Пэгги Гэдис - Не играйте со мной

– Вы всегда засыпаете людей подобными вопросами? Разве вам неизвестно, что женщинам не нравится, когда интересуются их возрастом?

– О возрасте вам пока не стоит беспокоиться. Наугад скажу: вам двадцать пять.

– Двадцать семь. На два не дотянули; даже почти на три. Дни рождения накатываются быстро, – сказала она с ноткой уныния в голосе.

– Вы давно замужем?

– Пять лет, – и про себя добавила: пять долгих, впустую потраченных лет.

– Вы не хотите детей?

Все скопившееся в душе отчаяние вырвалось в какой-то миг.

– Этот вопрос бы меня крайне оскорбил, будь я не способна родить. Однако некоторые предпочитают не усложнять себе жизнь детьми. Вы непременно один из них, иначе бы женились.

– Но вы-то замужем, – подчеркнул он не без язвительности.

– Да, замужем. – Она посмотрела на Скотта. Он развлекал Фиону Чардуэй историей явно рискованного содержания, а та смеялась и игриво похлопывала его по руке. Кейт перевела взгляд на Боба Чардуэя – но тот оживленно разговаривал с Джен Листер и Терри Джесселлом, который как деловой партнер Скотта и должен был бы развлекать Алекса Далтона. Кейт вовсе не хотелось продолжать их болтовню.

Скотт еле заметно кивнул ей в сторону кухни – пора убирать со стола. Извинившись, Кейт встала и, собрав посуду, направилась на кухню. Хоть там она могла побыть сейчас наедине с собой.

Не спеша проверив температуру духовки, прежде чем поставить туда апельсиновое суфле, Кейт положила несколько изумительно красивых ягод клубники на деревянное блюдо с сырами и отодвинула в сторону гору грязных тарелок.

Ей вспомнился разговор с Далтоном. Теперь, даже если Скотт и согласился бы на ребенка, Кейт вряд ли решилась рожать, не захотела бы. Трудно сказать, в какой день или даже месяц умерла ее любовь к мужу – умерла из-за его бесконечной лжи, измен, пренебрежения ее интересами… Она впала в мрачное безразличие, похожее на смерть. И если в один прекрасный день она не вырвется из этого круга, то окончательно превратится в робота. Кейт вернулась в гостиную, неся блюдо с сырами, а там уже бурно обсуждали идею прогулки по Сиднейскому заливу на яхте Алекса Далтона.

– Вы присоединитесь к нам, конечно, – любезно предложил он Кейт, заметив, что она смотрит на него.

– Моя кожа не выносит солнечных лучей. – Это была отговорка. Прогулка, несомненно, превратится в пьянку, а ей вовсе не хотелось видеть, как развернется Скотт в подобной обстановке.

– Часть палубы закрыта тентом. Я о вас позабочусь, – заверил ее Далтон.

Кейт не успела ответить, как вмешался Скотт. Переведя взгляд с жены на Далтона и что-то соображая, он уверенно сказал:

– Кейт любит море. Она поплывет, Алекс.

Кейт оцепенела. Ее ледяной взор безмолвно ответил: черта с два она согласится. Кейт заметила, как муж подавил мгновенную вспышку гнева. Сегодня вечером быть великой баталии, но все равно Кейт не станет плясать под его дудку. Пусть сделки с Алексом Далтоном зависят от способностей Скотта, если они вообще у него есть, а не от очарования Кейт.

– Ну что ж, решено, – сказал с удовлетворением Далтон.

Кейт не возражала. Сейчас не время спорить.

– Вам, должно быть, приходилось трудно в детстве с такой кожей, – неожиданно заметил Далтон.

– Да, меня всегда заставляли что-нибудь набрасывать на себя. Однажды я взбунтовалась и получила урок, который не забуду никогда: ожоги второй степени.

На Кейт было белое платье с застежкой на шее, оставлявшее плечи и спину открытыми.

– Но у вас не осталось шрамов.

– Они исчезли. Для меня были недоступны поездки к морю или игры на свежем воздухе. Я не могла всем этим по-настоящему наслаждаться.

– Зато ваша кожа, смею заметить, светится, как чудесный фарфор. Весь вечер я борюсь с желанием коснуться ее.

Она засмеялась, пожалуй, чуть громче, чем следовало.

– Я рада, что вы подавили его. Я не китайская статуэтка, мистер Далтон. И не люблю играть в пятнашки, – добавила она тоном, исключающим всякий намек на шутливость.

Какой-то миг он смотрел на нее оценивающим взглядом.

– Это заявление чрезвычайной важности. Просветите меня, пожалуйста, относительно игр, которые вам нравятся. Вы меня заинтриговали.

– Я люблю честную игру. Почему бы и вам когда-нибудь не сыграть в такую же? – резко сказала Кейт, обозленная его намеками.

– О, конечно, в удобное для меня время и в выбранном мною месте, – ответил он насмешливо.

Подошла пора проверить, не готово ли суфле, и Кейт была рада предлогу оборвать неприятный разговор.

Суфле получилось на загляденье, и, довольная собой, Кейт внесла этот шедевр кулинарного искусства в столовую. Каждый, кто получал свою порцию десерта и пробовал его, издавал восхищенные возгласы.

– Женщина, которая так готовит, – жемчужина, не имеющая цены, – изрек Алекс Далтон.

Скотт поспешил сообщить ему:

– Сразу после свадьбы Кейт поступила на курсы поваров. Она любит готовить, ведь правда, милая?

– Да, – бросила Кейт.

– А мои таланты, боюсь, из иной сферы, – вздохнула Фиона.

Губы Кейт сжались. Ну еще бы, подумала она злорадно.

Две другие гостьи обсуждали свои любимые блюда, а мужчины то вставляли критические замечания по поводу десерта, то выражали восторг. Кейт съела свое суфле с наслаждением. Теперь оставалось лишь подать кофе. Она надеялась, что гости не станут засиживаться допоздна. Разговор зашел о ресторанах, причем Алекс Далтон обнаружил широкие познания о сем предмете. Кейт попыталась вспомнить, что рассказывал о нем муж.

Деловая империя Далтона выросла из производства фруктовых соков и лекарственных настоек. В настоящее время он, по-видимому, вложил капитал в фирму, выпускающую блюда быстрого приготовления; эта компания только начала свое рекламное наступление по всей Австралии. Скотт, представлявший изобретателя, пытался заинтересовать Далтона устройством для разогрева булочек с хрустящей корочкой – еще один из его проектов, на который возлагались большие надежды. Правда, модель для использования в коммерческих целях еще предстояло изготовить, а потому казалось по меньшей мере странным, что Далтон принял приглашение на этот ужин.

– О чем вы думаете? – спросил он спокойно.

Не ожидавшая такого вопроса, Кейт ответила в лоб:

– Я пыталась понять, почему вы здесь.

Было видно, что ее слова привели Далтона в замешательство, но лишь на миг, и он вновь заговорил скучающим безразличным тоном:

– Вам известно, почему – я принял приглашение вашего мужа.

– Но вы ведь могли отказаться, – пожала плечами Кейт.

Он улыбнулся, но как-то странно:

– Однако я предпочел не отказываться. Считайте это капризом, если хотите.