплачиваюсь.
Хотя назови я саламандру животным, она скорее всего бы разозлилась и что-нибудь спалила по доброте душевной. Но обычные то животные за милю обходили темные эманации, что доносились из башни. А вот эта ящерица оказалась глупее них, хотя разум то был как раз. Дилемма…
И вот с тех пор, как она случайно упала в чан с новым экспериментальным образцом стала чуять меня за пару километров. Странная реакция на зелье, если честно, то по моей задумке оно должно было быть поисковым универсальным. А она видимо сильно испугалась моего кровожадного выражения лица и направленного на неё зелёного первородного огня. Что как бы логично, ведь саламандру мой огонь не примет, а испепелит. Зато после этого пряталась она целый год вполне успешно.
Да и что уж таить, друзей, даже таких надоедливых я бы не убила. Так немного подправила бы, но спустя год оттаяла.
— Молодец, ты меня нашла. Дальше, что? — взглянула равнодушно на неё, а ящерка набрала было уже полную чешуйчатую грудь воздуха, чтобы возмутиться, но сдалась и даже голова поникла. Мне было бы её даже жаль, но предателей не жалеют.
— Маргарита, я… — не успела она досказать, что хотела, как в комнату с лестницы вышла сонно щурясь Алета. Длинные волосы спутались и походили на птичье гнездо, а пижама с мишками перекосилась. Но сонно щуря свои глазки она была очаровательна.
— А… Э…
— Это новый эволюционный виток в развитии саламандр или ты хочешь что-то сказать? — не удержавшись подколола я её.
— Мам, а кто это? — ребенок был менее поражён и с интересом разглядывал ящерицу. С ней я пару раз ездила в леса и кое-куда ещё знакомя её с малыми народностями населяющими Землю. Ягоза примостилась у меня на руках так, что бокал пришлось ставить на столик.
— Это моя милая один из первородных народов мироздания. Иными словами стихия, в данном же случае это огненная стихия. Саламандра. Что примечательно владеют только узконаправленной специализацией в силу своих особенностей. Так что могут они всё, но в узких рамках стихии огня. Разумны, — ехидно добавила, — а на счёт разумности конкретно этой особи не уверена.
— Но-но! Попрошу без намёков! - очнулась ящерка и рассерженно высунула огненный язык.
— Круто, — Алета восторженно проводила исчезающий огненный всполох, — а она у нас надолго? — уже явно прицениваясь с кровожадным сполозом в глазках на что я отчётливо услышала, как саламандра сглотнула.
— Не думаю, а ты почему не спишь?
— Пить захотела.
— Тогда иди пей и обратно в кроватку.
— Ну ма-ам, — явно почуяв, что пропускает всё самое интересное девочка заканючила.
— Нет, Алета, уже очень поздно, — непреклонно заявила я, — так что давай иди.
Напоследок я поцеловала дочку и проследила взглядом, как не довольно та всё-таки ушла выполнять команду.
— Сладких сновидений, милая.
— Угу, сладких, — расстроенно глядя на меня она ушла, а я лишь сдерживала улыбку. Маленький манипулятор.
— Марго, а это… — я перевела взгляд на замявшуюся саламандру. Ей было явно не ловко уточнять.
— Да, моя дочь, — смилостивилась я, — от кого, опять же, не твоё дело.
Я могла быть спокойна. На вид Алете было около шести и тут уж тяжело было соотнести даты. Даже если постараться, то на мужа подозрение не падало.
— А сколько ей? — не унималась эта бессмертная, при чём реально бессмертная к моему сожалению.
— Шесть, нагло соврала я.
— Вот
