Салли Уэнтворт - Жена на все случаи жизни

— Скоро приедем, — словно в утешение промолвил он.

Они жили в старом деревенском доме, стоявшем на окраине не менее старой и странной деревушки, в которую иногда ненароком забредали горожане, выехавшие на природу. В окрестностях можно было славно побродить, а потом зайти в местный паб и пропустить кружечку пива.

Это была настоящая сельская местность, городом здесь и не пахло, хотя до Лондона было рукой подать и добраться до него не составляло никакого труда.

Бойд въехал в ворота и остановился перед гаражом.

На крыльце дома лежала изморозь. Клер открыла дверь и поспешила внутрь, радуясь, что в доме есть центральное отопление, но в то же время сожалея, что их не ждет уютное каминное тепло в гостиной. Но сейчас было уже поздно растапливать камин — шел первый час ночи.

Только Клер сняла пиджак и бросила его на стул, как вошел Бойд. Он кинул на нее быстрый взгляд, впиваясь глазами в ее тонкий стан.

Она вытащила из волос заколки. Пышные каштановые волосы упали на плечи. Бойд подошел к ней и обнял ее.

— Отчего это мне достаточно одного взгляда на тебя, чтобы я завелся? — спросил он, прижимая ее к себе.

— Оттого, что ты неисправимый сексуальный маньяк, — беспечно ответила она. — И единственная женщина, которая может тебя выносить, — это я, ты же знаешь.

— Ну и как, я все еще тебе нравлюсь? — тихо спросил он, смотря ей в глаза.

Она кокетливо прищурилась, кладя ему руки на плечи.

— Ну что же, — наконец ответила она. — Может, выясним?

Утром началась обычная лихорадка. Они оба выходили из дома в одно и то же время, хотя душ, как всегда, первым принимал Бойд.

Ему приходилось выезжать рано, до утреннего часа пик. Клер решила выехать вместе с ним, хотя забирать госпожу Пшибыльскую из отеля было еще слишком рано.

Стоило им чуть-чуть отъехать, как Бойд принялся звонить по телефону из автомобиля. Конечно, при таком деловом муже машину бы полагалось вести Клер, но Бойд ей этого не доверял.

Он был хорошим водителем, умел лавировать очень ловко, благодаря этому ему удавалось минут на десять сократить время.

Когда они приехали к Чилтон-Хаусу, еще не было половины девятого. Клер поднялась с ним в его офис — выпить чашечку кофе перед тем, как забирать Пшибыльскую.

Обычно в это время в офисе суетился только Бойд, и ей приходилось самой варить себе кофе. Но на сей раз явилась уже одна из его секретарш, восседавшая за столом в приемной.

Новенькая, Клер до этого ни разу ее не видела. Девушка разулыбалась при виде Бойда и быстро встала, но, заметив рядом с ним Клер, моментально убрала улыбку с лица.

— Доброе утро, Велма, — сказал Бойд, — вы не могли бы приготовить пару чашечек кофе — для моей жены и меня?

— Конечно, — ответила секретарша.

Очень светлые волосы; короткое, облегающее фигуру платье.

Клер посмотрела ей вслед и, когда та вышла, повернулась к Бойду и поинтересовалась:

— Неужели она к тому же умеет печатать на машинке?

— К чему это «к тому же»? — переспросил Бойд, входя к себе в кабинет и закрывая дверь.

Клер ничего не ответила, лишь слегка приподняла брови.

Бойд усмехнулся.

— Пока у меня не было поводов для жалоб.

— Относительно качества ее печати?

Сняв с жены пальто, Бойд обнял ее за плечи.

— Знаешь, когда ты ревнуешь, твои глаза зеленеют, — беззаботно сообщил он.

— А я не ревную, — сказала Клер, — это ты выбрал ее?

— Ты ревнуешь, — сказал Бойд, — нет, не я. Отдел личного состава.

— Да нет, не ревную. Просто не надо приходить домой со светлыми волосами на пиджаке — вот и все.

Бойд расхохотался.

— Неужели ты думаешь, что я способен хотя бы взглянуть мужским взглядом на другую женщину? После такой ночи?

Он притянул ее к себе и поцеловал. В этот момент зазвонил телефон; Бойд встал и вернулся к столу.

Клер тоже встала, подошла к окну и уселась на стул, но в окошко не посмотрела. Она следила за тем, как быстро и оперативно ее муж выполняет свои обязанности.

Клер не ответила на его последний вопрос, посчитав его риторическим. Она время от времени изображала из себя ревнивицу, хотя на самом деле никогда не ревновала мужа. Да он и не подавал никаких поводов к ревности, несмотря на свои частые командировки. «Другой женщиной» для него была его работа. Именно она, работа, постоянно требовала от него внимания и энергии. Впрочем, энергии у него хватало и на работу, и на секс.

— Ты, кажется, повеселела, — заметил Бойд, вешая трубку. — О чем ты сейчас думаешь, хотел бы я знать?

Она не отвечала, а, кокетливо склонив голову, поглядывала на него сквозь длинные ресницы. Он широко улыбнулся и подошел к ней.

— Ох, искусительница! — с этим возгласом он наклонился, чтобы поцеловать ее.

— Сексуальный маньяк, — ответила она, обвивая руками его шею.

Послышался стук в дверь, и в кабинет вошла секретарша, неся на подносе кофе. Бойд не отодвинулся, а, наоборот, закончил Долгий поцелуй и только после этого выпрямился и обратил внимание на девушку.

— Спасибо, Велма, — сказал он и расхохотался, заметив легкий румянец на щеках секретарши.

Когда она вышла из кабинета, он снова повернулся к Клер.

— Ловко ты это подстроила, молодец! — усмехнулся он.

— Подстроила? — удивилась Клер. — Больно надо.

Она встала и подошла к столу, на котором стоял кофе. Сегодня она оделась поскромнее, не желая выделяться на фоне своей польской гостьи. На ней было темно-красное платье, оставшееся со времен, когда она еще ходила на службу. Этот цвет шел ей, подчеркивая нежный румянец щек, тонкость линий лица, прямой нос и теплые, привыкшие улыбаться губы. Платью исполнилось почти три года, и оно выглядело длинноватым — теперь носили гораздо короче.

Бойд снова уселся за телефон. На этот раз он договаривался насчет участия в ярмарке в Брюгге будущей весной.

Допив кофе, Клер продолжала сидеть, дожидаясь своего часа.

Когда он подошел, она встала, кинула прощальное «Пока!» Бойду, снова говорившему по телефону, и направилась к двери.

Прикрывая ладонью трубку, он напомнил:

— Жду тебя здесь в шесть. Поужинаем в городе, а потом поедем домой.

Клер без особой радости кивнула.

— О'кей, — сказала она, помахала ему рукой и вышла.

День оказался долгим и утомительным. Пшибыльская припасла список на трех страницах — подарков, которыми она намеревалась осчастливить не только себя, но и каждого члена своей обширной семьи, а также — как заподозрила Клер, терпеливо водившая ее по разным отделам колоссального супермаркета, — всех друзей и соседей.

— Как вы полагаете, это подойдет моей внучатой племяннице? — спрашивала ее Пшибыльская, в твердой надежде получить ответ. И Клер такой ответ давала.