Алекс Вуд - Золотая бабочка

– Я уже почти собралась, – вызывающе сказала она.

Этот выскочка слишком много о себе мнит. Пусть не забывает, кто тут босс.

Фабрицио Дамиано был правой рукой ее отца, но самостоятельно вести переговоры Эдуардо Грациано ему не позволил. Все, что исходит от компании, должно возглавляться членом семьи – таков был девиз Эдуардо. Поэтому Фабрицио сейчас оглядывал Лючию ненавидящими глазами. Он был убежден, что вполне бы обошелся и без этой самоуверенной девчонки с накрашенным кукольным личиком.

Наконец Лючия была готова. Она с неприязнью оглядела себя в большом зеркале. Гладкие черные волосы были уложены в аккуратный пучок, на лице – неброский макияж, темно-серый костюм гармонировал с голубыми глазами девушки.

– Ты великолепна, Лючия, – сказал Фабрицио, теряя терпение. Он по опыту знал, что это любование может длиться часами.

– Кто может быть великолепен в таком наряде? – вздохнула Лючия и с сожалением оторвалась от зеркала. – Идем.

В машине она молчала и пыталась слушать Фабрицио, который методично докладывал ей о сути предстоящего совещания.

– Дан Хьюстон… Расскажи мне о нем, – невежливо перебила она Фабрицио.

Тот ничем не выдал негодования, хотя, Лючия была уверена, чуть не взорвался от злости.

– Дан Хьюстон, полное имя Даниэль Джозеф Альберт Хьюстон, сын Майкла Хьюстона, стального короля.

Лючия хихикнула. Какое совпадение! Она золотая принцесса, он – стальной принц.

– В шестнадцать лет он ушел из дома, полностью разорвав все отношения с отцом. Что послужило этому причиной – неизвестно. Скорее всего, они просто рассорились, но это всего лишь догадки. Ни Майкл, ни Даниэль никогда не затрагивают эту тему.

Лючия выразительно подняла брови. Она хотела продемонстрировать презрение, уязвить его, и Фабрицио прекрасно понял девушку.

– Да, по этому поводу нам ничего не удалось выяснить, – невозмутимо подтвердил он. – Дан Хьюстон – обладатель нескольких дизайнерских премий, его рекламные проекты широко известны. Семь лет назад он организовал «Хьюстон Эдвертайзинг» и многого добился на этом поприще…

– Еще бы, с таким папочкой, – хмыкнула Лючия. – Любой бы смог.

– Мистер Хьюстон здесь совершенно ни при чем, – ледяным тоном заметил Фабрицио. – Даниэль – настоящий боец, поэтому мистер Грациано поручил именно «Хьюстон Эдвертайзинг» проводить рекламную кампанию в Америке.

Лючия уловила в голосе Фабрицио намек на то, что уже она-то вовсе не обладает бойцовскими качествами и не достойна того, чтобы представлять итальянскую сторону в этой сделке. Она решила обидеться и при случае рассказать отцу, что его верный Фабрицио переходит все мыслимые границы!

– Допустим, – сухо произнесла она. – Сколько лет Хьюстону?

Да, вот именно в такой манере она и будет общаться с Фабрицио. Деловой и формальной, чтобы помнил о том, кто хозяин.

– Женат?

– Нет.

– Как много ты знаешь, – с иронией заметила она по-итальянски.

– Таким образом я зарабатываю себе на жизнь, – ответил Фабрицио по-прежнему на английском.

Лючия восприняла это как свидетельство того, что он не желает продолжать разговор. Вот и отлично. Она тоже лучше в окно посмотрит.

К «Хьюстон Эдвертайзинг» они подъехали в гробовом молчании. Фабрицио помог Лючии выйти из машины и лишь усмехнулся, когда она присвистнула:

– Ничего себе зданьице!

Внутри их встречала небольшая делегация. Высокая симпатичная девушка, стоявшая немного впереди, приветливо улыбалась, но, заметив Лючию, на миг потеряла самообладание. Лючия презрительно поджала губы. Значит, ее тут не ждали?

– Доброе утро, мисс Беркли, – раздался ледяной голос Фабрицио. – К сожалению, мистера Грациано задержали в Риме неотложные дела. Но все полномочия он передал своей дочери, мисс Грациано.

Фабрицио легким кивком головы указал на Лючию и замолчал.

– Здравствуйте, – жизнерадостно ответила девушка. – Очень рада с вами познакомиться, мисс Грациано. Меня зовут Теодора Беркли, я заместитель Даниэля Хьюстона.

Она протянула Лючии руку, и та вяло пожала ее.

– Лючия Грациано, – медленно протянула она, втайне досадуя на Фабрицио, который вполне мог бы предупредить их о том, что приедет она, а не отец.

– Мистер Хьюстон ждет вас, – продолжала Тэдди. Представлять людей, стоявших рядом с ней, она не стала.

Обычные клерки, догадалась Лючия. Для встречи Эдуардо Грациано могли бы послать кого-нибудь посолиднее. Нет, ей определенно здесь не нравилось. И с чего это Фабрицио и Теодора обменялись быстрыми взглядами?

Тэдди была в ужасе. Она тщательно готовилась к встрече с Эдуардо Грациано, перелопатила массу важной информации. Неужели все зря, и разговор придется вести с этой изнеженной девицей? Тэдди не обманывалась насчет Лючии. Она ясно видела скуку и легкое презрение в ее красивых глазах. Эта девочка работать не любит, и каким будет их сотрудничество, одному Богу известно.

Эх, Дана бы предупредить, с сожалением размышляла Тэдди, не забывая при этом лучезарно улыбаться капризной итальянке. Фабрицио, по крайней мере, мог бы сообщить о том, какое везет сокровище…

Она снова возмущенно посмотрела на Фабрицио, но тот даже бровью не повел. Однако по каким-то неуловимым признакам Тэдди догадалась, что он сам не в восторге от такой команды. Час от часу не легче. В стане заказчиков единогласия нет, а расхлебывать эту кашу придется Дану.

Оставалось уповать на то, что кто-нибудь незаметно проскользнет вперед и шепнет ему на ушко, какой сюрприз его ожидает. Однако, увидев изумленное лицо Дана, когда они вошли к нему в кабинет, Тэдди сразу поняла, что ее надежды не оправдались. Дан глупо вытаращил глаза и, казалось, на мгновение потерял дар речи.

– Мистер Хьюстон, вместо мистера Грациано нашим договором будет заниматься мисс Грациано, – заговорил Фабрицио.

– Х-хорошо, – промямлил Дан и после обмена стандартными приветствиями предложил всем присесть.

Лючия элегантно опустилась в кресло, не забыв вскинуть одну стройную ножку на другую. Ее маневр не остался незамеченным – Дан как зачарованный уставился на ее ноги.

– Тогда за дело, – произнес он через минуту.

Он нажал на кнопку звонка, и тотчас в кабинет вошла девушка с рекламными материалами. Совещание началось.

Первые полчаса Лючия внимательно слушала, о чем говорилось, хотя роль главного на себя немедленно взял Фабрицио. Он критиковал одно, одобрял другое, совсем не спрашивая ее мнения. Лючия видела, что Теодора и Даниэль чувствуют себя из-за этого неловко. Они всеми силами старались обращаться и к ней, и к Фабрицио. Лючия была им очень благодарна за это. По крайней мере, они выказывают элементарное уважение и не смотрят на меня, как на мебель, мрачно говорила она себе, наблюдая за маневрами отцовского советника.