Ронда Грей - Раб своей возлюбленной

Может, удастся открыть глаза? Наконец Кристина решилась и потихоньку приоткрыла их. В первое мгновение свет ослепил ее, но через несколько секунд она смогла осмотреться.

Кристина поняла, что лежит в больничной палате. В этом можно было не сомневаться, потому что рядом с кроватью стоит капельница с прозрачной жидкостью, которая медленно стекает по трубке в ее руку.

В комнате никого нет. В окна льется солнечный свет, везде вазы с цветами и корзинки с фруктами.

Неужели это все для меня, с удивлением подумала Кристина. Наверное, в палате я одна, больше никого нет. Что же произошло? Ни на руках, ни на ногах никаких повязок, ничего не болит. Если бы не капельница и не игла в вене, она могла бы подумать, что нечаянно вздремнула и вот сейчас проснулась.

Интересно, есть ли здесь звонок для вызова медсестры? Кристина приподняла голову от подушки…

— А-а-а! — застонав от острой боли, молнией пронзившей голову, она снова закрыла глаза.

— Миссис Рейнольдз? Вы слышите меня? Откройте глаза, пожалуйста!

Превозмогая боль, Кристина выполнила просьбу и увидела склоненное к ней озабоченное лицо медсестры.

— Вот и хорошо, миссис Рейнольдз! Как вы себя чувствуете?

— Голова… болит… — с усилием прошептала Кристина.

— Не волнуйтесь, — быстро сказала медсестра. — Сейчас я позову доктора, и он непременно даст вам какое-нибудь лекарство.

Кристина протянула руку и ухватила уходящую сестру за рукав белого накрахмаленного халата.

— Пожалуйста, расскажите, что со мной случилось? — попросила она.

— Доктор Ноулз все вам объяснит, миссис Рейнольдз, — заверила медсестра. — Постарайтесь не волноваться. Через минуту я вернусь.

— Постойте!

— Вам что-нибудь нужно, миссис Рейнольдз?

Кристина неуверенно посмотрела на широкое добродушное лицо медсестры.

— Вы все время называете меня миссис Рейнольдз. Не могли бы вы… сказать мне почему?

Вскоре в палату вошли два врача: один был молодой человек, другой постарше. Оба называли Кристину миссис Рейнольдз, и она за считанные минуты научилась отзываться на это имя, хотя оно все еще ни о чем не говорило ей.

Кристина могла с уверенностью сказать только одно — что находится в больничной палате и чувствует себя так, словно ее жизнь началась час назад. Она задавала, видимо, не совсем понятные вопросы, и это беспокоило ее все больше и больше. Но молодой доктор пояснил, что именно так и протекает амнезия — что-то сохраняется в памяти, что-то нет. Кристина обрадовалась, услышав это, и сказала, что, по крайней мере, не будет лежать здесь, как овощ на грядке. Врачи рассмеялись. Она сначала тоже улыбнулась, но потом вдруг разрыдалась от отчаяния, обиды, что ее не понимают. Через мгновение она почувствовала, что ей делают укол, и провалилась в забытье.

Проснувшись, Кристина обнаружила, что уже вечер. Темноту палаты пересекала полоса света, проникавшего через приоткрытую дверь. В коридоре было тихо. За окном светились огоньки, очевидно, там был город. В комнате ощущался приятный запах мужского лосьона.

— Сестра! — слабо позвала Кристина.

— Тина, — тихо произнес кто-то рядом, и она сразу узнала голос человека, державшего ее за руку, когда к ней впервые возвратилось сознание.

— Да, — ответила Кристина.

Раздался едва слышный скрип, кто-то встал с кресла, находившегося у окна, и подошел к ее кровати. Кристина осторожно повернула голову на подушке.

В полумраке неясно вырисовывались очертания фигуры высокого широкоплечего человека, от которого исходило почти мистическое ощущение силы.

— Тина, — произнес незнакомец, на этот раз с нотками нежности в голосе.

Кристина ощутила, что ее пальцы снова сжала мужская рука, и ответила на это пожатие.

— Добро пожаловать к нам! С возвращением! — В словах незнакомца слышались радость и облегчение.

Кристина прерывисто вздохнула. Ей хотелось о многом спросить, но почему-то решила, что это неудобно.

— У тебя, наверное, масса вопросов? — поинтересовался мужчина.

— Да! — обрадовалась Кристина.

— Спрашивай, о чем хочешь. Включить ночник или верхний свет?

— Нет! — мгновенно ответила она, понимая, что при свете все происходящее станет восприниматься как-то слишком реально, а этого нельзя допустить.

— Хорошо. — Незнакомец присел на кровать. Кристина ощутила прикосновение его бедра, от которого исходило тепло и сила. — Спрашивай, я постараюсь ответить на все вопросы так подробно, как только смогу, и рассказать все, о чем ты хочешь узнать.

Кристина облизала губы.

— Как я сюда попала? Кажется, произошел несчастный случай?

— Да.

— Помню, что был дождь… Я сошла с тротуара на проезжую часть… — Кристина нахмурилась. Она чувствовала, что все это как-то связано с этим человеком, но как узнать, кто он?

Кристина всхлипнула, и мужчина склонился над ней, взял ее за плечи.

— Ну-ну, успокойся, Тина, — шепнул он. — Все хорошо.

Прикосновение его рук было нежным, но в них чувствовалась сдерживаемая сила.

— Такси появилось так неожиданно… Я заметила его, но было уже поздно… — Голос Кристины задрожал, и она умолкла.

Незнакомец осторожно просунул руки ей под спину, затем приподнял и прижал к своей груди. В эту секунду Кристина ощутила пронзительную боль и зажмурилась, словно от вспышки яркого света. С ее губ слетел непроизвольный крик.

— Ох! Тина, извини, — поспешно произнес незнакомец. — Я не должен был тебя трогать.

Но как ни странно, боль компенсировалась удивительным чувством комфорта, испытанным Кристиной в мужских объятиях. Ей захотелось сказать об этом, но как признаться в подобных вещах незнакомому человеку?

— Тина, ты хорошо себя чувствуешь?

— Да…

Мужчина нежно погладил ее по щеке тыльной стороной руки.

— Мне необходимо знать… — продолжила Кристина. — Где я нахожусь? Что это за город?

— Сан-Франциско, центральная больница.

— Что со мной случилось? Пожалуйста, скажите правду?

— Не волнуйся, у тебя несколько синяков, над глазом была повреждена кожа, пришлось наложить швы.

— Почему я ничего не помню? У меня амнезия? — Кристина спросила об этом как бы между прочим, но ее состояние выдал тревожный оттенок голоса. И незнакомец понял, что творится в ее душе.

— Такси задело тебя, — пояснил он. — И при падении ты сильно ударилась головой о тротуар.

— Моя память сейчас похожа на школьную доску, с которой все стерли. Вы называете меня Тиной, но я понятия не имею, кто это?

Глаза Кристины привыкли к темноте, и она разглядела незнакомца. У него был ровный нос, красиво очерченные губы и густые темные волосы.