Кэролин Зейн - Неукротимый Бру

Что-то было в этой малышке и в ее небольшом портфельчике такое, что помешало Бру приходить в себя после ночной попойки. Чашка кофе, позабытая, остывала в его руке, пока он смотрел, как она решительно движется к дому, доставая по дороге очки и надевая их. Это напомнило Бру, что пора на работу.

— Бру!

— М-м-м… — промычал он, поворачиваясь на голос матери, просунувшей голову в кухонную дверь.

— Отец просит тебя зайти к нему на минутку в библиотеку, когда закончишь завтракать. — Она мягко улыбнулась, и от ее ласкового голоса душу Бру укололо чувство вины. Мисс Кларисса неоднократно давала сыну понять, что не одобряет его образа жизни.

Ощутив нотку родительского неодобрения в ее голосе, Бру вздохнул:

— Он не сказал, зачем?

— Спросишь его подробнее сам, но мне он сказал что-то насчет твоего будущего. И о будущем Бака и Мака тоже, — добавила она. — И вот еще что, Бру… Не упрямься, пожалуйста.

Его подбородок дернулся. Значит, снова планы на будущее? Когда только отец успокоится? Закрыв глаза, Бру отсчитал десять ударов пульса, от которых раскалывалась голова. Только этого ему не хватало. Опять нотации отца насчет карьеры. Не в первый раз. И не в последний. Титаническим усилием он открыл глаза и улыбнулся матери.

— Хорошо, мэм, — ответил Бру.

Мисс Кларисса была южанкой в полном смысле этого слова. Утонченная, умная, нежная и любящая. Его отцу необыкновенно повезло, что она стала его женой. Второй Мисс Клариссы быть не может. Это Бру хорошо понимал.

— Скажи ему, что я буду через минуту.

Она улыбнулась уголками глаз.

— Скажу. — Дверь кухни закрылась.

— Эх, братишка, — простонал Бру, прикрывая рот и зевая. — Ну почему я? — Поежившись, он поставил чашку и полез в аптечку в поисках аспирина. Сейчас он был не в настроении выслушивать лекции Большого Дедди.

Большой Дедди Брубейкер яростно прошагал по деревянному полу библиотеки, громко стуча огромными ковбойскими сапогами.

— Мисс Уэйнрайт? — прогремел он, протягивая руку, и после сильного пожатия ввел ее в роскошную библиотеку.

— Да, сэр, — выдохнула Пенелопа, пораженная роскошью обстановки. Все здесь, начиная от бархатных драпировок и кончая блестящими каминными решетками, просто кричало о классическом вкусе.

А мистер Брубейкер уже поставил какую-то нежную и приятную музыку, отчего Пенелопа сразу почувствовала себя так, словно вернулась в свою давно потерянную семью. Так что же ей тут делать? Устроившись в кресле, она адресовала Большому Дедди свою самую приятную деловую улыбку.

— Не хотите ли чего-нибудь? — прогремел он, трогая ее за локоть. — Апельсинового сока? Кофе? Или, может быть, пару домашних яиц и бифштекс?

— О, — смутившись, вздохнула Пенелопа. Обычно на завтрак она съедала какую-нибудь булочку, и не более. — Нет, мистер Брубейкер, спасибо.

— Зовите меня Большой Дедди, — пророкотал он, усаживаясь в одно из кресел напротив нее и по-ребячески болтая ногами. — Меня все так зовут.

— О'кей… Большой Дедди [1], — отозвалась Пенелопа. К этому прозвищу придется привыкать, потому что он не такой уж большой и не ее отец. — Итак, — приступила она к разговору, — что же вы имели в виду, приглашая меня сюда? — И выжидающе посмотрела на него.

— Мисс Уэйнрайт… — начал было он.

— Зовите меня Пенелопа, — вставила она.

— Язык поломать можно, — широко улыбнулся хозяин дома. — Но такой симпатичной девушке, как вы, это имя подходит.

Пенелопа почувствовала, как к ее щекам приливает теплая волна. Этот человек обладает безусловным умением очаровывать.

— Спасибо, — пробормотала она.

Большой Дедди вздохнул и закинул ногу на ногу.

— У меня есть проблема, справиться с которой вы могли бы мне помочь. — Его черные глаза затуманило беспокойство.

Пенелопа нахмурилась:

— Что за проблема?

— Мои сыновья. Они дикие, как стая шакалов, и совершенно невыносимы.

— Ваши… сыновья?

— Э-э… да. Не все, конечно. Трое старших. Мне нужно, чтобы вы их скрутили в бараний рог, загнали их в угол и заставили стать настоящими деловыми людьми. И, может быть, тогда какая-нибудь славная девушка согласится выйти замуж хоть за одного из них.

— Замуж?

— Ну-у… да. Я устал каждый вечер созерцать их за столом. Я хочу, чтобы у каждого была своя семья, свой дом, свои корни, а мне чтобы они подарили внуков, которых я мог бы нянчить вот на этих коленях. — Для вящей убедительности он хлопнул рукой по колену.

Стая шакалов? Внуки? Пенелопа сглотнула. Может быть, она недооценила сложность своей задачи?

Большой Дедди подался вперед.

— Все их заботы сейчас — это работа на ранчо. Но пора уже войти в настоящи й бизнес — в «Брубейкер интернэшнл». А они не желают. Ни один.

Пенелопа прикусила губу:

— Ни один?

— Ни один. Все работают на ранчо, вместо того чтобы вести дела моей империи. Они не согласны на это до тех пор, пока я не пообещаю не вмешиваться в их дела. Ладно. Я согласен. Но с их стороны я тоже требую кое-каких изменений. Мне противно смотреть на их невозможные манеры и ужасное поведение. Бру, старший, хуже всех. Ни одна уважающая себя компания не станет иметь дела с «Брубейкер интернэшнл», если во главе компании будет стоять такой хулиган. С тех пор, как три года назад он ушел из фирмы, он совсем отбился от рук. Раньше он был гораздо разумнее, но теперь я просто в недоумении. Дома он почти не появляется, все время где-то гуляет, пропадает все ночи напролет с женщинами и на вечеринках. А на что похожа его комната? Настоящий свинарник! Так себя вести Брубейкеру не подобает. Ни одна здравомыслящая женщина не согласится иметь такого мужа! — Неожиданно Большой Дедди осекся. — Так что, Пенелопа, дорогая, вы возьметесь за это?

— За это?

— Вы возьметесь научить моих мальчишек кое-каким манерам и приличному поведению? Начните с Бру. Сделайте из него достойного преемника моей империи, а может быть, и мужа. Если вам удастся, то я попрошу вас остаться и заняться остальными двумя.

— Я… э-э… — пробормотала Пенелопа.

Прежде чем ей удалось придумать подходящий ответ, дверь библиотеки распахнулась, и в комнату вошли трое светловолосых, необычайно симпатичных, но явно воинственно настроенных молодых людей. Расставив ноги и скрестив руки на груди, они столпились у двери, переводя взгляд с Дедди на Пенелопу и обратно.

Взгляд Пенелопы остановился на одном из них — на том, что стоял посередине. Тот самый водитель красного пикапа. Ого. Значит, он не просто работник, а Брубейкер. Господи! У нее засосало под ложечкой. Значит, я должна заняться его перевоспитанием?