Синтия Пауэлл - Покоренный дикарь

Фалин инстинктивно ощетинилась.

— Бренд Вестон. — Он протянул ей руку. — Вы находитесь на ранчо Вайлдакр.

Фалин машинально пожала его руку. После того как она успела побывать в его железных объятиях, этот жест показался ей банальной и неуместной формальностью.

— У вас очень странная манера приветствовать гостей, мистер Вестон. Я не привыкла к тому, чтобы на меня набрасывались сзади. Это что, какой-то местный обычай? — Фалин постаралась придать голосу высокомерную небрежность.

Его улыбка повергла Фалин в еще больший шок. Ее можно было сравнить с первыми солнечными лучами на утреннем небе. У Фалин перехватило дыхание. Ей вдруг пришло в голову, что, хотя Бренд Вестон по внешнему виду и не похож на маньяка, он может быть не менее опасным.

— А у вас очень странная манера не слушать, что вам говорят, мисс Истбрук. Я же дал указание подъехать прямо к дому.

Фалин почувствовала в его интонации вызов. У этого грубияна, конечно, лицо Бога, но вот манеры у него далеко не самые лучшие. Было ясно, что он не собирался извиняться перед ней. И все же в его откровенной манере было что-то самоуверенное, дерзкое, но в то же время не наглое, что заставляло ее восхищаться им.

Он говорил с ней довольно резко. Фалин решила, что может отвечать ему также. В конце концов, она профессионал, и у нее есть опыт общения с некоммуникабельными людьми. Чтобы заслужить уважение такого человека, нужно уметь постоять за себя.

— Не понимаю, какое это имеет отношение к…

Фалин поняла, что он ее не слушает. Вестон не обратил на ее слова ни малейшего внимания. Его напряженный взгляд был прикован к густым зарослям кустарника позади нее, именно к тому месту, откуда ей раньше послышался шорох.

Фалин резко обернулась, но ничего не увидела, кроме зеленых листьев, в которых играли солнечные лучи.

Она снова обернулась к нему:

— Мистер Вестон?

Он приложил палец к губам, призывая гостью хранить молчание, потом взял ее за руки.

Фалин начала уже сомневаться, все ли у него в порядке с головой. В целом он выглядел вполне нормально. Да что там — он явно был в прекрасной физической форме.

Бренд возвышался над ней почти на тридцать сантиметров, так что ее лицо было на уровне его обнаженной загорелой груди. Мощь его рельефных мускулов поражала взгляд. На Бренде были только старые голубые джинсы, разорванные внизу, испещренные какими-то длинными порезами неизвестного происхождения. На левом бедре ткань свисала клочьями.

«Дикий, неприрученный, хищный». Именно такие слова приходили на ум при взгляде на Бренда. Но только не «сумасшедший». Фалин решила, что, сделав над собой усилие, она сможет найти с ним общий язык. Спокойным тоном она произнесла:

— Послушайте, мистер Вестон…

— Спрячьтесь за дерево.

Не сказав больше ни слова, он вдруг толкнул ее к ближайшему дереву и загородил своим телом.

Сердце у Фалин колотилось как сумасшедшее. Что здесь, в конце концов, происходит? Этот человек, незнакомец, которого она видит впервые в жизни, позволяет себе вытворять с ней Бог знает что. И несмотря на все свои знания о поведении в кризисных ситуациях, Фалин не была уверена, как ей поступить.

Его пальцы впились в нежную, чувствительную кожу на ее плечах, его грудь соприкасалась с ее грудью при каждом выдохе. Бедрами он плотно прижимал ее к дереву, не давая пошевельнуться. Она оказалась в ловушке. И у кого! У какого-то Тарзана в потертых джинсах.

— Сейчас же убери свои лапы, Вестон, или мне придется применить один из своих излюбленных приемов.

Бренд с интересом взглянул на нее:

— В чем дело, киска? Боишься?

Фалин в возмущении сверкнула глазами:

— Нет, черт возьми, не боюсь!

Увидев, что Бренд по-прежнему смотрит в сторону кустов, она на мгновение замолчала, но тут же с волнением спросила:

— Боюсь чего?

Бренд приподнял ее лицо за подбородок, и Фалин покорно разрешила ему сделать это. Ей стало любопытно, что последует дальше.

— Ты должна бояться, — тихо прошептал Бренд. — Это ранчо не самое лучшее место для беззащитных женщин. Никогда не знаешь, какая опасность поджидает тебя за ближайшим деревом.

Он убрал руку с ее подбородка, но не отодвинул свое лицо.

— Стойте спокойно, мисс Истбрук, не двигайтесь. Фэнг совсем не жалует незнакомцев.

Фэнг?! Клык?! Фалин почувствовала, как холодный пот выступил у нее на спине.

Она обернулась в сторону кустарника и в густой листве увидела того, чье приближение Вестон почувствовал уже давно.

В надвигающихся сумерках на нее смотрела пара горящих недобрым светом глаз. Это были глаза огромного тигра.

Инстинктивно она прижалась ближе к Бренду и слабым голосом спросила:

— Он что, не привязан?

Бренд ничего не ответил, но ей и без него было ясно, что тигр свободно разгуливает по ранчо. Бренда это, похоже, не особо волновало. Дрожа всем телом, она подняла на него глаза, и тут ей все стало ясно. Дикарь Вестон вовсе не был сумасшедшим. Он просто таким образом развлекался. Было очевидно, что ситуация доставляет ему огромное удовольствие.

Но не тем, что он прижимал ее тело к себе, а выражением страха у нее на лице. Он хотел, чтобы ей было страшно.

По какой-то причине Бренд пытался испугать ее. И хотя он защищал ее, закрыв собственным телом, в то же время он хотел, чтобы она почувствовала опасность.

Фалин попыталась успокоиться и унять бившую ее дрожь. Как бы она ни была перепугана, ей ни в коем случае нельзя этого показывать.

Вестон скоро узнает, что ее не так-то легко запугать. Она вздернула подбородок и, улыбнувшись ему, холодно произнесла:

— В Нью-Йорке мы едим таких тигров на завтрак.

Услышав подобное заявление, Бренд не мог не улыбнуться. Он и не ожидал, что эта городская девица окажется такой смелой. Ему, пожалуй, даже нравился этот вызывающий блеск в ее глазах, хотя он и понимал, что на самом деле у нее трясутся поджилки. Все его гости одинаково реагировали на появление Фэнга, но Фалин пока что была первой, кто не показывал свой страх.

Порядком заинтригованный, Бренд решил немного подразнить ее:

— Не сомневаюсь, он думает про вас то же самое. Может быть, мне лучше уйти?

Фалин с опаской посмотрела на тигра:

— Думаю, сегодняшний завтрак ему не понравится. Я слишком костлявая и жесткая.

Бренд снова улыбнулся. Этой девице палец в рот не клади! Она, по-видимому, решила действовать наглостью, что говорило либо о ее безрассудности, либо о склонности к приключениям. Что бы это ни было, это могло быть опасным.

А еще более опасной была читавшаяся в ее глазах решимость. У нее была четкая цель — сделать серию фотографий диких животных. Ради своих любимцев и для продвижения всего дела Бренд согласился пустить фотографа журнала «Эко» на свое ранчо. Но он не рассчитывал увидеть здесь женщину, да еще такую, как Фалин.